Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
Подобное счастье казалось мне весьма сомнительным. Едва я успела втереть в плечи последнюю порцию бальзама, как в комнате, презрев приличия, материализовались Важек, Темар и Енька. Последний держал под мышкой покорно обвисшего Барсика. Хлебная должность школьного талисмана и природная жадность обязали его слопать все дары, поднесенные адептами в преддверии экзамена, и теперь черный кот висел на Енькиной руке мертвым грузом, закатив глаза и лишь изредка шевеля хвостом, чтобы его по ошибке не выбросили на помойку. У остальных был такой затравленный вид, словно они кого-то убили и хотят всучить нам труп на хранение.
– Ну наконец-то!
– Явилась!
– Где тебя носило, рыжая?!
– Я не рыжая! – больше по привычке огрызнулась я. Как назло, с возрастом мои светло-русые волосы все сильнее отливали медью. – Я зо-ло-тис-та-я!
– Ой-ой-ой! – передразнил Темар. – Лучше скажи – готова ли ты к героическим подвигам и великим свершениям? Увековечены ли для потомков бесценные крупицы совершенного знания, готова ли ты одарить ими страждущих или, ослепленная гордыней, откажешься протянуть руку помощи сирым и убогим?
– Ты имеешь в виду – как у меня с подготовкой к экзамену, написала ли я шпаргалки и буду ли тебе подсказывать, когда ты начнешь тонуть?
– Ясновидящая… – уважительно вздохнул Темар.
– Да подскажу, конечно, куда я денусь? Если сама что-нибудь вспомню…
– Кто бы говорил! – слаженно протянули друзья-коллеги. – Сбирайся, красна девица, на бой со злобными старцами!
– Ни пуха, ни пера! – напутствовала нас Велька.
– К лешему! – привычно откликнулась я, закрывая дверь.
* * *
«Злобные старцы» в лице бывшего аспиранта, а ныне Магистра 3-й степени Алмита (предметная магия), Магистра 2-й степени Крениана (травоведение) и Магистра 4-й степени Родомира (стихийная магия) встретили нас очень радушно, лишний раз подтвердив мои догадки относительно заранее подписанных дипломов. Экзамен еще не начался, ждали Учителя (он же Ксан Деянир Перлов, Магистр Практической Магии 1-й степени либо просто директор Ксандр). Скопом запущенные в аудиторию, адепты первым делом бросились к столу с билетами. Переворачивали, охали, хватались за сердце, закатывали глаза, пытались как-то пометить наиболее выученные или хотя бы запомнить их расположение. Магистры только посмеивались, не делая замечаний.
Но вот, постукивая толстым ясеневым посохом, в аудиторию вошел Учитель. Посохи остальных членов комиссии мирно стояли за их креслами – они были не более чем символами, такими же, как мантии и высокие колпаки, надеваемые в особо торжественных случаях. Повсюду таскать за собой тяжеленный, инкрустированный серебром и камнями посох, даже обладающий магической силой, не стал бы самый выносливый маг. Если уж практики и пользовались дополнительными источниками силы, то предпочитали браслеты, медальоны или кольца.
Разговоры и шум тут же утихли, мы с ужасом вспомнили, что пришли на Государственный Экзамен по Магии, а комиссия неохотно расселась по местам, готовая выслушать и оценить наши скудные знания.
Первым делом Учитель отобрал у Важека шпаргалки. Потом сделал мне замечание:
– Вольха, прекрати клацать зубами! Мне страшно находиться с тобой в одной аудитории.
Я послушно стиснула челюсти. Зубы перестали клацать, задрожали ноги.
Учитель глянул на стол с билетами, сдвинул брови. Все пометки, царапины, загнутые углы исчезли, как платяные складки под раскаленным утюгом. Енька, и без того бледностью напоминавший покойника, пошел пятнами, смахивавшими на трупные. Я вздохнула, сообразив, что под вторым слева билетом в третьем ряду уже нет трех законов некромантии, теоремы Лупина-Бабкина и задачи на дематериализацию.
Удовлетворенно погладив бороду, Учитель широким жестом предложил нам тянуть билеты.
Так я и думала! Тринадцатый! Везет мне на это число, за десять лет и сорок экзаменов я вытянула ровно дюжину тринадцатых билетов! Назвав секретарше бросившийся в глаза номер, я, больше не глядя на билет, села на вторую парту в среднем ряду. Взяла из стопки несколько чистых листов с казенными печатями по углам, сняла крышечку с чернильницы, проверила на ногте перо. И лишь тогда прочитала вопросы. Ура! Первый вопрос я знала назубок, второй поддавался вспоминанию, а третьим оказалась та самая распроклятая история развития магии. Естественно, половину дат я успела забыть напрочь, но первые в списке, благодаря Лену, так и стояли у меня перед глазами. Я быстренько перенесла их на бумагу, чтобы не растерять к моменту ответа.
Учитель встал и прошелся между рядами, беззастенчиво заглядывая в парты в поисках конспектов. Отобрал у Важека копию шпаргалки. Постоял надо мною, вглядываясь в беспорядочные каракули. Я привычно закрыла свою писанину рукой, – сколько Учитель ни ругался, я так и не смогла избавиться от этого машинального жеста. Не люблю, когда мне смотрят через плечо. На сей раз Учитель смолчал и пошел дальше.
Я огляделась по сторонам. Енька, сопя, чертил на листе схему самолетной метлы. Важек увлеченно списывал с копии копии шпаргалки.
Патологическая страсть Важека к списыванию не поддавалась объяснению. Выучив конспект наизусть, перечитав кучу основной литературы и пересмотрев гору дополнительной, он не мог удержаться от искушения исписать малюсенькие клочки бумаги одному ему понятными пиктограммами. Почти всегда его ловили, заставляли тянуть второй билет и отвечать без подготовки. Важек неизменно отвечал с блеском, безмерно удивляя экзаменаторов.
Через полчаса чьи-то нервы не выдержали, и спотыкающаяся фигура неверными шагами достигла кафедры, комкая в потных ладонях исписанный с двух сторон лист.
– Б-б-билет 7. Т-теоретические и пра… практические основы телекинеза. – Заикаясь и облизывая пересохшие губы, адепт прочитал первый вопрос и устремил наполненные предсмертной мукой глаза куда-то в потолок.
Учитель ободряюще кивнул Вандеру, перевел взгляд с отвечающего на аудиторию и с вполне понятным негодованием обнаружил лишь брошенные листы и перья. Все адепты дружно нырнули под парты.
– Эт-т-то еще что такое?! – гневно пророкотал он, стукнув посохом. – Немедленно вылезайте оттуда! Родомир, Крениан, посмотрите-ка на это безобразие!
Учитель оглянулся и вздрогнул от неожиданности. Над столами приемной комиссии сиротливо посверкивали навершия магистерских посохов.
Неспособность Вандера к практической магии была притчей во языцах. Вся группа списывала у него домашние задания, но, когда от Вандера требовали немедленных действий у доски, адепт терялся, нервничал и путал простейшие заклинания, представляя немалую угрозу для общества.
Учитель недовольно покачал головой, но я заметила, как он незаметно шевельнул концом посоха, создавая невидимый экран Грюнделя – рассеиватель заклинаний.
– Можно водички? – жалобно попросил адепт, подбираясь к практической части вопроса.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
