– Это во-первых, – сказал Темный, не меняя расслабленной позы. – Во-вторых, я не на допросе. А в-третьих, слушай внимательно. Я сейчас тебе кое-что расскажу, а взамен ты сдашь мне Проповедника. Если найдешь, конечно. Лично мне и никому другому.
– Э-э… Что, если не найду? – спросил Никита, чтобы скрыть замешательство.
– Сдается мне, шансов у тебя побольше, чем у других Светлых.
– Тогда что, если найду, но не сдам?
– Сдашь, – уверенно сказал Андрей. – Я же тебе сейчас подарок сделаю в виде секретной информации, неудобно будет отказываться. На этом все, кто к Свету тяготеет, попадаются, начиная с врачей в районных поликлиниках и учителей начальных классов. Ну как же! Такая хорошая женщина, коробочку конфет мне принесла, а я все еще ничего для нее не сделала… Ах…
Никита поставил на блюдце чашку с облепиховым чаем и собрался что-то возразить, но Андрей его опередил:
– Ну и что, что ты теперь знаешь этот фокус? О вреде курения тоже все люди знают, курят же.
Он выложил на стол пачку сигарет так уверенно, словно всем своим видом говорил: «Мне можно. Ты не знал?»
Старше, опытнее и выше уровнем. И к тому же лучше информирован. Никита ни о каком Светлом Проповеднике, досаждавшем Темным, и слыхом не слыхивал – видимо, не для его ушей предназначалась та информация. Зря он окликнул Старкова в парке.
Андрей выпил еще, закурил, выдерживая паузу, но Никита, наученный горьким опытом, больше вопросов не задавал. Разумеется, Старков нарушил затянувшееся молчание первым:
– А нужен ли нам сейчас Великий Договор… Как думаешь, Светлый? Давеча ваш Городецкий извел последнее из сумеречных порождений, которые приглядывали за нами со времен его заключения. Что молчишь, дозорный, не знал? Ваше руководство, мнящее себя пастырями, не сочло нужным рассказать об этом сотрудникам?
– Сочло.
– Прогрессируете, – усмехнулся Темный. – Еще несколько тысячелетий, и вы, глядишь, начнете задумываться о вреде слепого подчинения во имя великой цели.
– Андрей, я устал как собака, моя смена давно закончилась – белый день на дворе, так что давай ближе к делу, – предложил Сурнин.
– Так ближе некуда, Никита. У нас, у Иных, выбили почву из-под ног, все качается. Ты, Светлый маг третьего уровня Силы, разве этого не чуешь? Даже люди чувствуют нестабильность и, следуя низменным инстинктам, грызутся между собой, наполняя энергетическую систему до краев. А мы, Иные, находимся на пороге открытого противостояния, только спичкой чиркнуть, и мир взорвется. Вот и скажи: нужен тебе сейчас Великий Договор, вечная бюрократия, лицензии, беготня по темным закоулкам, вампирская лотерея?.. – Андрей погасил недокуренную сигарету, приложил к уху загудевший в беззвучном режиме мобильник и бросил в трубку: – Минут через тридцать… Хорошо, им я тоже займусь, как только освобожусь.
– Иных маловато осталось для открытого противостояния, – тихо сказал Никита, дождавшись, когда собеседник закончит короткий разговор. – Возможно, наша популяция частично восстановилась за счет длительности жизни и естественного притока, но не так, чтобы, как встарь, сходились в бою целые армии. А значит, в грядущем противостоянии люди понадобятся не только как источники энергии для Сумрака… Как пушечное мясо!
– Как бойцы, – поморщился Андрей. – Иных тащит на войну как магнитом по многим причинам: нестабильность Сумрака после всех потрясений последних лет, затянувшееся перемирие… Собственная дурость, романтика или любовь к Родине и человечеству – если говорить о Светлых. А если говорить и о тех, и о других, то уникальная возможность помериться силами, не опасаясь древних запретов. И в случае победы перекроить существующий порядок вещей по своему разумению. Такой шанс не выпадал нам сотни лет. На первый взгляд, заманчиво. Молодое поколение Иных очень смутно представляет себе, что такое война, а от власти еще никто никогда не мог отказаться. И вы – тоже.
– Ну конечно. Это же мы превратили городской парк в свой тренировочный лагерь!
– Нет там нашего лагеря, Никита. То, что мы с тобой видели, – только одна из доморощенных команд, которые учатся управлять не персональной жертвой, а людскими массами. Они создаются как подпольные ячейки, стихийно, по всему миру.
«Стихийно? – подумал Сурнин. – Вот это вряд ли! Андрей, конечно, не скажет. До такой степени он не готов идти против своих, но и так ясно, что у малолетних вампиренышей и прочих низших Темных есть идейные вдохновители. Скорее, тут все наоборот. Эта нелепая команда, которую мы сегодня спугнули, – исключение из правил. В то, что она действительно сформировалась стихийно, я готов поверить. И произошло это совсем недавно, иначе ее уже прибрали бы к рукам, не позволили так глупо засветиться. Само ее существование ставит под угрозу все тайные помыслы Темных, поскольку заставляет противников, то есть нас, обратить внимание на проблему».
– Андрей, ты серьезно думаешь, что Великий Договор потеряет свое значение в ближайшее время? – негромко спросил Никита вслух.
– Скорее всего. Причем, заметь, случится это исключительно благодаря вашему внезапно очеловечившемуся сотруднику. Это же Антон Городецкий уложил Двуединого в могилу. Подбросил Дозорам яблоко раздора в виде нежданной свободы, при этом умудрился выставить себя героем и свалить. Теперь Светлые в лепешку разобьются, обеспечивая ему долгую счастливую жизнь. Отличный способ улизнуть из банки с пауками, обеспечив себе и семье максимальные бонусы, n'est-ce pas[1]?
– Скотина!
Старков гаденько хмыкнул – мол, о том и речь, и посмотрел на часы.
– Мне пора.
– Погоди, Андрей, надо же подвести итог. Что тебе нужно в обмен на информацию о том, что Темные в очередной раз хотят захватить власть? Светлый фанатик по кличке Проповедник?
– Позарез.
– Да перестань… Каждый фанатик в наших рядах – для вас настоящий подарок!
– Только не этот.
– Почему?
– Он расшатывает основы. Втайне от Дозоров он бредит победой Света над Тьмой и как крысолов подманивает детей и дураков на эту дудочку. Он сеет смуту среди людей, рассказывая им об Иных.
– Тебе-то что, Андрей?
– Мне это зачтется, не сомневайся. Это только в Ночном Дозоре Иные третьего уровня Силы бегают по всему городу как шестерки, и результатов их работы никто не замечает.
– Это мой выбор.
– У-у, Никита… Очень, очень наивно! Надеюсь, ты это не всерьез сейчас говоришь, а что называется, на камеру. Потому что мы оба знаем, что это не так. За тебя выбрала система. Ты плохо в нее встраиваешься, и она тебя отторгает, поскольку не рассчитана на работу с личностью. В ней хорошо приживаются разве что ослепленные Светом болванчики.
– На свой Дозор посмотри, – огрызнулся Сурнин. Снисходительно-покровительственный тон собеседника раздражал неимоверно.
