«И ты тоже, — мрачно заметил про себя Полянский. — Такой общественный резонанс всех затронет!»
— Преступник крайне осторожен, — выразил свои мысли Стас, — он делает все возможное, чтобы его не раскрыли. Но я гарантирую — одного его неверного шага будет достаточно для раскрытия всего дела.
— То есть ты предлагаешь нам ровнехонько сидеть на пятых точках и ждать, пока маньяк допустит оплошность!? — взвился Фролов.
— Мне нужна зацепка, пусть одна, — вздохнул Полянский. — Свидетель, след, чья-то случайно оброненная фраза…
— Так ищи ее! — возмутился начальник отдела. — Ищи, Стасик…
— Я этим занимаюсь, — процедил Полянский. — Знать бы, по какому критерию маньяк отбирает жертв, можно было бы подсадить «утку».
— Какую утку, Стасик?.. — охнул Фролов. — В городе полно красивых девушек — мы не можем следить за каждой.
— Маньяк выбирает только одиноких барышень, тех, кого не сразу хватятся, — вступил в полемику Стас. — Я пытаюсь выяснить, где он берет необходимые сведения.
— Дохлый номер, — покачал головой начальник, — сведения о девушках можно получить из множества источников. Один Интернет чего стоит! Вы проверяли электронную почту жертв, странички в соцсетях, телефонные разговоры?
— Специалисты занимаются этим, но результата пока нет. Связь между жертвами не установлена.
— Что еще планируешь предпринять?
— Есть вариант побывать в женских общежитиях и в учебных заведениях: может статься, кто-то из персонала заметил подозрительное лицо, маячившее неподалеку. Можно пройтись по центральному парку — одному из излюбленных мест знакомства с девушками.
— Направь запрос в ГУВД, пусть попробуют, — разрешил Фролов. — А ты думай, Стасик, думай… рассуждай. Чтобы понять маньяка, нужно влезть в его шкуру!
— Я Вам еще нужен? — уточнил Полянский у замечтавшегося шефа.
— Иди, — распорядился Фролов, — завтра зайдешь, доложишь, что сумел раскопать.
Забрав папки, Стас вышел. Его и без того гадкое настроение только ухудшилось после нагоняя Фролова. «Влезть в шкуру маньяка! — рассуждал про себя Стас. — Легко сказать!»
Вернувшись в кабинет, следователь разложил на рабочем столе фотографии жертв, пытаясь в них отыскать ту самую подсказку, которую он мог упустить. Между убитыми девушками не было никакого внешнего сходства, кроме того, что все они были моложе тридцати, имели ухоженный вид и природную привлекательность. Ни род занятий, ни предпочтения жертв, ни тем более их увлечения, ни слова не говорили об их соответствии какому-либо общему признаку. «Из этого следует, что маньяка интересуют не какие-то определенные внешние данные, а все молодые женщины, — рассудил Полянский. — Предпочтительно, длинноволосые и высокие, но это не обязательные требования».
В который раз пробежавшись по фотографиям и данным жертв, следователь вынул из общей кипы бумаг психологический портрет преступника и вчитался в знакомые фразы. «Молодой, физически слабый мужчина, безжалостный и импульсивный. Вероятнее всего — имеющий физические и психические отклонения. Почерк убийств указывает на то, что он испытывает ненависть к красивым девушкам и мстит им за собственную неполноценность, обезображивая их лица. Одновременно с этим имеет повышенное сексуальное влечение и болезненные фантазии, которые не может воплотить без причинения половому партнеру физической и душевной боли. Предположительно, состоит на учете в психдиспансере или освобождался от армии по психиатрическому заболеванию. Некоторые телесные повреждения жертв позволяют сделать вывод, что преступник имеет настолько выраженные внешние дефекты, что редко появляется на людях и имеет отталкивающую внешность», — все это Стас знал почти наизусть.
— Где же ты прячешься, гад? — прошипел недосягаемому маньяку Стас. — В какой дыре сидишь и как заставляешь жертв заползти в твое логово?
Получив психологический портрет еще полтора года назад, когда жертв было пятеро, следственное управление возрадовалось: такого «красавчика» разыскать труда не составит! Но перерыв вдоль и поперек весь город, пригород и область, никто ничего не нашел. Руководители сдулись, а следователь Полянский, которому поручили вести дело, и вовсе приуныл.
Преступник был на свободе, а список его жертв все рос. Сначала девушек находили с интервалом в полгода, потом каждый квартал, а этой весной маньяк превзошел себя — ежемесячно новая девушка! Город гудел, как развороченное осиное гнездо; взмыленные полицейские и народные дружинники ежедневно делали обходы, но все зря. Описанный как придурковатый уродец, маньяк продолжал свое темное дело, с неподобающей для него осторожностью планомерно подчищая за собой улики. Новые самодельные маски, разрисованные детской гуашью, укрывали лица изувеченных девушек. И если у первой жертвы имелось лишь несколько порезов на лице, то последние были обезображены гораздо сильнее. Безнаказанность поощряла маньяка придумывать все новые пытки для своих безвольных игрушек, упиваться собственным безумием.
Полянский сделал вывод, что преступник прибыл в город недавно. Он по нескольку раз пересмотрел все предоставленные участковыми отчеты, но так и не сумел выискать требуемое. Самым оптимальным вариантом на сей день оставалась версия, что маньяк использует для знакомств Интернет или телефонную связь, но подтверждений тому не находилось. И это больше всего выводило из себя Стаса, лично перелопатившего море сайтов и океан распечаток сотовых операторов.
Еще одной отрабатываемой версией была та, согласно которой у преступника мог иметься сообщник. Но и это были только догадки, ничем, к слову, не подтвержденные.
В кабинет Полянского, который он делил с Львом Николаевичем Стариковым, старшим следователем, считавшим дни до положенной пенсии, впорхнула девушка. По помещению поплыл умопомрачительный аромат французских духов, немного приторных, по мнению Стаса. Девушка наклонилась над Полянским, будто бы случайно коснувшись его руки пышным бюстом.
— Все перелопачиваешь данные? — участливо спросила Маришка, коллега следователя, давно положившая глаз на молодого подающего надежды сотрудника.
— Просто не верится в то, что жертв между собой ничего не связывает, — кивнул Стас, — что-то мы постоянно упускаем из виду, но я никак не могу понять — что…
— Пойдем лучше со мной в столовку: поедим чего-нибудь? — мило улыбаясь, предложила девушка.
— Прости, нет аппетита, — отнекнулся Полянский.
— Если так, то по кофейку?! — настаивала Маришка.
— Извини, не могу, — как можно мягче произнес Стас. — Я на обед домой сгоняю — поем, да и Тарзана выгуляю.
— Как знаешь! — надула губки следователь и, плавно покачивая бедрами, выплыла из кабинета.
— Зря ты Маришку отшиваешь, — заметил Лев Николаевич, — хорошая девушка и к тебе неровно дышит.
— Ага, — согласно буркнул Стас, — и к Фролову она также дышит, и к его заместителю…
— Фи, какой ты привередливый! — напустился на парня Стариков. — Вот откликнулся бы на ее ухаживания, глядишь, и перестала бы Маришка хвостом вертеть.
