Дождавшись, когда ей после досмотра вернули машину, Кэтлин поехала к себе на работу. Обыкновенно она забирала ноутбук домой, но на этот раз оставила его на выходные в офисе и сейчас поздравила себя с тем, что все так удачно получилось.
На машине дорога занимала сорок пять минут. Кэтлин ехала по узким, извилистым дорогам в юго-западном направлении, в сторону южной оконечности Лох-Ломонда. Здание, в котором размещался фонд, находилось неподалеку от замка Баллок[8]. Дом был достаточно невзрачен, чтобы не привлекать внимания туристов. Из кабинета, который занимала Кэтлин, открывался вид на озеро. Чтобы полюбоваться на эту панораму, многие туристы не поскупились бы на плату за вход. Сегодня Кэтлин даже не взглянула на эту красоту. Она кинулась к своему письменному столу, раскрыла ноутбук и принялась нетерпеливо барабанить пальцами по столу.
— А я-то всем говорил, что ты больна, дорогуша, — забрюзжал Ленни Макгарригл, личный секретарь руководителя фонда, не поднимая головы от модного журнала, который он рассматривал.
Кэтлин делила с ним общий кабинет. Спроси ее кто-нибудь, она не сразу бы вспомнила, с кем еще у нее когда-либо устанавливалось такое взаимопонимание, как с Ленни.
— Чудо спонтанного самоизлечения, — бросила она в ответ, отыскивая почту, которую собиралась удалить. — Я же позвонила и предупредила, что опоздаю.
— Но не объяснила почему. И я буду прав, если скажу, что не из-за мужчины.
— Ошибаешься! Именно из-за мужчины.
Кэтлин отправила сообщение в «корзину».
— Не верю. Вид у тебя такой же нетраханный, как и был.
— От такого же слышу! Должно быть, не повезло тебе найти на выходные стройного восемнадцатилетнего молодца, а то с чего было бы умиляться до слез, разглядывая модель, демонстрирующую штанишки?
Она удалила содержимое «корзины». Предупреждающая надпись о том, что этим действием она безвозвратно уничтожит все находящиеся в ней электронные сообщения, вызвала у Кэтлин прилив благодарности.
— Может быть, потому, что мы с ним знакомы.
Ленни показал ей страницу, на которой был раскрыт журнал: оттуда на зрителя, скосив глаза в манере Джеймса Дина, смотрел спортивного вида юноша лет девятнадцати.
Кэтлин покачала головой:
— И где ты только находишь этих типов? Мне они все кажутся на одно лицо. Или это тот же самый, что и на прошлой неделе?
— Нет, этот — новый. Тот, что на прошлой неделе, не сподобился даже попасть в рекламу зубной пасты.
Ленни захлопнул журнал:
— Беби, какой-то человек тебя разыскивал.
«Только бы не из дома для престарелых», — подумала Кэтлин.
Ее мать давно уже не могла обходиться без медицинского ухода, хотя ей не было еще пятидесяти лет. Она лежала в специализированном доме для престарелых, почти не разговаривала и пребывала в каком-то своем мире, далеком от реальной жизни. Случались недели, когда казалось, что кончина ее совсем близка. Потом состояние улучшалось. Из пансионата давно уже никто не звонил. Даже странно, что они так долго о себе не напоминали. Но тут Кэтлин сообразила, что дала сестрам только новый номер своего мобильного телефона.
— Кто это был? — спросила она, стараясь сохранять безмятежную интонацию.
— Мужчина. Может, тот самый, что был в выходные?
Кэтлин невольно вздрогнула и схватилась за край стола:
— Кто?
Ленни протянул ей записку:
— Бен Эдвардс из газеты «Скоттиш индепендент». Хочет написать очерк о фонде, был очень настойчив. Четыре раза звонил. Мне было скучно, и я навел для тебя справки: вообще-то, лапочка, он судебный репортер. Как видно, хочет сменить амплуа. Ты его знаешь?
— Спасибо. Я уж поняла, что это за птица, — соврала Кэтлин, принимая из рук Ленни номер телефона. — А почему тебе стало скучно? — попробовала она переменить тему.
— У нашего Дэна весь день были совещания, совещания, совещания; кому-то, кто не станет зря беспокоить по всякому пустяку, надо было сидеть на телефоне, ну вот меня и оставили, не выставили за дверь. Да и речь-то шла всего лишь о том, чтобы познакомить друг с другом руководителей разных проектов.
Ленни говорил о проектах помощи детям, только что запущенных фондом. Начало было положено в Стерлинге, затем добавился более крупный по масштабу эдинбургский, в ближайших планах значились Абердин и Данди, в Глазго же намечалось открыть сразу три отделения. Финансирование фон да строилось отчасти на целевых взносах, отчасти обеспечивалось фармакологическим концерном «Дункан Ливингстон фармасьютикс», сокращенно — ДЛФ, штаб-квартира которого находилась в соседнем здании. Первым пресс-релизом, который выпустила Кэтлин, было обнародование акции об отчислении в двадцать пенсов: приобретая продукцию ДЛФ — как правило, дженериков популярных лекарственных препаратов, — покупатель тем самым делал благотворительный взнос в фонд. Благодаря этой акции фонд «We help» получил известность, и одновременно ДЛФ надеялся таким образом увеличить продажи, дав покупателям своей продукции возможность успокоить больную совесть тем, что они делают доброе дело для земляков и соседей.
— Африка — это слишком абстрактно, — сказал на одном из совещаний по рекламе Дэн Уоллес. — Люди все больше задумываются, почему в собственной стране ничего не делается. В Великобритании каждый третий ребенок живет за чертой бедности. Нужда ощущается во всем: в одежде, питании, образовании, зачастую даже в крыше над головой. А главное, нет никого, с кем можно поговорить, кто дал бы какую-то надежду, показал бы какую-то перспективу в жизни.
Кэтлин сразу влюбилась в цели, обозначенные фондом… Или в Дэна. Сейчас она еще не могла в этом разобраться. Во всяком случае, эта краткая речь ее воодушевила, и впервые в жизни у нее появилось ощущение, что она занята каким-то значительным делом. Возможно, не в первых рядах в качестве социального работника, но хотя бы как пресс-секретарь. Это тоже ответственная должность, как заверил ее Дэн, и она поклялась себе (а в каком-то смысле и ему) сделать все от нее зависящее для того, чтобы мобилизовать еще больше народу. Появление очерка в одной из главных и самых читаемых газет Шотландии — это было бы очень большим делом, так как до сих пор газеты публиковали на своих страницах только сокращенные версии ее пресс-релизов. Целый очерк! На лице Кэтлин засияла улыбка.
— Господи боже мой! — выдохнул Ленни. — Ну что такого ты нашла в этом мужике?
С лица Кэтлин сбежала улыбка.
— В каком мужике?
— И как только можно втюриться в своего шефа! Это же так неоригинально. Или нет: так пошло. Точно! Это пошлость!
Не обращая внимания на Ленни, она тут же позвонила Бену Эдвардсу. Они договорились встретиться завтра вечером в Эдинбурге.
