2. Так назначено судьбой для нас с тобой…
1
В Главном управлении внутренних дел Санкт-Петербурга с утра происходило внеочередное совещание руководящего оперативного состава. Мероприятие это отличалось от подобных ему кроме внеочередности еще и тем, что на задних рядах уютного зала особняка на улице Чайковского, зажав в потных ладонях упаковки с мятными леденцами «Рондо», сидели с каменными от напряжения лицами несколько десятков участковых из разных районов Питера — не все, но некоторые, с самых неблагополучных и криминальных участков. Они были приглашены на экстренное собрание по причине чрезвычайности ситуации, возникшей в городе, и не без основания боялись только одного, что сейчас, закончив речь, начальник главка посмотрит грозным оком в их сторону и станет требовать у них ответа.
Начальник одного из районных управлений, полковник Николай Трофимович Барсуков (прозвище среди подчиненных понятно какое, от фамилии образованное) сидел соответственно рангу во втором ряду, а возле него, откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза, его первый помощник, начальник отдела уголовного розыска, майор Андрей Евгеньевич Мелешко скучал, мечтая об одном — скорее бы все закончилось, чтобы можно было отправиться домой спать после планового ночного дежурства. Ночное дежурство прошло бурно: приходили друзья по «управе» с подругами, не обошлось без происшествий, как внутри дежурного помещения, так и на вверенной управлению территории, поэтому ни о чем другом, как о нормальном, желательно двенадцатичасовом сне майор мечтать не мог. Он жалел, что по недомыслию не сумел отбояриться и поехал в главк вместе с полковником на его служебной машине. А во втором ряду собрания еще и заснуть никакой возможности не было. Потому что начальник главка во время своей речи, как назло, все время смотрел на полковника и майора. Видно, полюбились ему сегодня эти лица. Выбрал он их в качестве объекта своего актерского исполнения. Да и полковник все время грозно косился на своего подчиненного, справедливо опасаясь возможного внезапного храпа.
Чтобы как-то взбодриться, Андрей пошевелил плечами и проворчал себе под нос, но обращаясь исключительно к своему начальнику:
— Не понимаю, при чем тут мы? Это дело исключительно обоповское или, напротив, участковое. Такие снайперы не по нашей скромной квалификации. А тем не менее что-то я не вижу начальника ОБОПа…
— Мелешко, не егози, — миролюбиво проговорил Барсуков. — Прекрасно понимаешь, почему его нет. Никто еще не доказал, что снайпер этот имеет отношение к организованной преступности.
— Ну как же? — возразил Мелешко. — В таких людей стреляет… Отец и сын Кокоревы — это, я вам скажу, товарищ полковник, хоть и не перворазрядные, но фигуры. Сынок почти весь автосервис в округе в руках держит. Ну, а папа, хоть и скромный чиновник местной администрации, но денег зарабатывает не меньше сына. Как — не спрашивайте. Не наше это дело, Николай Трофимович, ей-богу, не наше!
— Ну и что ты тогда волнуешься? — спокойно произнес Барсуков. — Значит, и не будем им заниматься. А присутствовать здесь нам по долгу службы положено.
— Только перед моим организмом, который вторые сутки не спал, ни у кого никаких обязанностей нету? — снова проворчал Мелешко и прикрыл глаза, плюнув на возможное недовольство начальника главка. Но тут же их снова открыл. И даже невольно выпрямился. Потому что продолжение речи докладчика показалось ему удивительным.
— Кроме господ Кокоревых, с которыми снайпер расправился с перерывом в две недели, жертвами преступника также стали Анатолий Косолапов — слесарь-сантехник шестого разряда, работающий и проживающий в Центральном районе, бывший врач «скорой помощи» Виталий Сушкевич из Московского района, небезызвестный, наверное, многим из вас продюсер Бади Дерибасов, живущий в поселке Репино, и директор школы Приморского района Илона Олеговна Майская. Почерк преступления один. И почти всех жертв выстрел настиг в вечернее время, в четверг или пятницу.
