— Да… — протянул Скотт, — такой машиной ты Сильвию не покоришь. — Он опять язвительно улыбался и щурил глаза.
— Снова на продажу намекаешь?
— Я не намекаю… я так и говорю. Да и год выдался сильно засушливым… не самое удачное время, чтобы стартовать на этом поприще.
— Это уже мое дело. Можешь за меня не беспокоиться, — сухо сказал я.
Меня уже порядком начали раздражать его предложения о продаже фермы. И если бы не его помощь, я уже давно спровадил бы его.
— Но ты все же обмозгуй хорошенько. Как бы потом не пришлось жалеть. Вот моя визитка, — он протянул мне белый прямоугольник с черным номером телефона, без пояснений о владельце. — Как решишь — звони, ну, или если еще захочешь потешить нас своими танцами. — Со своей фирменной ухмылкой он затоптал окурок и побрел к машине.
Через пару мгновений я услышал рокот восьми цилиндров. Выйдя из амбара, я заметил лишь пыль, поднимавшуюся уже в поле.
Постояв еще немного и вслушиваясь в звук удаляющегося «паккарда», я крутил в руках визитку Скотта. Не найдя ответа, почему на ней только телефон, я сунул ее в карман. В кармане что-то лежало… достав сложенную вдвое салфетку, я увидел на ней отпечаток красной помады и номер телефона. Похоже, это был номер Сильвии и это была та самая салфетка, с помощью которой она убирала излишки помады.
Я был почти уверен, что это ее номер, кажется, Скотт был прав, я ей приглянулся. Хотя времяпрепровождение в компании с такой птичкой могло вылиться в большие проблемы.
Приняв наконец душ и переодевшись, я еще раз все взвесил, подошел к телефону, достал салфетку и набрал номер. После пятого гудка я хотел уже было положить трубку, но мне ответили. Первая фраза смазана помехами, и я не мог понять женский ли это голос…
— Это Сильвия?
* * *
— Да, — промурлыкал тихий голос. — А разве ты кому-то другому звонишь?
— Нет… именно тебе… Я нашел записку с номером телефона и очень надеялся, что она от тебя.
— Ну конечно же от меня! Ты ведь сам вчера мой номер и выпросил. Разве не помнишь?
— С событиями вчерашнего вечера у меня туго, а точнее — ян половины не помню…
— Немудрено, ты там поставил новый рекорд по выпивке. — Сильвия тихо засмеялась.
— Рекорд по выпивке?! В это я могу легко поверить. А рекордсмену полагается главный приз? — Сказал я, улыбаясь, пытаясь флиртовать с Сильвией через телефон.
— Приз… — тихо повторила она, — ну, в качестве приза я могу показать тебе город.
— Было бы неплохо. Когда тебе удобно будет?
— Я освобожусь в три часа пополудни. Ты как?
— Меня это вполне устраивает.
— Вот и славно. Значит, в три часа на Мэдисон-стрит.
— О’кей, до встречи.
Я повесил трубку. На часах было без четверти двенадцать. Самое время подкрепиться. Как и ожидалось, в холодильнике ничего съестного не нашлось. Продукты успели уже пропасть, по виду они лежали не меньше десяти дней. Достав замороженный бекон и пару яиц, приготовил себе завтрак. Чтобы не рисковать из-за свежести продуктов, я поджарил их очень сильно.
Сев в «форд», я отправился к месту встречи. Дорога оказалась ухабистой, отчего мой путь занял времени больше, чем ожидалось. Выйдя из машины, я осмотрелся в поисках Сильвии. Она сидела в уличном кафе под пляжным тентом, сейчас ее украшали облегающее зеленое платье, легкая шляпка и огромные очки, закрывавшие половину лица.
Она взмахнула рукой, привлекая мое внимание. Я не заставил себя долго ждать и направился к ней. Я присел за столик:
— Ты меня не долго ждала?
— Нет, я немного раньше освободилась.
Ее глаза были скрыты от меня черными очками в золотой оправе, в которых я отражался.
— Так что тебя привело в Сан-Антонио?
— Мой дядя скончался пару дней назад.
— О… прости… я не хотела… — спотыкающимся голосом проговорила она.
— Да все нормально, — прервал я ее извинения, — мы с ним были почти незнакомы. И потом, я познакомился с тобой, так что все в порядке.
Она сняла очки и, покусывая дужку, посмотрела на меня своими глубокими глазами. Ее глаза обезоруживали. Своими глазами она могла рассказать больше, чем с помощью слов, даже ее сексуальное тело отходило на второй план при виде этих глаз…
— А ты надолго приехал? — продолжила она, вставляя сигарету в мундштук.
— Пока не знаю. Может, и насовсем перееду.
Я чиркнул спичкой, давая ей прикурить:
— А ты ведь тоже не здешняя? — спросил я, глядя как огненное кольцо на сигарете убегает к ее губам, оставляя за собой пепел.
Выпуская облако белого дыма, Сильвия произнесла с небольшой улыбкой:
— Да…
Через несколько секунд она вновь продолжила:
— Я приехала сюда полгода назад из Бруклина. Если честно, меня немного утомила вся эта светская жизнь под яркими огнями и лживыми улыбками, вот я сюда и перебралась.
— И родные были не против отпустить сюда?
— Из родных у меня только отец. — При этих словах у Сильвии потупился взор и остекленели глаза…
Через пару мгновений, придя в себя, она продолжила:
— Мы с ним всегда были не очень близки, наши отношения никогда не были родственными. Это больше походило на деловое сотрудничество. Я жила в его доме. А он использовал мое милое девичье личико, чтобы разжалобить своих компаньонов. Он был жесток, и при первой же возможности я сбежала. Посмотрела на огни Чикаго, песчаные пляжи Сан-Франциско и в итоге оказалась здесь.
Весь ее отчет был построен так гладко, что создавалось впечатление, будто она уже не в первый раз это рассказывает. Но все же меня что-то в нем смутило.
Когда она закончила, ее глаза вернулись в этот мир из мира воспоминаний и, как ни в чем не бывало, уже с улыбкой смотрели на меня.
Стряхнув пепел с сигареты, она сказала:
— Похоже… я наскучила тебе своей болтовней?
— Вовсе нет, — я попытался ободряюще улыбнуться.
Сильвия выпустила последнее облачко дыма и надела очки:
— Не будем рассиживаться, у нас впереди большая программа.
Выйдя из-за столика, мы направились к моей машине.
— Какая интересная машина, — сказала Сильвия, явно не привыкшая к таким удобствам.
— Какая есть, — ответил я несколько сухо, — мой «ролс-ройс» остался в Лондоне.
Сильвия, улыбнувшись, произнесла:
— Да не ты не обижайся, я не в этом смысле. К тому же в такую жару любая машина подойдет, чтобы немного развеяться.
Сев в машину, мы поехали осматривать местные достопримечательности, коих было немало. Несмотря на неимоверную жару, улицы были полны людей. Судя по всему, для них такая погода была в порядке вещей и никто не обращал на нее внимания. Чего в отношении меня сказать было невозможно: рубашка, казалось, промокла насквозь, и хотелось скорее сменить ее, но свежесть новой продержалась бы не дольше.
