К моему номеру расчета ПК – к сожалению, не помню фамилии – Роману (призван из Нижнего Новгорода) приехали мать и старший брат. Он отслужил к тому времени около трех месяцев и мог бы не ехать с полком. Когда он прощался с матерью, то сказал ей: «Если я не поеду, то кто?»
Техника на платформы уже была погружена. Удивило, что на платформу затаскивали даже машины, пришедшие в негодность. Так стояла рама грузовика на спущенных баллонах, а на ней болталась кабина.
«Все равно все поедете…»
Александр Белов, водитель взвода подвоза боеприпасов роты материального обеспечения полка, гвардии рядовой:
– В армию меня призвали в мае 1998 года. По штату во взводе было все как положено. Ребята все были нормально подготовленные. Машины были старые, мы больше занимались их ремонтом, чем ездили. На этих «Уралах» наши отцы в Афганистане воевали, они там уже были списаны. Но свою машину я знал хорошо.
В начале сентября боеприпасы (это несколько «Уралов») в сопровождении солдат со склада стали возить на полигон, где начинались учения. Ездили трое суток, туда-сюда. Склад с трехэтажный дом: загоняешь туда машину, грузчики скидывают не по ящику, а стопой. Она падает рядом с машиной. Разбившиеся ящики – в сторону, целые – в машину. Эти боеприпасы еще из Германии вывезли, а сколько они там стояли…
Тринадцатого сентября началась погрузка в эшелоны. Слухи ходили, что в Чечню. По телевидению мы знали, что там происходит…
Машины на платформы загоняли в основном сами, но некоторые боялись, тогда помогал техник роты – старший прапорщик Гафаров, он был хороший, опытный.
На погрузке нас построили: «Кто не хочет ехать – шаг вперед». Вышли три-четыре человека. Прапорщик пьяный говорит: «Все равно все поедете…» Мне и в голову не приходило, как это не ехать: служим, значит служим. Страха не было. Страх пришел потом.
«Если она работает, то она работает…»
Алексей Носов, старший механик-водитель 6-й мотострелковой роты, гвардии сержант:
– К моменту отправки в Чечню я отслужил в полку год. Мы были на полевых занятиях, когда на утреннем построении нам объявили повышенную боевую готовность. Приехали медики, взяли у каждого из нас образцы ногтей, кровь – для чего, не знаю. Выдали смертники. В 21 час объявили, что будет погрузка в эшелон. Офицеров на два-три часа отпустили домой – попрощаться с семьями. Вечером в батальон приехало пополнение из других частей полка. К утру все были в боевой готовности. В четыре часа утра заправили БМП, и рота колонной выехала из расположения полка на станцию погрузки.
Машины на платформы – как старший механик-водитель роты и исполнявший обязанности техника роты – загрузил сам, без проблем. Все одиннадцать машин были исправны процентов на восемьдесят, но все поехали. Качество подготовки механиков-водителей было разным… Нормальный опыт был процентов у семидесяти. Чем больше ездишь, тем больше и опыт.
БМП – машина такая, что не ломается по заказу, надежная. Если она работает, то она работает.
«Как средняя температура по больнице…»
Вячеслав Лесин, зам. командира 2-го мотострелкового батальона по вооружению, гвардии капитан:
– Состояние техники в батальоне перед отправкой было как средняя температура по больнице. Поскольку в 1998 году мы передали часть своих БМП на базу хранения, то летом 1999-го нас укомплектовали техникой из расформированной 166-й Тверской мотострелковой бригады. Техника нам досталась не высшей категории. В течение года титаническими усилиями мы по возможности привели ее в «чувство», но не совсем. Поэтому перед отправкой заменили часть БМП на машины третьего батальона.
В ходе кампании текущий ремонт вели или своими силами, или в ремроте полка. С ремротой у нас были хорошие отношения, а самое главное – с зампотехом полка подполковником Бублием Павлом Ивановичем. Мы с ним хорошо работали. Обновления техники в ходе кампании не было, только стрелкового вооружения – в основном восполнение боевых потерь. С запчастями особых проблем не возникало.
Личный состав батальона, обслуживавший технику, подготовлен был по-разному. Но ведь и люди разные. Те, кто отслужил больше года, были на уровне, но были и молодые. Некоторые из молодых быстро втянулись и освоили технику, но если нет особого желания учиться, то и не научишь. Кого-то и просить не надо было – сам все сделает, а если подскажешь, то и постарается; а кого-то хоть дубиной гоняй и над душой стой. Легче самому было сделать. Но за всех работать не будешь.
«Куда-то отправят…»
Андрей Кузьменко, командир 3-го взвода 5-й мотострелковой роты, гвардии лейтенант:
– В полк я пришел после окончания Новосибирского военного командного училища в начале мая 1999 года на должность командира второго взвода восьмой мотострелковой роты. Командир роты гвардии старший лейтенант Мухамедов в начале августа ушел в отпуск, оставив меня и. о. командира роты. В роте из офицеров также были командир первого взвода старший лейтенант Сергей Кононов и старший техник роты прапорщик Пархоменко. Полк находился на учениях. Слухи, что полк «куда-то отправят», ходили как среди офицеров, так и в солдатской среде.
Десятого сентября командир нашего третьего батальона подполковник Найденов прибыл с полкового совещания, собрал всех офицеров и прапорщиков батальона и довел до нас информацию, что завтра погрузка полка в эшелон для последующего убытия в Чечню. Сообщил также, что сейчас прибудут представители из первого и второго батальонов, мы им передаем личный состав, лучшую технику. Комбат определил каждому офицеру, кто на какую должность убывает: «Лейтенант Кузьменко – третий взвод пятой роты, лейтенант Кононов – первый взвод шестой роты, прапорщик Пархоменко – старший техник четвертой роты». Конечно, мы обрадовались, что попали в один батальон. Практически вся восьмая рота, естественно, изъявила желание идти во второй батальон. Так оно и вышло. Минометная батарея третьего батальона стала батареей второго батальона, командовал ею старший лейтенант Белов. После передачи личного состава и техники мы заехали домой, взяли вещи и прибыли в расположение второго батальона, где представились комбату капитану Булавинцеву.
На следующее утро началась погрузка на станции «Красные ударники». Шла она весь день. Опыта погрузки, естественно, у нас не было, тем не менее завершили мы ее вовремя.
«Военный из меня был никакой…»
Сергей Гирин, заместитель командира 2-й мотострелковой роты по воспитательной работе, гвардии лейтенант:
– В полк я прибыл в начале сентября 1999 года с группой таких же лейтенантов-двухгодичников («пиджаков»). В части в это время шли учения, так что мы попали сразу на полигон. Полковник Сергей Сергеевич Юдин провел с нами беседу и отправил в первый мотострелковый батальон. Сначала были слухи, что полк отправят в Югославию, все воспрянули духом, однако потом все резко изменилось. Командир батальона собрал совещание и объявил: «В соответствии с директивой Генерального штаба полк собирается и отбывает в Дагестан. Будем стоять на границе с Чечней». Тут уже стало всем не очень весело, вольнонаемные стали увольняться. Страх у меня, конечно, был – мне всего 23 года, но я решил: «Поеду!..»
