Книга Первый к бою готов! - Сергей Самаров

Трубку городского телефона я положил так, что она чуть не раскололась сама и аппарат едва не сплющила. В минуты веселящего раздражения со мной это случается. За прошлый год три аппарата разбил...

И опять у меня, значит, с женой проблемы... Хорошо Онуфрию, он холостой... То есть совсем холостой, всегда, по политическим, можно сказать, мотивам. Потому что отношение к противоположному полу – это большущая, надо сказать, политика... И всегда, наверное, холостым будет... Он по характеру такой... Бабы за ним косяком, а он ни с одной серьезно и тем счастлив... А я со своей уже полгода не живу, хотя официально и не развелся, а она все катит на меня, скалится... Деньги, дура, требует, а не то сдать обещает... При этом повизгивает и прихрюкивает – свинья-копилка... И это при том, что я ей алименты на одну дочку за десятерых, считай, детей плачу... Чесс-слово... А стерве все мало, ей все давай и давай... Вопит, что я все пропью, что есть, и сдохну, а она ни с чем останется... Так пусть, говорит, лучше дочке на «черный день» отложено будет... Непонятно только, зачем она «черный день» дочке накаркивает... Ну, сказала бы, на будущее... И то как-то лучше... Но ей именно «черный день» нравится...

Впрочем, пугаюсь я не сильно. Сдать меня сложно, и это даже она своей неумной башкой с кудряхами вместо мозговых извилин понимать должна. Ни одного факта, ни одного доказательства... Я много ей не болтал, словно чувствовал... Деньги у меня есть? А почему, собственно, у меня их не может быть? И не такие уж большие, кстати, деньги... Это для нее они большие, потому что работать не хочет, а тратить привычка осталась. Да будь у нее и вообще огромные деньги, она, по характеру своему, все равно тащила бы и тащила откуда только можно урвать новые... Свинья-копилка да и только... Я так и зову ее, и даже на день рождения купил ей глиняную свинью-копилку... И не боюсь разозлить... Сдать она, видите ли, хочет... Скажет, что оружие у меня видела? Да что она понимает в оружии? Лицензия на газовое оружие у меня в кармане. И вообще брешет, как собака нечесаная, потому что жить с ней не хочу... Кончилась наша любовь, давно кончилась, а ей пора самой на работу устраиваться... Одним этим от любого ее обвинения отмазаться могу...

Но на работу из-за ее угроз пришлось официально устроиться не ей, а мне. В солидную охранную фирму, в которой у меня и у Онуфрия связи есть с армии... Добрые связи... Там не сдадут и, если надо будет, характеристику по всей форме накатают... Дежурит за меня кто-то другой, кто-то третий деньги получает... А ко мне претензий быть не может, потому что у меня удостоверение охранника в кармане...

Но жить со «свиньей-копилкой» невозможно... Дура она у меня конченая... Дура и стерва... Она, кстати, сама себя стервой зовет. Говорит, стервы сейчас в моде... На телеведущих смотрит, они из десяти восемь ведут себя как конченые стервы, и подражает им. Я слышал такое тоже, насчет моды... И другие бабы-дуры, куда ни посмотри, подражают... Похабство сплошное... Но это хоть отчасти утешало, когда мы еще с ней жили – не мне одному дура досталась. Дур, следовательно, много... Тех, что стервами себя зовут... Это от безграмотности, как Онуфрий говорит... Они просто не знают, что такое стерва... Вернее, правильно будет не «стерва», а «стерво»... Из старорусского языка слово... Означает падаль, падшее, гниющее животное, вонючее, мерзкое, червями фаршированное... И эти такие же, чтоб им пасть и сгнить, что с телеэкрана, что из жизни... Денег ей, вишь ли, хочется... А кому их, скажите, не хочется?..

Она думает, наверное, что я эти деньги печатаю... Это чечены и поляки фальшивые деньги печатают – пусть к ним и обращается, а я их своим горбом, как говорится, зарабатываю. Под пулей постоянно, если честно сказать, хожу... И она думает, что я, как курица на дороге, напуган и вечно терпеть ее буду... А мне уже – вот так! – надоело терпеть, чесс-слово... Не понимает, коза драная, чем это кончиться может... Если только я Онуфрию скажу, что эта стерва так на нас катит, она дня не проживет, до туалета добежать не успеет, чтобы в унитазе утопиться... Да я и сам бы мог с ней разобраться, а что... Одно меня останавливает – куда потом дочку девать... При моей полукочевой жизни и ей одна морока, и ей не в радость такой папа, и мне – тормоза на полной скорости... К родителям разве что, в деревню... Так те сами еле-еле концы с концами сводят, да и то с моей помощью... Финансовой... Сейчас от старой деревни ничего не осталось, ни людей, ни работы – постаралась власть деревню вконец споить и сгнобить...

Я самых-то серьезных перемен не застал. В армию ушел, колхоз еще как-то жил, и работа у людей была. Потом, как мне рассказывали, председатель с главбушкой взяли на колхоз многомиллионный кредит, и больше в деревне их не видели... И денег тоже... В те времена, в середине девяностых, это было почти нормой... И никого, говорят, не искали, а если и находили, то только случайно... А потом в колхозе вообще все развалилось... И фермы все за долги отдали, а потом их потихоньку сами же на кирпичи и растащили... А чего, обычное дело, чесс-слово... Как народ теперь выживает, кто там остался, ума не приложу... Если где работу находят, то втроем получают столько, сколько я один в день пропиваю... Если без настроения... А под настроение – на день мне не хватит...