— Решить, что делать с ее телом?
— Да.
— По всей вероятности. В таком состоянии мне нечего делать на работе. Пользы от меня никакой. Я позвоню им и что-нибудь сочиню.
— Я думаю, ты приняла правильное решение не ходить на работу. Я бы пошел с тобой в ветбольницу, но…
— Я знаю, ты не можешь. Не бери в голову.
— Ты не должна идти туда одна. Ты можешь пригласить кого-нибудь из друзей сходить с тобой? Может, Джейн?
— Она сейчас в Хельсинки со своим новым бойфрендом. Честно говоря, мне проще и удобней пойти туда одной. — Наступает тягостная пауза. — Как ты думаешь, я должна позвонить Джиму и сказать ему о том, что случилось? Я все время думаю об этом, но никак не могу решить, как будет лучше. Ведь Диско была также и его кошкой. Но я не хочу расстраивать тебя.
— Да о каком расстройстве ты говоришь? — успокаивает меня Маркус. — Ведь ты только известишь его о том, что случилось.
— Ты прав. Но я не общалась с ним с… ну, ты же знаешь, с какого времени. Я думаю, что это будет несколько странно. У меня где-то записан номер его мобильного телефона — если, конечно, он не изменился, — а что, если он живет с кем-нибудь еще и трубку возьмет не он? Им не покажется странным мой звонок?
— Меня всегда поражает твоя способность предвидеть всякие возможные ситуации, которые могут завести не туда. Послушай, я не буду вмешиваться, делай как знаешь. Делай то, что считаешь нужным.
7.38
Едва я успел выйти из-под душа, как из моего мобильника раздались звуки «Полета валькирий».
— Хелен? — кричу я из ванной. — Крошка моя, ты можешь дать мне сюда телефон? Он звонит.
Я слышал, как телефон, несколько раз проиграв мелодию, смолк; я жду, а вода с моего тела капает на пол, жду, стоя в ванной, пока Хелен не отзовется наконец на мой крик.
— Это какая-то женщина, — говорит она, протягивая телефон. — Она хочет говорить с тобой. Утверждает, что по важному делу.
Я беру у нее телефон, а она идет в сторону кухни. Я снова вхожу в ванную, чтобы не намочить коврик в коридоре, и становлюсь перед зеркалом, чтобы оценить состояние волосяного покрова на голове.
— Алло! — говорю я, рассматривая волосы в области макушки.
— Джим, это я.
Мне с трудом удается удержать телефон в руках при звуке этого женского голоса. Наступает затяжная пауза.
— Алло!.. Ты слышишь меня?
— Извини, — отвечаю я через некоторое время. — Я сейчас… сейчас… Это… Элисон?
— Да.
— Как поживаешь?
— Спасибо, со мной все в порядке. А ты?
— Я? Да тоже в порядке… только…
— Послушай, я звоню лишь затем, чтобы… ну… я думаю, тебе следует знать, что Диско умерла прошлой ночью. Предположительно, у нее был рак.
— Мне никогда и в голову не приходило, что у кошек может быть рак.
— Однако умерла она именно от рака… — Голос ее пропадает. — Я просто подумала, что тебе надо сообщить, только и всего.
— Ужасное известие. Мне сразу стало не по себе, лучше бы я никогда ее не видел. — Я смеюсь, но стараюсь, чтобы в моем смехе ясно слышалась печаль. — Это, наверное, покажется тебе глупым, но я храню ее фото. Оно прикреплено к зеркалу платяного шкафа в моей спальне… В этом году ей исполнилось бы десять лет, верно? А сколько это лет в кошачьем исчислении?
— Не знаю, но думаю, что она была уже старой.
— Где она сейчас?
— В ветеринарной больнице в Крауч-энде. Я вскоре собираюсь пойти туда… но не знаю… — Элисон расплакалась.
— Мне сегодня надо быть на работе, — говорю я, — но, если хочешь, я пойду туда с тобой.
— Да нет, не стоит. Со мной все будет нормально.
— Я хочу пойти. Ведь Диско была и моей кошкой тоже.
Элисон говорит мне свой адрес, и мы договариваемся встретиться в ее квартире на Крауч-энд примерно через час, после чего я откладываю телефон в сторону.
Хелен входит в ванную, подпевая песне, которая доносится из радио на кухне.
— Кто звонил?
— Элисон, — отвечаю я.
— Элисон? Твою бывшую жену ведь тоже звали Элисон?
Я смеюсь:
— Я всегда чувствую неловкость, когда ты так называешь ее. Я пока еще чувствую себя достаточно молодым, чтобы иметь бывшую жену.
— Именно поэтому ты и женился таким молодым, — говорит Хелен. — Так или иначе, ранние браки — последний крик моды, по крайней мере так пишут в воскресных газетах. Все знаменитые люди прошли через это — голливудские актеры, кино- и поп-звезды, очень многие из них. И по всей вероятности, ранний брак означает, что последующие отношения будут более сердечными, потому что ты стараешься извлечь уроки из своих предшествующих ошибок. — Хелен целует меня в нос. — А между прочим, зачем она звонила?
— Она звонила, чтобы сообщить, что наша кошка умерла.
— Диско?
— Да.
— Ой, мой маленький, — жалобно тянет Хелен, обхватывая меня руками. — Как это ужасно. А тут еще я, как идиотка, пристаю к тебе со своими приколами относительно ранней женитьбы. Прости меня, ради бога. А как это произошло?
— По всей вероятности, рак.
— Ой, какой ужас. Как ты это воспринял?
— Конечно, известие не из приятных. Она была очень общительна. Как только я включал телевизор, она приходила и сидела со мной. Она была идеальным партнером для просмотра телевизионных передач. — Я секунду молчу, а затем добавляю: — Я понимаю, это, должно быть, выглядит странно, но я согласился пойти в ветеринарную больницу вместе с Элисон.
— О, — безучастным тоном произносит Хелен.
— Ты ничего не имеешь против этого?
Хелен вздыхает:
— Это обязательно?
Перед тем как ответить, я немного раздумываю.
— Да нет, не обязательно. Но когда мы расставались, единственной причиной, по которой Элисон взяла Диско, была… Хорошо, думай что хочешь, мы оба хотели взять ее. Я думал, что это случайность, что я… я не знал… что окажусь здесь.
— А я и не подозревала, что ты такой любитель кошек.
— Да я и не любитель, — отвечаю я. — Но Диско… это совсем другое.
— Почему?
— Да потому что она была моей.
Хелен усмехается:
— Если тебе так хочется сходить вместе с ней в ветеринарную больницу, ради бога, меня это не волнует. Да и какие могут быть причины для волнений, верно?
— Конечно, никаких причин и быть не может, — соглашаюсь я. — Я не видел ее не помню уж сколько лет. Я даже и не знаю, о чем мы вообще можем говорить. Все, что было между нами когда-то, осталось в прошлой жизни. Это все похоже на то, что ты говорила о ранних браках. Элисон и я совершили ошибку. Все просто, как апельсин. Но мы были достаточно молоды, чтобы исправить эту ошибку и пойти по жизни дальше.
