— Не важно. Я глупец, как и любой падший, я должен обеспечивать комфорт хедайре. — Как обычно, он простил меня и дотронулся до моего плеча. — Ты сказала, что устала. Пойдем спать.
«Что ж, еще один кусочек информации». Обеспечивать комфорт хедайре.
— Отдай мне мои записи, тогда пойду. — Я была похожа на ребенка, выпрашивающего мороженное. Опять же, он был намного старше меня. Насколько он стар, вообще? Старше чем горы?
Старший сын Люцифера, падший и связанный со мной. «Как и любой падший, должен обеспечивать комфорт хедайре».
Значит ли это, что скрывая от меня страшные вещи, он делает это для моего блага?
Он сделал одно быстрое движение и на его ладони возник оригами-единорог. Я аккуратно взяла его, коснувшись кончиками пальцев кожи Джафримеля.
— Где ты этому научился?
— Это долгая и история, моя любопытная. Если захочешь, я тебе расскажу. — Он не улыбался, но его плечи расслабились и губы стали ровными, а не сжатыми в тонкую линию. Отстраненный взгляд снова исчез.
На этот раз я тщательно подбирала слова.
— Звучит здорово. Ты можешь рассказывать, пока я буду расчесывать волосы.
Он кивнул. Легкий ветерок трепал его волосы, спадающие на лоб; они стали длиннее с нашей первой встречи.
— Абсолютно согласен. Веди.
«И что, черт возьми, это значит? Он знает этот дом намного лучше меня, и это я всегда бегаю за ним как щенок».
— Знаешь, ты всегда такой странный, и это кое о чем говорит. Пойдем. — Я взяла его за руку. Его пальцы переплелись с моими и сжались так крепко, что могли бы сломать мне руку, будь я человеком. Я повернулась немного пораженная. Это не похоже на него, забыть о том, что я более хрупкая, чем он. Обычно он сам постоянно напоминает об этом. — Эй. Ты в порядке?
Он кивнул.
— А’тай, хетайре а’нанкимель’иин. Дириин. — Его губы скривились, словно он попробовал что-то горькое, пальцы немного расслабились.
— Когда-нибудь ты расскажешь мне, что это означает. — Я зевнула, чувствуя себя изнеможенной. Три дня проведенных в библиотеке. Учиться сложнее, чем охотиться.
— Когда-нибудь. Только дай мне время. — Он вывел меня из столовой, держа за руку, и я не возражала. Папка осталась на столе. Здесь она никому не понадобится.
— Я дам тебе время. И достаточно много. — Позади нас, первые солнечные лучи начали пробиваться в окна. Что мне оставалось делать? Я доверяла ему, и то, чего он просил было у меня в избытке, теперь. Поэтому я прошла за ним через наш тихий дом и, в конце концов, позволила ему расчесать мои волосы. Он опять отвлек меня от вопросов о том, кем я была – но он обещал рассказать, рано или поздно, и этого было достаточно.
Глава 2 Я очнулась от транса, более глубокого, чем сон, без сновидений и темноты. Почти год я не могла нормально заснуть, пока Джафримель был прахом; кажется, теперь я могла проспать мертвым сном несколько дней подряд. Он сказал, это нормально, что хедайре необходим такой длительный отдых, в течение которого человеческий мозг может освободиться от демонической энергии и ощущений. Я с трудом села в кровати. Джафримель каждый раз погружал меня во тьму, в которой я чувствовала облегчение. И каждый раз, когда я просыпалась дезориентированная, не имеющая понятия о том, сколько времени прошло, он был рядом и ждал меня.
Только не в этот раз.
Я моргнула, прижала простынь к груди. Лунный свет падал через полуоткрытые окна, серебря гладкий мрамор; теплый ночной ветерок легко трепал синие бархатные шторы. Здесь в, Тоскане, было много вилл, построенных для богачей Гегемонии. Эта находилась на склоне холма, откуда открывался чудесный вид на поля, где тысячи лет назад люди выращивали пшеницу и оливки. Теперь они были заброшены, и оливковые деревья росли сами по себе. Волосы разметались по моей спине, немного задевая матрас, шелк мягко скользил по коже.
Я была одна.
Не веря в это, я вытянула руку и дотронулась до простыни. Подушка Джафримеля все еще хранила его след. Комната была наполнена нашим запахом: его – сильный запах мускуса, и мой – легкий отголосок его запаха. Моя щека начала гореть, когда изумруд на ней вспыхнул; я увидела, что алтарь, который я сделала из антикварного дубового шкафа, испускает голубой свет. Я слегка повернула голову, из-за спектрального света, падающего от моего изумруда, по стенам начали бегать тени.
Я встала с постели, обнаженная, пальцы сжались вокруг рукояти меча. Лезвие запело, когда я вытащила его из лакированных ножен: низкий свистящий звук, скользящего металла, отразился от дерева. Еще больше голубого света разлилось по комнате, руны Девяти Канонов – магический алфавит, на основе которого был создан отдельный филиал магии – скользнули сквозь горящую сердцевину клинка. Йедо назвал меч Фудосин, и я редко им пользовалась.
Мне не с чем было драться.
Мой бог давно не говорил со мной. Я осторожно подошла к алтарю, опустилась на одно колено и, когда граница между реальным миром и священным исчезла, поднялась, пошла на голубой свет. Волосы раздувал невидимый бриз, а голубой свет скользил по коже, как прикосновения Джафримеля.
«Где он? Ушел пока я спала? Он всегда рядом, когда я просыпаюсь».
Я прогнала эти мысли. Если мой владыка хочет меня видеть, значит, я в безопасности, и не важно, где сейчас Джаф. Я никогда не видела, что бы он спал – но мне все равно. Все-таки, это личное дело каждого.
Я стояла перед алтарем, мой меч вытянулся позади руки, рукоять была направлена вниз; он свободно лежал у меня в руке. Вибрации от металла усилились, когда кончик катаны скользнул по плечу. Моя щека горела, изумруд шипел, линии татуировки безумно двигались по коже.
Новая статуя Сэхмет, стоящая рядом с моим повелителем Анубисом, светилась – все, что находилось на алтаре, было взято из моего старого дома в Сент-Сити. Анубис, черный в голубом свете, едва заметно кивнул. Жертвенная чаша, которую я наполнила вином, была пуста. Я подняла руку и кончиками пальцев дотронулась до щеки. Она была горячей, как при лихорадке; даже горячее, чем кровь демона.
Потом голубой свет окутал меня. Я не упала, но опустилась на колени перед моим богом и почувствовала, как мое тело куда-то проваливается.
В голубом хрустальном зале Смерти произошли изменения.
Я стояла на мосту, столб света от моего изумруда удерживал меня на камне. На мне было белое платье, выбор богов, с мягким серебряным поясом, похожим на чешую. Мой новый меч я держала здесь в первый раз; он светился диким белым огнем, словно живой.
Я не была здесь с тех пор, как умер Джейсон Монро.
Прозрачные кристальные души кружились вокруг меня. Я привыкла к этому– в конце концов, я же некромантка – но одну душу я не видела среди них. Ни уникальные черты, которые я могла бы узнать, ни формирующуюся кристальную копию пшенично-золотых взъерошенных волос и голубых глаз.
