Обожженную кожу мучительно жгло, несмотря на мазь. На талии вспухало красное пятно. Мария удивлялась, что горячая чашка кофе вызвала такую боль.
Вдруг какой-то звук привлек ее внимание. Распахнулась дверь, и в проеме показался Николо Романо.
С непроницаемым видом он протянул девушке белый махровый халат. Она вздрогнула, инстинктивно прикрыв грудь руками.
— Оденьтесь, — бесстрастно сказал хозяин, — к ожогу может добавиться простуда.
Комната как бы уменьшилась в размере от присутствия высокой статной фигуры. Мария почувствовала, что задыхается, вспомнив, что практически раздета.
Выхватив халат, она быстро накинула его, плотно запахнула полы и туго завязала пояс, но тут же сморщилась от боли и ослабила узел.
— Благодарю, — вымолвила Мария.
Кэтрин, мое доверенное лицо и большой мой друг, заверила, что ожог, хотя и болезненный, не потребует профессионального медицинского вмешательства. Ну, а вашему шелковому платью вряд ли поможет химчистка. Предлагаю купить другое и прислать мне счет.
— В этом нет необходимости, — сухо отрезала Мария.
— А я настаиваю.
Она с трудом выдерживала его прямой взгляд.
— Произошел несчастный случай, в котором виновата я сама, — выпалила девушка, возненавидев себя за то, что моментально откликнулась на близость мужчины. Она поняла это еще в зале, где было полно гостей. А что говорить сейчас, когда она оказалась наедине с Романо.
Он сощурил глаза.
— Вы отказываетесь заменить дорогое платье?
— Я не намерена спорить.
От легкого движения руки, которую он засунул в карман брюк, распахнулся прекрасно скроенный пиджак, открыв белоснежную рубашку. Воображение легко нарисовало плоский живот и мускулистую грудь, покрытую темными упругими волосками.
— Чего вы добиваетесь, мисс Кьелли? — Протяжно произнесенные слова прозвучали насмешливо, с налетом цинизма.
Уловив скрытый подтекст, Мария вдруг ощутила, как напряглись мускулы спины. Но она гордо выпятила подбородок и сверкнула глазами. В ее улыбке не было и намека на юмор.
— Весь вечер я пытался догадаться, каким способом вы попытаетесь привлечь мое внимание. — Рот Николо скривился в усмешке. — Но ни в один из моих сценариев я не включил эпизод, в котором вы причиняете боль самой себе.
3
Мария побледнела.
— Как вы смеете…
— Ну-ну, мисс Кьелли. Уже после второго звонка в офис я навел справки. — Адвокат говорил с мягкой угрозой, не спуская с нее глаз. Он методично перечислил школы, в которых училась Мария, указал успехи в учебе, назвал имена родителей, причину их случайной гибели, ее адрес, профессию и кратко охарактеризовал унаследованное имущество. — Вы приехали в Нью-Йорк, чтобы ускорить освобождение брата, которого держат в качестве заложника в небольшом селении на Сицилии, — закончил граф тем же вкрадчивым голосом.
В Марии закипел трудно сдерживаемый гнев.
— Значит, вы знали, почему я пыталась установить с вами контакт, и тем не менее не снизошли до телефонного разговора со мной?!
— Не имело смысла. Я не могу помочь вам, мисс Кьелли.
Слова прозвучали как окончательный приговор, с которым она не желала смириться.
— Джордано не повезло, он оказался в неподходящем месте в неподходящее время…
— Ваш брат — профессиональный фотограф. Он вступил в рискованную игру, решив разоблачить дельцов, занимающихся сбытом наркотиков, — резко проговорил Романо. — Похитители заключили его под стражу в районе, недоступном для местных властей.
Глаза Марии тревожно расширились, лицо покрылось мертвенной бледностью. Мысли о попавшем в переплет брате не давали спать по ночам, а когда удавалось заснуть, ее начинали одолевать кошмары.
— Я взываю к вам…
— Красиво просите, — безжалостно поддразнил ее Николо Романо, и в то же мгновение девушка возненавидела его. — Выкуп за брата просят немалый, и я не уверен, что вам удастся собрать столь солидную сумму. Подобные переговоры потребуют времени, максимальной осмотрительности. Да и терпения тоже, — подчеркнул он, — со стороны семьи заложника.
— Но разве не в ваших силах вызволить Джордано? — возразила Мария с мольбой.
Взгляд мужчины, казалось, пронзил ее плоть и проник в душу, приказав замолчать. В комнате не слышалось ни звука, если не считать ее свистящего дыхания. А Мария не могла заставить себя оторваться от пронзительных сине-серых глаз.
— Уж не воображаете ли вы, что я немедленно кинусь в свой самолет и вместе с личной охраной отправлюсь на Сицилию, чтобы освободить вашего брата?
Мария проигнорировала циничную насмешку, хотя ей стоило немалых усилий не наброситься на Николо.
— Я располагаю значительными средствами, — решительно заговорила она, радуясь, что унаследовала немалое состояние. — Полагаю, его хватит, чтобы нанять людей, джипы, вертолет… если понадобится.
— Нет.
Девушка пришла в отчаяние. Она, правда, держала в запасе козырного туза, но пока не пускала его в ход.
— Итак, вы отказываетесь помочь?
— Отправляйтесь домой, мисс Кьелли. — На лице Романо появилось жесткое выражение. От мощной фигуры веяло ледяным дыханием Северного полюса. — Обратитесь в полицию, возможно, она окажет вам содействие.
Ах как хотелось Марии ударить по его самодовольной физиономии! Он же ведет себя как бесчувственное чудовище!
Николо догадался о ее намерении. Его глаза сверкнули, предвосхищая поступок, или девушке только почудилось, что он готовился дать отпор?
— Прошу меня извинить, — отрешенно проговорил граф. — Вам принесут новую одежду. Если вы пожелаете вернуться в отель, водитель доставит вас. А если — нет, то мне остается лишь пожелать вам насладиться оставшимся вечером.
— Пожалуйста… — Голос Марии прервался от волнения.
Холодный взгляд пробрался, казалось, в самую душу — сквозь халат, лифчик, горящую кожу и плоть. Медленно оценивающим взглядом он оглядывал стройную фигуру, надолго задерживаясь на округлостях груди, на том месте, где сходятся бедра, потом задержался на мягких полных губах.
— Есть ли у вас какое-либо заманчивое предложение?
Яростно сверкнув глазами, Мария гордо выпрямилась.
— Вы оскорбляете меня, граф Николо Романо! Я надеялась на ваше сострадание, и секс тут ни при чем.
— Вы — женщина, мисс Кьелли, и, глядя на вас, нельзя не думать о сексе.
Ее щеки порозовели, но Мария сдержала негодование. Она сделала глубокий прерывистый вдох и медленно выдохнула.
— Даже в обмен на освобождение брата я не предложу свое тело!
Его глаза сощурились в издевательской усмешке.