Кейт окинула взглядом наряд Анжелики.
— К этому платью нужен пояс, — проговорила она, засопев.
— Когда я надела его, Оливье сказал, что так я только подчеркиваю самую широкую часть своей фигуры.
На какое-то мгновение Кейт вышла из себя.
— Что-что он сказал?
— Надеюсь, ты оторвала ему за это яйца! — произнесла Кандейс.
— Нет, я сняла пояс.
— Ты тряпка! — Кандейс ласково засмеялась. — Ну что нам с тобой делать?
— Думаю, мне надо обзавестись новой фигурой.
Летизия вздохнула.
— Нет уж, дорогая, тебе просто нужен новый муж.
Кейт удалось подойти к комоду и достать оттуда пояс.
— И даже не спорь со мной. Когда я пьяна, то очень опасна. — Ловким движением она надела пояс на талию Анжелики. — Чтобы там ни говорил Оливье, никакая это не самая широкая часть твоей фигуры. Ты просто сказочно выглядишь!
— И это действительно так, — согласилась Летизия. — Оливье должно быть стыдно.
— Самая широкая часть, вот осел! Да это его эгоизм стал настолько огромным, что Оливье вряд ли сможет пройти с ним в дверь! Скажи ему об этом, посмотрим, понравится ему это или нет. — Кандейс улыбнулась подруге. — Иди и избей его до смерти!
— Ну а теперь, когда мы разобрались с Анжеликой, давайте поговорим обо мне, — предложила Кейт.
Кандейс с чувством обняла ее.
— Анжелика права. Воздержись пока от каких-либо действий. Позвони мне утром. Летизия уложит тебя в постель.
— Вы уже уходите? — тихонько спросила Кейт.
— Я остаюсь, — сказала Летизия, покорно шагнув вперед.
Кандейс резко махнула рукой Анжелике.
— Ну же, дорогая, мы уже уходим.
Анжелика обняла Кейт.
— Я позвоню тебе утром, если, конечно, буду еще жива!
— Спасибо вам, что пришли. Я ценю вашу поддержку.
— Я знаю, — закричала Кандейс уже с лестницы, торопливо спускаясь по ступенькам. — За это на Небесах нас ждет большое вознаграждение!
Когда они ступили на тротуар, Анжелика вздохнула.
— Какая неприятность!
— На этот раз Кейт действительно влипла, — согласилась Кандейс. — Куда тебе нужно ехать?
— На Кадоган-сквер.
— Я тебя подвезу.
Махнув рукой, она подозвала своего водителя, и к ним подъехал блестящий черный «мерседес».
— Но ты же опаздываешь в театр.
— А я скажу, что незаметно прошла через черный ход, какая разница? Он уже и так в гневе. Да и вообще, знаешь что? На сегодня с меня достаточно театра.
— Ты думаешь, Кейт притворяется?
— Вся ее жизнь сплошное представление, но Господь любит ее. Да и мы тоже, ведь так?
Когда они садились в машину, парадная дверь дома Кейт широко распахнулась и оттуда, торопливо спускаясь по ступенькам, выбежала Летизия, размахивая сумочкой Анжелики.
— О мой Бог! — со вздохом произнесла Анжелика. — Опять!
— Не будь в твоей голове мозгов, ты бы забывала ее по всему городу, — сказала Кандейс.
— Ты говоришь совсем как Оливье.
— А вот и нет, милая. Оливье считает, что у тебя действительно нет мозгов!
Глава 2
Будда говорит, что ощущение боли и страдание возникают из-за желания или же сильной тяги к чему-либо, и поэтому, чтобы освободиться от боли, нужно разорвать опутывающие нас цепи желаний.
В поисках совершенного счастья
Приехав, Анжелика поняла, что ужин уже давно начался. Когда она вошла в комнату, все те, кого она так хорошо знала, принялись махать руками и упрекать ее за непростительное опоздание. Она не решалась поднять на Оливье глаза. Уже того, что она ощущала на себе его гневный взгляд с дальнего конца стола, было вполне достаточно. Сама хозяйка дома в облегающих кожаных брюках и блестящих черных ботинках отнеслась к ней более снисходительно. Вскочив со своего места и обойдя стол, она шагнула навстречу Анжелике, звеня браслетами на руках и ногах, и нежно ее обняла.
— Привет, куколка. Я получила сообщение от Кейт, однако, как ты сама понимаешь, не смогла оставить гостей. — Затем, понизив голос, спросила: — У нее все в порядке?
— Я введу тебя в курс дела позже. Это длинная история. Но она жива и невредима!
— Ну, это уже что-то. Ты выглядишь так, словно тебе не помешало бы пропустить стаканчик вина.
— Я уже так и сделала.
— Ну тогда выпей еще. Ты бледная, как привидение. А я постараюсь сделать так, чтобы Оливье как следует напился. И к началу десерта, уверена, он будет сама доброта и кротость.
— Спасибо, Скарлет. Ну а пока он похож на разозленного старикана, способного вселить настоящий ужас!
Оливье был занят разговором с восхитительной Катериной Тинтелло. Конечно же, ничто не могло так поднять ему настроение, как общение с прекрасной дамой.
— Ну а теперь прошу к столу. Обрати внимание, по правую руку от тебя сидит очаровательный Джек Мейер из Южной Африки, и у твоего мужа наверняка появится повод поволноваться, а по левую — мой муженек, к сожалению, не обладающий столь явным обаянием.
— О Скарлет, ты не права, Вильям просто очарователен!
— Мне кажется, так думаю только я, а вот о Джеке это может сказать каждый. Ну а теперь позволь мне тебя представить.
Скарлет слегка коснулась плеча Джека. Он сказал что-то Стэш Хельм, женщине, сидящей справа от него, а затем учтиво поднялся, возвышаясь над ними, словно медведь. Анжелика почувствовала, как ее душа встрепенулась, возрожденная к жизни видом этой огромной косматой головы и широкой заразительной улыбки, когда Джек одобрительно посмотрел на нее сверху вниз. Она улыбнулась в ответ, и напряженность тотчас растаяла от тепла его рукопожатия.
— Джек, познакомься с Анжеликой Ларивьер. Джек известен как большой любитель пофлиртовать, — сказала Скарлет, явно подтрунивая над ним. — И не говори потом, что я тебя не предупреждала.
— Кот из дома… — произнес он, не сводя взгляда с Анжелики. Она же была очарована озорным блеском его глаз за стеклами очков.
— Этого пса трудно заставить жить в будке, — с ухмылкой произнесла Скарлет.
— Что ж, некоторые собаки вообще не созданы для того, чтобы сидеть на привязи, — сказала Анжелика.
— Такое впечатление, что вам немало известно о четвероногих.
— Она знает много обо всем. Анжелика писательница, причем очень известная! А Джек любит читать. Поэтому-то я и решила посадить вас рядом.
Скарлет возвратилась на свое место, а Джек пододвинул Анжелике стул.
