* * *
Ровно в три часа дня весь экипаж «Вреи», включая дежурных Дювалье (которого сейчас заменял автопилот), Бихела и Селдона, собрался в просторной кают-компании. Чейн сидел за овальным столиком, испытывая вполне понятное волнение. Впервые он отправлялся в далекий рейд в качестве капитана большого, мощного корабля. И впервые у него был свой экипаж — да еще такой разношерстный! Один Альрейвк со своим замечательным Соглашением чего стоил! А Гваатх? А Рангор? А Мила? У самого папаши Дилулло голова бы пошла крУгом на его месте…
Бывший лидер наемников, а ныне заместитель командира корабля, скромно уселся на стуле чуть в стороне от Чейна и ободряюще ему улыбнулся: мол, ну давай, парень! Молодой варганец выжидал, и не напрасно — через несколько минут в кают-компанию вошел Альрейвк. Высокородный хегг был закован в золотистый силовой скелет, совсем необязательный здесь, на корабле, но все же придававший хеггу еще более солидный вид. Его мощное бычье тело едва протиснулось через широкую дверь, и сразу же в просторной кают-компании стало тесно и душно. В воздухе появился резкий, специфический запах хеггов. Мила, устроившаяся возле экрана телемонитора, брезгливо поморщилась, а Гваатх, сидевший в дальнем углу прямо на полу, немедленно начал шумно чесаться. Все остальные сделали вид, что ничего особенного не произошло.
Однако именно это и не понравилось хеггу. Выйдя в центр кают-компании, он обвел членов экипажа «Вреи» возмущенным взглядом, а затем обратился к Чейну:
— Господин капитан, я требую, чтобы на вашем корабле соблюдались если не все тонкости дипломатического этикета, то хотя бы самые основные. Прежде всего все члены экипажа должны вставать при моем появлении, а также слегка склонять головы в знак того, что…
— Перебьешься, — злобно пробурчал Гваатх, продолжая чесаться уже обеими лапами. — Эй, Морган, дай этому коню флакон одеколона, да покрепче! Гваатх, то есть я, не выносит, когда в воздухе так воняет!
— Коню?! — взвизгнул Альрейвк, делая шаг назад, к двери.
— Ну, кентавру или как тебя там…
Дипломат от возмущения просто потерял дар речи. Воспользовавшись этим, Чейн повернулся и прошипел, яростно глядя на парагаранца:
— Встань на все четыре лапы! Встань, говорю!
Гваатх недовольно заворчал, но все же подчинился приказу. Приняв позу дикого обитателя лесов Парагары, он быстро поглупел и подобрел. Напрочь забыв о хегге, он принялся шумно ловить в своей густой шерсти назойливых блох.
Тем временем Дилулло как ни в чем не бывало встал со стула и низко поклонился Главному дипломату Империи.
— Счастлив вас приветствовать, высокородный хегг, — смиренно произнес он. — Однако хочу напомнить, что, покинув свою каюту, вы, согласно пункту 2А Соглашения, оказались на территории Варги, причем на ее боевом корабле. На нем временно действует Устав Флота Федерации, согласно которому все гражданские лица должны вести себя в помещениях корабля тише воды ниже травы. Я выражаюсь достаточно понятно, господин дипломат?
Альрейвк возмущенно блеснул глазами, но не нашелся, что возразить. Он отошел к свободной стене и присел там на задние ноги, всем своим видом выражая крайнее неудовольствие происходящим.
Чейн мысленно облобызал мудрого Дилулло и взял бразды правления в свои руки.
Он коротко представил всех членов экипажа друг другу, следуя формальному требованию Устава, а затем перешел к делу:
— Через два с половиной часа мы совершим свой первый гиперпрыжок и окажемся примерно в десяти миллионах километров от Дельты Змееносца. Именно там и начинается Звездный Клондайк. Во время рейса на Арку я уже подробно рассказал о наших задачах и о том, что представляют собой основные миры этой части Границы. А теперь я могу показать вам, как выглядит Мидас — главная планета старателей и контрабандистов сектора людей. Мила, будь добра, включи телемонитор.
Большой экран вспыхнул, и члены экипажа «Вреи» увидели несколько десятков снимков, сделанных более двадцати лет назад экипажем земного Патруля с орбиты планеты. Мидас представлял собой мир-пустыню с редкими, но довольно обширными оазисами. В них располагались более трех десятков городов — если, конечно, городами можно было назвать обширные скопления из тысяч разномастных домов, начиная от пластиковых и деревянных хижин и кончая довольно приличными на вид особняками.
— На Мидасе постоянно обитают около ста тысяч пограничников, — продолжил Чейн. — В основном это торговцы и местные чиновники всех мастей. Немало и людей, владеющих барами, тавернами, гостиницами, борделями и прочими увеселительными заведениями. Есть даже несколько госпиталей и домов для престарелых и инвалидов.
Бихел присвистнул от удивления.
— И кто же содержит всю эту богадельню? Уж не Совет ли Федерации? Или Метрополия хеггов? Что скажете, господин дипломат?
Альрейвк поморщился от столь фамильярного обращения, но все же нашел нужным ответить:
— Мидас относится к так называемой человеческой, или «земной», зоне Границы. На этой планете, по нашим сведениям, к негуманоидам относятся весьма дурно, чуть ли не как к низшим расам. Но у Мидаса есть и мир-антипод, прозванный Торскуном. Он находится в десяти световых годах от Мидаса и является главным миром пограничников-негуманоидов. К великому прискорбию должен отметить, что среди них порой встречаются и хегги. Разумеется, это отпетые авантюристы, которые даже не могут называться цивилизованными существами. Торскун и Мидас пребывают в состоянии перманентной войны, хотя между ними поддерживаются и определенные торговые связи.
— Вот именно — определенные, — усмехнулся Чейн. — И за эту тонкую ниточку нам и предстоит потянуть. Если бы нам удалось доказать обитателям и Мидаса, и Торскуна, что мир между ними куда выгоднее бесконечной войны, тем самым мы бы наметили будущую дорожку для Патруля.
Дилулло пытливо посмотрел на своего молодого друга.
— Хороший замысел, сынок… то есть, тьфу, капитан! Ты действуешь согласно земной поговорке: надо с самого начала брать быка за рога.
— Протестую! — немедленно отреагировал Альрейвк.
— Я имел в виду только земных быков, — парировал Дилулло. — Неужели в Империи тоже есть подобные животные? Прошу прощения, если я ненароком оскорбил этих весьма полезных животных. Но я хотел сказать совсем о другом. Клондайк очень велик, и бессмысленно пытаться мирить там всех со всеми. Надо смотреть в корень проблемы, и в этом ты прав, Чейн. Вопрос в другом — как мы будем действовать? Насколько я знаю, Патруль Федерации полностью потерпел фиаско именно в «земном» секторе Клондайка, а до негуманоидного сектора даже не добрался. Почему?
Чейн нахмурился.
— Земные патрульные с самого начала выбрали неверный тон общения с пограничниками, — объяснил он. — Они попытались представить себя высшей силой в Клондайке, а к местным жителям относились чуть ли не как к преступникам.
— И это было несправедливо? — с любопытством вопросил Рангор.
