Кривуля радостно закивал. Теперь он понял, почему Петтер получил прозвище Смышлёныш.
Когда ниссе вылетели на улицу и увидели пушистый снег, они тут же забыли обо всех шпионах на свете и странных звуках в доме и принялись играть в снежки, кататься с горки и лепить снежных баб. Даже Дедушка Храп кинул несколько снежков в Бабушку-старушку, которая заливалась радостным смехом.
Когда гномы вдоволь нарезвились, Сювер-Соня, Петтер Смышлёныш и Папа Ниссе отправились в лес за дровами для камина. А Мама Ниссе с малышами пошли в хлев, где их корова Лаура уже давно мычала, приглашая хозяйку её подоить, а Петтер-поросёнок, овцы Два и Три, коза Кнарк и Гордец с нетерпением ждали свой завтрак.
Бабушка-старушка и Дедушка Храп решили немножко прогуляться: ведь погода была такая чудесная!
Кривуля тем временем отыскал своего лучшего друга Фюкомфея, и они принялись прыгать с нижних веток берёзы в глубокие сугробы. И очень при этом веселились.
Только к обеду ниссе решили вернуться домой. Им не хотелось уходить от первого снега, и у Петтера было достаточно времени, чтобы незаметно посадить Кривулю в сундук.
Однако он не подумал, что после барахтанья в снегу все так намокли, что оставляли на полу мокрые-премокрые следы — в том числе и Кривуля.
Но это было ещё полбеды: вскоре все решили переодеться и полезли за сухими носками и штанишками в сундук. Но, к большому удивлению Петтера, среди вещей Кривулю никто не заметил.
После обеда Дедушка Храп придвинул стул поближе к камину, а малыши расселись вокруг него на полу.
Дедушка принялся рассказывать сказку:
— Жил-был на свете лисёнок Любопытный Пер, который очень любил совать везде свой длинный нос. И вот как-то раз услышал он за ёлкой странный звук и решил посмотреть, в чём там дело. Однако, как только он приближался к одной ёлке, звук раздавался из-за другой. Лисёнок никак не мог понять, что происходит. А происходило вот что: впереди него с ёлки на ёлку прыгал бельчонок и щёлках орешки. Но Любопытный Пер этого не знал и забрался в лес так далеко, что заблудился и не мог найти дороги домой…
Уставший и испуганный, он взобрался на большой валуи и заплакал. Внезапно он услышал тяжёлые шаги.
«Люди!» — в ужасе прошептал лисёнок.
Хотя малыши-ниссе и слышали эту сказку великое множество раз, в этом месте они всё равно всегда пугались и старались потеснее прижаться друг к другу.
— Не успел Любопытный Пер придумать, что делать, — продолжал Дедушка, — как услышал человеческий голос: «Посмотрите-ка, лисьи следы! Если нам повезёт, мы вернёмся домой с красивой лисьей шкуркой!»
Пер так испугался, что просто окаменел и не мог пошевелиться. Он по-прежнему сидел на самом верху камня у всех на виду. А люди подходили всё ближе и ближе. Пер понимал, что если он не убежит сейчас, то шансов спастись у него не будет, но сдвинуться с места был не в силах.
Малютка Ульв заплакал.
— Да что ты плачешь! — шикнула на него Гури-Малла. — Ты же знаешь, что всё закончится хорошо: люди пройдут мимо камня и не заметят лисёнка!
Малютка Ульв перестал плакать и расплылся в счастливой улыбке.
Но тут все услышали отчётливое всхлипывание.
Гури-Малла и Малютка Ульв посмотрели друг на друга.
— Что это? — прошептал Ульв.
— Кто-то плачет! — ответила сестра.
— Гури — плакса! — тут же закричал Сювер-Соня.
— Это не я! — обиделась Гури-Малла.
— Но я же слышал!
— Сначала плакал Малютка Ульв, а потом плакал, но не он, — путано объяснила Гури-Малла.
— Так не бывает, — возразил Соня.
— Да хватит вам спорить! — не выдержал Петтер. — А то Дедушка не сумеет дорассказать нам сказку!
Уж кто-кто, а Петтер-то знал, чей плач раздаётся в домике ниссе.
— Мне кажется, у нас в доме завелось привидение! — с ужасом прошептал Малютка Ульв.
4
Той же ночью Петтера Смышлёныша разбудил странный звук, доносившийся из комнаты внизу, — как же много их было за последний день! Петтер приподнялся и навострил ушки. Да, всё верно, он не ошибся: Кривуля плакал!
Тихо-тихо, как мышка, Петтер выбрался из-под одеяла и быстро-быстро спустился но верёвке вниз.
У камина на коврике из овчины лежали, похрапывая, Бабушка-старушка и Дедушка Храп, а между ними примостилась Белая Лапка.
На подоконнике сидя спала мышка, а из дедушкиного сапога выглядывал хвост горностая.
Странный звук из сундука никого не разбудил.
Петтер бесшумно добежал до сундука и открыл крышку.
— Кривуля! — быстро прошептал он.
Варежки, шарфы, штаны и носки зашевелились, и на свет показалась заплаканная мордочка подземного жителя.
— Ты почему плачешь?
— Я так боюсь!
— Чего?
— Привидения!
— Какого привидения?
— Но вы же говорили о привидении!
Петтер Смышлёныш вздохнул:
— Послушай-ка, Кривуля! Ты — глупыш и напрасно боишься, потому что привидение — это ты!
Петтер старался говорить как можно спокойнее.
— Я?
— Да, ты! Они слышали твои чихи из сундука и сначала решили, что это шпион, а потом, что ты — привидение!
Тут Кривуля совсем растерялся.
— Я — привидение? — Он вытер рукавом рубашки слёзы. — Так они боятся меня?!
— Ну, во всяком случае, чуть-чуть. И если ты останешься жить у нас, то, думаю, совсем их напугаешь.
Кривуля посидел в молчании — он никак не мог поверить, что ниссе его боятся! Ведь он намного их меньше! Над ним всегда все смеялись и издевались! Дразнили Кривулей! Ведь он такой маленький и нескладный! Дома никто и никогда его не любил! Они даже хотели отдать его Лешему!
— Боятся? Меня? Странно! — И он выпрямился.
Петтер улыбнулся:
— Вылезай-ка из сундука и пойдём в уголок поговорим. Спрячемся за камином, там нас никто не найдёт. Мне ведь ещё надо накормить тебя ужином.
Долго уговаривать Кривулю не пришлось, и вскоре они уже сидели за камином, шептались и хихикали. Когда же малыши наконец наговорились и отправились спать, Кривуля уже не грустил. Наоборот. Во-первых, он был привидением! Во-вторых, у него появился ещё один друг!
