— А потому, — отвечал Габорн, присаживаясь на парапет и заглядывая в бассейн, — что речь идет не более и не менее как о человеческой жизни.
Испуганные его появлением огромные головастики нырнули в зеленоватую воду.
— Принимая на себя обязательства по отношению к кому бы то ни было я, тем самым, беру на себя ответственность за этого человека. Я предлагаю ему свою жизнь… во всяком случае, се часть. Но и принимая обязательства других людей, я ожидаю от них того же. Чтобы они предложили свои жизни мне. Таковы, по-моему, должны быть обоюдные отношения и… и это определяет мою позицию по поводу всяческих обязательств.
Миррима нахмурилась. Тон Габорна и серьезность его рассуждений открыли ей глаза.
Нет, вы не купец. Вы… вы разговариваете, как лорд. По лицу девушки принц читал ее мысли. Она поняла, что он не принадлежит к дому Сильварреста, не является уроженцем Гередона. Ну что ж, пусть он будет для нее знатным путешественником, чужеземным лордом, вздумавшим посетить эту отдаленную страну — самое северное из королевств Рофехавана.
— И как я сразу не распознала, — промолвила она. — Ведь вы так красивы. Стало быть вы — Властитель Рун и приехали не торговать, а взглянуть на здешнюю землю. В таком случае, скажите, понравилась ли она вам настолько, чтобы вы пожелали обручиться с принцессой Иом Сильварреста?
Габорн не мог не восхититься тем, как легко эта юная женщина пришла к правильному умозаключению.
— Я изумлен тем, как плодородна ваша страна и как силен ваш народ, — ответил Габорн. — Здешний край гораздо богаче, чем представлялось мне прежде.
— Примет ли вас принцесса Сильварреста? — спросила Миррима, присев рядом с ним на край фонтана. Ее по-прежнему одолевало любопытство. Сейчас она наверняка гадала, из какого захолустного заявился этот юный лорд.
Габорн пожал плечами, делая вид, будто озабочен куда меньше, чем на самом деле.
— Я знаю ее только понаслышке, — промолвил он. — Возможно, вам известно о ней гораздо больше. Как считаете, посмотрит ли она на меня?
— Вы красивы, — промолвила Миррима, откровенно оценивая его широкие плечи и падавшие из-под украшенной пером шляпы темно-каштановые волосы. Наверное она уже догадалась, что они недостаточно темны для уроженца Муйатина или любой другой из земель Индопала.
Неожиданно Миррима охнула, глаза ее расширились.
Быстро вскочив, девушка отступила назад, не зная то ли присесть в реверансе, то ли и вовсе пасть ниц.
— Простите меня за дерзость, принц Ордин. Я… э… не заметила вашего сходства с отцом.
Миррима быстро отступила на три шага, явно желая убежать, куда глаза глядят. Только сейчас она поняла, что запросто беседовала не с сыном захудалого барона, гордо именующего замком жалкую кучу камней, а с наследным принцем Мистаррии.
— Вы знаете моего отца? — спросил Габорн, поднявшись и шагнув вперед. Он взял девушку за руку, давая понять, что не считает ее поведение непозволительным.
— Я… — сбивчиво пробормотала Миррима, — …как-то раз он проезжал по городу, направляясь на охоту. Тогда я была еще девчонкой, но до сих пор не могу забыть его лицо.
— Он всегда любил Гередон, — сказал Габорн.
— Да… он наведывается сюда довольно часто, — промямлила Миррима, которой явно было не по себе. — Простите, если я невольно обидела вас, мой лорд… поверьте, мне вовсе не хотелось… такая бесцеремонность не… о!..
Она повернулась и пустилась наутек.
— Стойте! — воскликнул Габорн, позволив малой толике своего Голоса овладеть ею.
Миррима замерла на месте и вновь обернулась к нему. Так же, как и несколько случайных прохожих.
Эти люди повиновались принцу непроизвольно, словно его приказ исходил из их собственного сознания. Поняв, что молодой человек обращается вовсе не к ним,
Дэвид Фарланд некоторые из них уставились на него с любопытством, другие же поспешно отошли, растерявшись от того, что оказались рядом с Властителем Рун.
Неожиданно за спиной Габорна появились Боринсон и Хроно.
— Миррима, спасибо за то, что вы сочли возможным остановиться.
— Вы… возможно, когда-нибудь вы станете моим королем, — отозвалась она, словно рассудив, каким должен быть ответ.
— Вот как? — промолвил Габорн. — Полагаете, Иом пойдет за меня?
Вопрос принца явно не понравился женщине, но Габорн не унимался:
— Прошу вас, ответьте. Вы умны, хороши собой и могли бы украсить любой королевский двор. Мне будет весьма интересно узнать ваше мнение.
В ожидании откровенного ответа принц затаил дыхание.
Миррима понятия не имела о том, как важны для него были се слова. Он нуждался в этом союзе. Ему нужен был Гередон с его сильными людьми, могучими крепостями и бескрайними просторами, которые еще только предстояло возделать.
Конечно, его родная Мистаррия тоже представляла собой богатую страну, славную плодородными полями и многолюдными рынками, однако после многолетней борьбы Волчий Лорд Радж Ахтен покорил все земли Индопала, и Габорн знал, что на этом захватчик не остановится. Нынешней весной он либо обрушится на варваров Инкарры, либо же повернет на север и вторгнется в королевства Рофехавана.
Впрочем, на кого Волчий Лорд нападет первым особого значения не имело. Войны все едино не миновать, и Габорн отчетливо представлял, что одними лишь собственными силами Мистаррии не отбиться. Ему нужен был Гередон.
Хотя этот край четыре столетия не видел большой войны, все его важнейшие цитадели сохранились в целости. Даже затерянные среди утесов старые крепости в нижнем Тор Ингеле были надежней большинства замков Мистаррии. Таким образом, принцу было необходимо заполучить Гередон. А для этого требовалось добиться руки Иом.
Но еще важнее — и в этом Габорн не решался признаться никому — было то, что его влекло к самой принцессе. Вопреки здравому смыслу, он ощущал странное тяготение, словно к его сердцу и разуму протянулись невидимые огненные нити. Порой, бессонными ночами, он чувствовал их натяжение. Странное тепло распространялось по его груди, словно на ней покоился горячий камень. Его тянуло неудержимо. Примерно год он боролся с желанием просить ее руки, но под конец не выдержал.
Миррима внимательно посмотрела на Габорна, после чего рассмеялась и с беззаботной откровенностью промолвила:
— Нет. Иом за вас не пойдет.
Это было сказано без сомнений и колебаний, как простая и непреложная правда. Затем Миррима обольстительно улыбнулась.
— Зато я была бы не против, — говорила эта улыбка.
— Вы говорите уверенно, — заметил Габорн, словно бы невзначай. — Может быть, все дело в этом наряде. Поверьте, я привез с собой и более подобающее платье.
— Я понимаю, что вы наследник престола самого могущественного королевства в Рофехаване, но… как бы это лучше сказать? Ваша политика внушает подозрения.
