Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 24
А слухи доползли до кабинета директора и вылились на третьем уроке в длинную радиопередачу о вреде наркотиков и профилактике наркомании среди подростков.
Деланно взволнованный голос вещал что-то неудобоваримое типа:
«Подростковая наркомания развивается из-за воздействия на подростка социально-психологических факторов, которое еще более усиливается при наличии неблагоприятного биологического фона. Например, алкоголизма или наркомании у родителей, неустойчивого характера самого молодого человека и тому подобное. К тому же наркомания именно у подростков тяжело лечится. Это связано с тем, что подростки редко дают добровольное согласие на принудительное лечение, а если и дают, то только для того, чтобы избежать других неприятностей. Они рассматривают подобное лечение как форму наказания, и большинство пациентов снова начинают принимать наркотики в течение последующего года. Ведь специальных средств, подавляющих влечение к наркотикам, не существует и в наше время».
Раньше я бы и слушать не стала, отключилась и занялась чем-нибудь своим. А сегодня прислушивалась:
«Профилактика ставит перед собой цель раскрыть тот страшный вред, который способны нанести наркотики. Однако стоит учитывать свойственное подросткам легкомысленное отношение к своему здоровью».
Конечно, я думала о Тимофее. Ведь нормальный парень. Не урод и не тупица. На ребенка из неблагополучной семьи он тоже не похож. Одет очень даже и на вид такой – как сказать? – ухоженный, домашний. Хм! Конечно, скорее всего, я его больше никогда не увижу. Но я знаю, что он есть, и мне уже не все равно. Почему?
Зато остальных моих одноклассников существование наркотиков вроде как даже порадовало. Потому что уберегло от очередных «пар» и мучительного топтания у доски. Потому что подарило полчаса блаженного покоя или же тридцать минут на спасение души.
– Лиса-а! – донеслось из-за спины пронзительное шипение. – Сделала домашку по алгебре?
Я не успела ответить, а шипение стало требовательным:
– Дай списать!
– Уже Света списывает.
Шипение сменило направленность и зазвучало наглее:
– Румянцева, давай шустрее! Не одной тебе надо!
– Подождешь! Не развалишься! – бросила через плечо Светка.
Конечно, она и сама в состоянии выполнить домашнее задание. Но у нее не всегда есть для этого возможность. Музыкалка, младшие брат и сестра, личная жизнь. А я – человек, ничем из вышеперечисленного не обремененный.
Мы со Светкой вместе с третьего класса. С того самого момента, когда шесть лет назад учительница начальной школы Юлия Анатольевна усадила нас за одну парту.
Наверное, какие-то высшие силы заставили ее поступить именно так: соединить меня и Светку отныне и навсегда.
Надеюсь, что навсегда. Лучшая подруга нужна непременно, а я ее уже нашла. Другой мне не надо.
У Светки необычного цвета волосы, пепельные, и серо-стальные глаза. У нее в характере вообще есть что-то металлическое. Она прямая, упрямая и целеустремленная.
Светка – типичный жаворонок, спокойно просыпается в шесть утра, а потом легко порхает целый день. А я обычно полусонная до обеда, хожу и зеваю и все, само собой, прозевываю. Зато к ночи во мне просыпается жажда жизни, и все мои силы уходят на то, чтобы эту несвоевременную жажду урезонить и все-таки лечь спать. Потому я и никакая до обеда.
В данный момент я – жгучая брюнетка. Крашеная. Не потому что гот или кто-то там еще. Так захотелось.
Все девчонки в нашем классе осветлялись, а я дернулась в противоположную сторону. Спросила у мамы, она сказала:
– Я-то не против. А в школу тебя потом пустят?
Почему не пустят? Я же не в зеленый и не в розовый. В естественно-черный.
Мама сама меня покрасила. Получилось вполне. Но на следующий день Янка Фокина, натолкнувшись на меня в дверях, с видом знатока заявила:
– Лиса! Ты теперь по цветотипу стопроцентная Белоснежка. Черные волосы – бледная кожа.
Лучше бы молчала!
В эпистолярном жанре
Светка притащила в школу письмо. Самое настоящее письмо! Написанное от руки на бумаге. Редчайшая вещь. Но не историческая.
Светка нашла его воткнутым в щель между косяком и дверью собственной квартиры. Рассказывала и усмехалась. А мне казалось, это она не натурально усмехается, только для вида. Хиханьки там, хаханьки, но на самом деле она поражена и очень рада.
Я тоже усмехалась и хихикала, а про себя подыхала от зависти. Я тоже хочу найти у себя в дверях письмо на бумаге с признаниями в любви.
Хочу! Хочу! Хочу!
Таинственный поклонник расписывал Светке, какая она замечательная девушка, как она ему нравится. Что молчать он не может, а подойти к ней и заговорить не решается. Заканчивалось письмо чем-то вроде: «Ты даже никогда не смотришь в мою сторону но все равно хочу пожелать тебе веселого дня позетива счастья побольше любви добра и удачи».
Особенности пунктуации и орфографии мне запомнились лучше самого текста. Такая вот я въедливая, дотошная и, кажется, завистливая. Если бы письмо предназначалось мне, вряд ли бы я обратила внимание на правописание.
Подпись тоже была – «Андрей». А под ней по незаполненному словами пространству листа порхали улыбающиеся во весь рот смайлики и сердечки с крылышками. Тут уж мы захихикали искренне.
– Как ты думаешь, что за Андрей? – спросила я у Светки.
– Может, Кувшинов? – с сомнением предположила она.
Я представила, как отличник Кувшинов из девятого «А», который способен предложить двадцать три теории происхождения жизни на Земле, рисует сердечки и смайлики.
– Ну нет! Вообще ни одному нормальному парню от пятнадцати и старше не придет в голову рисовать вот это. Наверное, кто-то из восьмого.
А может, даже из седьмого.
– Лиса! Ты уж совсем! – возмутилась Светка. – Скажи еще, из детского сада.
Мы сидели на подоконнике в рекреации третьего этажа, а вокруг нас бурлила и шумела толпа. Поэтому разговаривать нам приходилось довольно громко.
– Значит, остановимся на восьмом. Ты знаешь каких-нибудь Андреев из восьмых?
Светка честно задумалась.
– По-моему, есть там Андрей. Такой темненький. Симпатичный.
Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 24
