– Да-да, – подтвердил Жмуркин. – Миллион. Шесть красивых круглых нулей.
– Ты хочешь сказать, что вот этот мятый горшок стоит миллион? – тихо спросил Генка.
– Угу, – уныло ответил Жмуркин. – Можете не верить. Но это так.
Витька всмотрелся. Было вообще непонятно, самовар ли это или просто так, слон наступил на скороварку.
– Почему Герасим этот самовар сам не забрал? – спросил Витька.
– Да что ваш Герасим понимает? – поморщился Жмуркин. – Культуры в нём никакой, он только клопов разбирает да пулемёты какие-нибудь… У него же не мозг, а планка Пикатинни. И вообще, не взял – его проблемы. А мы должны взять.
– Как это?
– Так это. Деревня Ежовка – её найти на раз-два в Интернете. Дом с голубыми окнами там, самовар наверняка там, судя по дате, восемь дней всего прошло. Смотаемся в Ежовку, достанем самовар. Проще простого.
Миллион. Миллион, только это и вертелось в голове у Витьки. Если миллион поделить на троих…
– Я против, – возразил Генка.
– Почему это? – тут же спросил Жмуркин.
– Это чей-то дом, – объяснил Генка. – Даже если самовар такой ценный, как ты говоришь, то он кому-то принадлежит.
– Кому?! – Жмуркин подпрыгнул. – Кому принадлежит, Гена? Это бесхозный дом, я в этом абсолютно уверен. Он сто тысяч лет уже брошен! Вы сами видели – дверь открыта, замка нет, пол проломлен, труба провалилась. Это всё – дом ничейный, заходи и бери что хочешь. Морской закон.
Жмуркин уставился на Витьку.
Витька отвернулся.
– Нет, ну ваше дело. – Жмуркин обиженно пожал плечами. – Ваше, я вас тащить не буду. Но…
Жмуркин указал на фотоаппарат.
– После праздников с дачи вернётся Герасим. Герасим загрузит эти фотки в Интернет, знающие люди увидят самовар, а они-то стесняться не будут. На следующий же день мотанутся в эту Ежовку, заберут самовар, продадут и на полгода завалятся отдыхать на Канары!
Жмуркин смотрел то на Генку, то на Витьку.
– Ну и ладно, – сказал Жмуркин. – Ну и хорошо. Отдыхайте, выпиливайте табуретки. Только потом не говорите мне: «Жмуркин, дай нам денег, нам надо амортизаторы менять». Адьос, амигос.
Жмуркин удалился. Хлопнул дверью от души, окна дрогнули.
Витька смотрел в телевизор. Генка тоже иногда поглядывал. Деревня Ежовка, однако.
– Что-то мне эта история напоминает, – вздохнул Генка.
И обернулся на стену, где висела большая фотография – он в обнимку со Снежком.
– Жмуркин, как всегда, бесподобен, – согласился Витька.
– И, как всегда, врёт.
– Ага. Могу поспорить, этот самовар уже давно стащили.
– Да там вообще никакого самовара не было, это банка из-под оливкового масла.
– А если был, то ржавый.
– А Ежовка эта за сто километров в лесу.
– А в лесу полно клещей.
– Энцефалит бушует.
– А ещё бореллиоз.
– Можно в заросший колодец провалиться.
– А у меня температура, мне постельный режим нужен, мне по глушам скитаться нельзя.
– Нет, пусть сам Жмуркин в это Ежокино едет.
– Пусть едет.
– Дураков нет.
– Дураков нет.
Глава 2
Самовар судьбы
– Никакой снаряги! – напутствовал Жмуркин на вечернем совете. – Никаких топоров, никаких котелков, никаких бензопил! Мы – энтомологи!
Витька и Генка поглядели на Жмуркина с сочувствием, а Витька подумал, что могло быть гораздо хуже. Повезло, что на снимках Герасима оказались клещи, а не пиявки какие. Хотя…
– Мы энтомологи, – повторил Жмуркин легенду. – Городские лопухи, отправившиеся изучать популяцию местных кровососов, кто на них посмотрит?
– На всякий случай надо бы… – начал было Генка.
– Никаких всяких случаев не случится! – заверил Жмуркин. – Всё пройдёт чётко и быстро.
– Но всё-таки на природу идём… – продолжал сомневаться Генка.
– Если мы попрёмся на природу с баулами и спальниками – сразу возникнет вопрос: где взрослые? По весне все бдительные, как овчарки. А вот если с сачками и в джинсиках пойдём, то никто и не посмотрит.
Логично, подумал Витька, Жмуркин хитёр.
– Энтомология – лучшее прикрытие, – изрёк Жмуркин. – Взрослые обожают ботаников и жучковедов. Тот, кто изучает клещей, не лазит по чердакам и крышам.
– Можно поехать на мотике, – предложил Генка. – Я его как раз недавно расконсервировал…
– Никаких мотоциклов! – перебил Жмуркин. – «Пчелу» за сорок километров видно, а нам важна скрытность. Едем на автобусе, там отличная дорога. Отправляемся не с автовокзала, а с ближайшей остановки – чтобы не покупать билетов в кассе.
– Почему не в кассе? – не понял Генка.
– Не надо предъявлять паспорт, – объяснил Жмуркин. – И там везде камеры наблюдения. Надо соблюдать конспирацию.
Витька потрогал лоб. Горячий.
– Не переживай, – успокоил Жмуркин. – У меня есть чудесный аспирин.
– Да я…
– Если ты боишься, мы и с Геннадием справимся.
– Я не боюсь, – сказал Витька.
– А я всё-таки прихвачу ножик, – сказал Генка.
Но ножом Генка не ограничился, это Витька понял сразу, как только встретил друга на автовокзале в шесть часов утра.
Генка действительно не взял ни вещмешка, ни мешка с палаткой, ни раскладной пилы. Впрочем, раскладная пила вполне могла скрываться в жилете-разгрузке, который Генка натянул поверх свитера. Нож там скрывался наверняка, не мог Генка упустить возможность выгулять выспоренную у Герасима новинку!
Сам Витька оделся просто – джинсы и ветровка.
– Как здоровье? – поинтересовался Генка.
– До вечера не сдохну, – ответил Витька.
– Смертельно рад. – Генка поправил разгрузку.
Стали ждать третьего.
Через несколько минут показался Жмуркин. С небольшим городским рюкзаком и прорезиненным туристическим мешком, в котором он планировал вывезти заветный самовар. Кроме этого у Жмуркина в руках красовались сачки. Зелёные детские сачки для ловли бабочек. Чего уж.
– А могли бы и отказаться, – вздохнул Витька.
– Надо развивать силу воли, – вздохнул Генка. – Если не сделать этого в детстве, потом может и не отрасти.
