– Во-первых, я вообще не думал, что дело, начатое столь безмозглым образом, увенчается успехом. И я неоднократно говорил тебе об этом. Ты не можешь этого отрицать! И что ты намерена делать теперь?
– Не знаю, – ответила Лусилла, и губы у нее задрожали. – Но я что-нибудь придумаю.
– Ты можешь сделать только одно: вернуться к миссис Эмбер, – сказала он.
– О нет, нет, нет! – страстно вскричала девушка. – Я скорее наймусь служанкой, чем вернусь обратно, чтобы выслушивать недовольство, попреки и уверения в том, что я хочу свести тетю в могилу. А потом меня заставят выйти за тебя замуж, что и произойдет неминуемо, поскольку я сбежала с тобой. И будет совершенно бесполезно говорить моей тете или твоему отцу, что я убегала не с тобой, а от тебя, потому что, даже если они мне поверят, все будет только хуже, и они скажут, что теперь мы должны пожениться!
Молодой человек побледнел и воскликнул:
– О боже, именно так они и сделают! В какую же неприятную историю мы попали! Я почти жалею о том, что застал тебя, украдкой выбирающейся из дома, и решил, что мой долг – уберечь тебя от беды.
– Прошу прощения, – вмешалась мисс Уичвуд. – Могу я сделать предложение? – Она улыбнулась Лусилле и протянула девушке руку. – Если вы настроены быть чьей-либо компаньонкой, то будьте моей! – Она услышала, как сидящая в экипаже мисс Фарлоу поперхнулась от негодования, и поспешно добавила: – Во всяком случае, вам одной останавливаться в гостинице неудобно; не следует ожидать и того, что миссис Нибли – даже если она согласится нанять вас, в чем я сильно сомневаюсь – будет готова сделать это немедленно. Для начала она обязательно потребует у вас назвать имя и адрес какой-нибудь респектабельной особы, которая сможет поручиться за вас.
– О боже! – в смятении вскричала Лусилла. – Об этом я не подумала…
– И это вполне понятно, – сказала Эннис. – В конце концов, нельзя же предусмотреть все на свете. Но я уверена, что над этим вопросом следует подумать, как уверена и в том, что думать, стоя на продуваемой холодным ветром дороге, значит отморозить себе мозги. Поэтому, прошу вас, пойдемте в мой экипаж. Мистер Элмор последует за нами в самом скором времени, и мы сможем обсудить вашу проблему после ужина, сидя возле уютного камина.
– Благодарю вас! – дрогнувшим голосом произнесла Лусилла. – Вы очень добры, мисс Уичвуд. Вот только… как же быть Ниниану, ведь он не может оставить лошадь?
– Обо мне можно не беспокоиться, – в благородном порыве промолвил мистер Элмор. – Я отведу коня на ближайший постоялый двор, а там найму какой-нибудь экипаж, который и отвезет меня в Бат.
– Вы даже можете поехать на своей лошади верхом, – предложила Эннис.
– Но я же не одет для верховой езды! – заявил молодой человек, в изумлении глядя на нее. – Кроме того, это упряжная лошадь![4]
Эннис со всей отчетливостью поняла, что мистер Элмор – очень правильный молодой человек. Она удивилась, и, хотя в глазах у нее заплясали смешинки, постаралась произнести со всей серьезностью, на какую была способна:
– Совершенно верно! Мы предоставим вам действовать, как вы полагаете нужным, но я, пожалуй, должна предупредить вас, что, поскольку дорога эта не почтовая, вам, вероятно, будет не так-то легко нанять карету на… «ближайшем постоялом дворе» и, не исключено, придется довольствоваться куда более скромным средством передвижения. Однако я не теряю надежды увидеть вас в моем доме на Аппер-Кэмден-Плейс к ужину.
После этого она рассказала ему, как туда проехать, одарила ласковой улыбкой на прощание и подтолкнула Лусиллу к ступенькам своего экипажа.
Поддерживаемая снизу уверенной рукой слуги, Лусилла преодолела их, но на верхней задержалась и сказала, повернувшись вполоборота:
– Если бы я хоть чем-нибудь могла тебе помочь, Ниниан, то не бросила бы тебя одного, хотя с тобой ничего бы не случилось, не вздумай ты вмешаться в мои дела.
– Об этом можешь не беспокоиться, – ответствовал мистер Элмор. – Ты мне только мешала бы. И тогда положение действительно стало бы катастрофическим, – доброжелательно прибавил он.
– Нет, вы только послушайте, что он говорит! – возмутилась Лусилла.
Она бы, несомненно, сказала что-нибудь еще, но мисс Уичвуд оборвала ее негодующие возгласы, сильным толчком отправив внутрь экипажа и приказав своему лакею, который с большим интересом взирал на происходящее, перенести багаж девушки из кабриолета на задок ее собственной кареты, а когда это было сделано, вошла внутрь и сама. Коротко попросив мисс Фарлоу потесниться на заднем сиденье, чтобы там хватило места и для третьей пассажирки, она пододвинула собственный горячий кирпич под ноги Лусилле, тщательно укутала ее краем широкой меховой дохи и кивнула лакею, показывая, что тот может поднять ступеньки. Еще через несколько мгновений кучер тронул лошадей с места, и Лусилла, тесно зажатая между своей новой госпожой и мисс Фарлоу, удовлетворенно вздохнула и, пожав ледяной ладошкой руку мисс Уичвуд, прошептала:
– Я очень вам благодарна, мадам!
Мисс Уичвуд ласково похлопала ее по маленькой ручке и ответила:
– Бедное дитя! Вы совсем замерзли. Но не волнуйтесь. Скоро мы будем в Бате и не станем обсуждать ваши проблемы до тех пор, пока вы не согреетесь, не отужинаете со мной, и… э-э… не выслушаете добрый совет от мистера Элмора.
Лусилла непроизвольно рассмеялась, но от комментариев воздержалась. Оставшийся путь они проделали почти в молчании, ибо Лусилла, измученная выпавшими на ее долю в тот день приключениями, буквально засыпала на ходу, а мисс Уичвуд ограничилась несколькими общими фразами, адресованными мисс Фарлоу. В свою очередь, иссяк и обычно бесконечный ручеек болтовни мисс Фарлоу, поскольку (о чем намеревалась сообщить своей нанимательнице в самое ближайшее время) она была до глубины души уязвлена инсинуацией, будто ее общество уже не устраивает мисс Уичвуд. Мисс Джарби же хранила угрюмое молчание, как и подобало в ее положении, но и она собиралась осчастливить мисс Уичвуд собственным мнением о ее последней безумной затее, как только останется с нею наедине, причем в куда более откровенных выражениях, чем те, кои позволяла себе мисс Фарлоу.
Лусилла проснулась, когда карета вкатилась во двор особняка на Аппер-Кэмден-Плейс, и почти равнодушно восприняла как мельтешение свечей в открытых дверях дома, так и появление пожилого дворецкого, который улыбкой приветствовал свою госпожу и, не моргнув глазом, благожелательно воспринял неожиданное прибытие незнакомки вместе с ней.
Эннис передала Лусиллу с рук на руки миссис Уордлоу, своей экономке, с указанием разместить ее в Розовой спальне и отправить одну из горничных прислуживать ей; сама же приготовилась к разговору со своей оскорбленной компаньонкой.
Едва дождавшись, пока Лусилла, покорно поднимаясь вслед за миссис Уордлоу вверх по лестнице, не окажется вне пределов слышимости, мисс Фарлоу сказала, что, хотя она никогда и в мыслях не имела критиковать свою дорогую кузину, сегодня считает себя обязанной заявить, что, знай она о том, что ее общество более не удовлетворяет дорогую Эннис, она немедленно отказалась бы от места.
