Прошло пара часов с момента начала нашей экскурсии, и я уже порядком устал крутить баранку этого «форда». Каждую минуту он издавал звуки, предвещавшие конец его жизни, но ни разу не заглох.
Благодаря Сильвии в моей машине я стал объектом всеобщего интереса и зависти, только слепой не провожал нас взглядом. Провожали, конечно же, Сильвию, но и на себе я чувствовал завистливые взгляды, мужчин, явно оценивающих меня не самым лучшим образом и желавших оказаться на моем месте. Однако я себе не особенно и завидовал: рубашка прилипала к телу, голова еще немного гудела после вчерашнего, отчего было трудно сосредоточиться на дороге, да в добавок и Сильвия не проявляла сейчас никакой заинтересованности в моей персоне. Все мои шутки или комплименты, относящиеся к ней, встречались мимолетной улыбкой на ее лице, моментально исчезавшей.
— Ну вот… в принципе и все, — уже с небольшим оживлением сказала Сильвия, — теперь ты можешь водить экскурсии.
Она слегка улыбнулась и добавила:
— Но по-настоящему город оживает ночью, надо как-нибудь устроить ночной выезд вдвоем.
— Так, может, сегодня? — воодушевленно спросил я в надежде, что правильно понял ее намек.
— Только не сегодня… — холодно сказала Сильвия, отвернув голову и смотря остекленевшими глазами в боковое зеркало. — Я сегодня сильно устала…
Она еще что-то пробормотала, объясняя свой отказ, но я не разобрал, да мне это и не было интересно.
— Ты отвезешь меня домой? — попросила она.
— О’кей.
Остановив машину на Парменд-стрит 113, Сильвия попрощалась и вышла из машины. Слегка откинувшись в кресле, я следил за ней, за ее грациозной походкой, от которой ее бедра казалось, находились в танце. Подойдя к небольшому домику, она быстро скользнула в него, так и не бросив прощального взгляда в мою сторону. Дверь закрылась, а я остался сидеть и смотреть на нее.
В голове моей роились разные мысли, не имевшие конкретного образа. Сейчас я только пытался понять, какую игру затеяла Сильвия. По социальному и тем более по материальному положению я навряд ли ей подходил, тем не менее она проявила ко мне явный интерес, но почему же тогда от нее сейчас повеяло холодом? Может, хочет сильнее меня зацепить? Если так — то ей это, похоже, удалось. В любом случае ее поведение никак не связано с самочувствием, Сильвия слишком умна, хоть и пытается создать обратный образ.
Закурив сигарету, я отправился домой, занятый этими мыслями. Когда трогался, мне показалось, что около дома Сильвии остановился «паккард» Скотта, но из-за этих размышлений я поздно это смекнул, и когда в моей голове прозвучал вопрос: «Это Скотт? Что он тут делает?» — я уже был на выезде из города.
Тонкая полоска красного неба быстро скрылась на западе. Когда я доехал до фермы, уже наступила ночь. В доме меня что-то насторожило. Пристально всматриваясь в полумрак комнат, я не смог понять, что вызвало мое беспокойство.
— Либо это Сильвия устроила кашу в моей голове, либо я теряю хватку… — невольно вслух сказал я и отправился наверх. Около часа ночи меня разбудил шум, доносившийся с первого этажа. Обычно меня ничем не разбудишь, но в такую жару спалось, мягко говоря, не крепко. Я поспешил на шум, предусмотрительно взяв какую-то палку из комнаты. Тихо спускаясь по ступенькам, я не издал ни единого звука и был уверен, что никого не спугнул. Но мои старания оказались напрасными — в доме я никого не обнаружил. Выйдя на улицу, я осмотрелся вокруг… На улице было все спокойно, ни шума мотора, ни света фар нигде не было видно.
Закурив сигарету, я постоял еще пару минут на крыльце, вслушиваясь в ночную тишину, но кроме стрекота насекомых — ничего… Мне очень хотелось, пусть даже вдалеке, услышать гул машины, чтобы как-то привязать ее к шуму в доме, ведь не могло же мне все это присниться…
На следующее утро, налив чашку кофе, я стоял, облокотившись о столешницу. Мой взгляд приковал кухонный стол. Несмотря на то что он был круглый, я со всей уверенностью могу поклясться, что его двигали. Сразу в моей голове вспыхнули воспоминания о ночном шуме и странном ощущении по возвращении вчера на ферму.
Сдвинув стол, я прильнул к полу и стал его рассматривать. Пол был сделан из старого затертого паркета, именно поэтому стол от перемещения видимых следов не оставлял. Небольшой фрагмент ткани торчал между двумя дощечками. Паркет в этом месте оказался полым, по крайней мере так я подумал, постучав по нему. Ощупав это место более подробно, мне удалось вытащить одну дощечку, а затем и все остальные.
Мое сердце стучало от волнения, рассудок подсказывал, что не стоит в это соваться, но любопытство всегда сильнее здравого смысла… Пот со лба падал каплями прямо на истлевшие доски, оказавшиеся под паркетом. Потянув их на себя, я вытащил целый ящик, лежавший кверху дном. Самое интересное оказалось под ним…
Под ним оказался люк с винтовым затвором.
Глава 3
Приложив недюжинные усилия, я открыл люк. Свет уходил вглубь, но так и не освещал дна. Ощупав бетонные стенки, я наткнулся на выключатель. Включив свет, я направился вниз по холодной железной лестнице, грозившейся сломаться в любой момент.
Ступив на твердый пол, я осмотрелся. Комната представляла из себя подобие бункера, высотой около четырех ярдов. Подвал занимал площадь не менее половины дома. Огромное пространство было истыкано колоннами. Стены были из бетона, и, похоже, очень толстого.
Помещение выглядело довольно странно. Если это бункер, то где первоочередные удобства? Здесь нет ничего из мебели, телефонная линия сюда тоже не проведена, да и запасов никаких не предусмотрено. Освещение представляло собой единственную 60-ватную лампочку, висевшую на кабеле под потолком, свет от которой был настолько скудным, что дальние стены были едва освещены.
Почти вся комната была заставлена пустыми стеллажами, образовывавшими подобие лабиринта. Ни на одной полке ничего не было. О предназначении этого места я мог только догадываться… Ограниченный светом лампы, я ходил меж стеллажей, на одной полке была странная пыль белого цвета, причем очень правильной формы, как будто здесь что-то стояло. След был довольно большой, и пыль… скорее даже порошок образовывала четкий контур. В этот момент что-то в моей голове щелкнуло — бесформенные образы быстро менялись, анализируя события последних дней: смерть Ричарда… странные звуки ночью… тайник — и теперь порошок, который, как мне кажется, походит на какой-то наркотик. Если это и вправду так, то о естественной смерти дяди не могло идти и речи, а значит, все, все начиная с письма от нотариальной конторы, было липой.
Чтобы удостовериться в своих мыслях, я провел пальцем по белому порошку и хотел уже было поднести ко рту, когда внезапно раздался стук в дверь. Я поспешил наружу и быстро начал проделывать все манипуляции в обратном порядке: люк, ящик, паркет и стол… Паркет, как назло, не стыковался…
— Генри! Открывай. Я знаю, что ты дома, — раздался голос Скотта.
«Черт… — думал я про себя, — что же он ходит сюда, как на работу!»
