Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
Он ободряюще улыбнулся мне и исчез. Почти сразу после этого я услышал, как за окном остановилась машина. Хлопнула входная дверь. Подошел мужчина и заглянул в окно обменного пункта. Я узнал его. Самсонов показывал мне фотографию: четыре класса образования и трудное детство. Его били, как сказала жена, и нередко по голове. Я посмотрел на этого типа и на всю жизнь понял, что по голове бить детей нельзя, они потом вырастают дебилами.
– Это, деньги меняете?
– А как же! – радостно подтвердил я.
– Доллары на рубли?
– И доллары на рубли – тоже.
Деньги наш клиент носил в замызганном носовом платке. Поскольку платок оказался каких-то фантастических размеров, ему пришлось повозиться, чтобы извлечь пятидесятидолларовую бумажку. И тут из-за его спины – точно по сценарию – вырос Демин. Он бесцеремонно отодвинул клиента, изображая очень спешащего человека:
– Сегодня сотенные меняем, браток?
– Меняем, – кивнул я. – Вам сколько?
– Пока одну, – ответил Демин и выложил передо мной сторублевую купюру.
Наш клиент стоял рядом и безучастно наблюдал за происходящим. Я даже подумал, что Самсонов подобрал слишком уж тупого типа и ничего у нас сегодня не получится.
Деминскую сторублевку я вставил в прорезь «волшебного аппарата», внешне напоминающего детектор валют, и он с жадным урчанием проглотил купюру.
Через пару секунд из прорези с противоположной стенки «волшебного аппарата» выскочила стодолларовая бумажка. Я протянул ее Демину, мельком взглянув при этом на нашего клиента. Он клюнул! Лицо окаменело, и взгляд застыл – верный признак того, что начался мыслительный процесс. Как бы туп он ни был, но всю нереальность происходящего должен был постичь. Он стоял, мусоля в руках свою пятидесятидолларовую купюру, о которой он, похоже, совершенно забыл. Я его не торопил. Когда человек думает и при этом сам процесс мышления дается ему с трудом, не надо мешать.
Тем временем вернулся Демин.
– Слушай, браток, я подумал, что еще пару сотенных поменяю. К тебе ведь не наездишься, а по Москве нигде больше не меняют.
Клиент смотрел на Демина и при этом уже почти не контролировал себя. Если у человека отвисла челюсть – это означает, что он себя уже не контролирует, ведь так? Я представил, как все будет выглядеть на телеэкране, да еще с закадровым комментарием Самсонова, и мне стало очень смешно. Я едва сдерживался.
Две деминские сторублевки за пять секунд превратились в двести долларов. Демин спрятал доллары с буднично-озабоченным выражением лица.
– Заходите еще, – вежливо сказал я.
– Обязательно.
Демин ушел. И только теперь я позволил себе обратить внимание на клиента. Тот был совсем никакой – делай с ним что хочешь.
– Вы что-то хотели? – подсказал я ему.
– Э-э-э…
Он слишком медленно возвращался к жизни. Испытанное потрясение было велико. Я улыбался ему со всем возможным дружелюбием, какое только мог изобразить.
– Э-э-э…
Наверное, забыл все слова.
– Вы меняете? – вспомнил он наконец, зачем пришел.
– Меняем, – подтвердил я.
– Я про рубли…
– Так, – благожелательно поощрил я.
– Сто рублей на сто долларов, – объяснил наконец он, что хочет.
– Что – сто рублей? – Я стер улыбку с лица и теперь уже не выглядел дружелюбным.
– Вот как этому товарищу.
– Какому товарищу? – огрызнулся я.
– Я ведь видел.
– Что вы видели?
– Как вы поменяли ему сто рублей на сто долларов.
Я помрачнел, демонстрируя клиенту, что лучше бы он этого не видел и уж тем более не говорил. И тут появился водитель такси. Тот самый, который доставил к обменному пункту нашего клиента и его желающую прославиться супругу. Этот парень играл за нас, но клиент об этом, естественно, не знал.
– Заждались мы вас, – сказал таксист клиенту. – Я уж подумал, не случилось ли чего.
Сам он тем временем извлек из кармана мятую сторублевку и положил ее передо мной:
– Раз уж я у вас оказался…
– Не меняем! – сухо отрезал я.
– Почему? – изобразил удивление таксист. – Всегда же меняли!
– Сегодня не меняем!
– Он врет! – очнулся наконец клиент. – Я сам видел!
Я посмотрел на него со всем презрением, на которое только был способен.
– Не чуди, – сказал мне таксист и придвинул сторублевку еще ближе.
– Не имеете права не менять, – встал на надежный путь защиты законности клиент.
Похоже, что за свои права он готов был биться до последнего. Сторублевок у него, наверное, был полон карман, и он уже высчитал, сколько выиграет на конвертации рублей в доллары. Я не торопился его озолотить, и это подвигало клиента на агрессивные действия.
– Дайте книгу! – потребовал он.
– Какую?
– Жалобную.
– У меня ее нет.
– Есть! – торжествующе изрек клиент, тыча пальцем в приклеенное к окну объявление. – Здесь написано!
Я и сам знал, что написано. Как-никак при мне Самсонов собственноручно клеил эту бумаженцию.
– Не будем ссориться, – веско сказал таксист. – Поменяйте деньги, и дело с концом.
Я нервно ткнул его мятую сторублевку в прорезь «волшебного аппарата» и так же нервно швырнул таксисту появившуюся через пару секунд стодолларовую купюру. Таксист аккуратно сложил бумажку пополам, спрятал ее в карман и обратился к клиенту:
– Я жду вас в машине.
Тот лишь кивнул, поскольку был занят своими карманами – искал деньги. Наконец нашел, вывалил передо мной горсть мятых банкнот. Я выдернул из горсти сторублевку и с выражением крайнего неудовольствия на лице превратил ее в доллары.
– А вот еще, – придвинул ко мне деньги клиент.
– Меняем только сторублевки, – процедил я сквозь зубы.
– Вот сто рублей. И вот еще.
Жадность – удивительная штука. Человека, охваченного жадностью, способность мыслить логически покидает напрочь.
– Послушайте! – сказал я. – Я ведь поменял вам деньги! Хватит! Вы вообще где-нибудь видели, чтобы сто рублей превращались в сто долларов? И если уж вам так повезло…
Я пытался апеллировать к его здравому рассудку, но это было бесполезно. Он держал в руках новенькую хрустящую банкноту, и убедить его в том, что так не бывает, не мог уже никто.
– Поменяйте! – нервно потребовал он, и в его глазах появился нехороший блеск.
– Уходите, – попросил я.
– Дайте мне жалобную книгу!
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
