Ее судьба висела на волоске. Общение с Джорджем расслабило Джоан. Его дядя оказался куда более сильным противником. Резко вскочив, Джоан схватила халат и, бросив на ходу «Ну и выясняйте», стремглав кинулась навстречу спешившему к ней Джорджу. Видя ее состояние, он с беспокойством спросил:
— Тебя кто-то обидел?
Джоан в волнении прижалась к нему.
— Ничего особенного. Просто поспорила с твоим дядей.
— Да уж, мой дядя кого угодно выведет из себя.
— Мне кажется, он меня недолюбливает, хотя не знаю почему.
Джордж горько усмехнулся.
— Ты здесь абсолютно ни при чем. Джордж боится, что после моей женитьбы он не сможет меня контролировать, поэтому любой мой выбор его никогда не устроит.
— Да, я понимаю, но все же неприятно. Он твой близкий родственник, и я бы хотела ему понравиться.
— Не расстраивайся. Главное, что ты нравишься мне. К тому же после свадьбы мы будем жить отдельно на нашем маленьком острове.
Джоан в изумлении уставилась на Джорджа.
— У тебя есть свой собственный остров?
Ему понравилось, какой эффект эта новость вызвала у Джоан. Он засмеялся и ответил:
— Да, мне его оставил дедушка в наследство. Мы там будем совершенно одни. Потерпи еще немного, всего какие-то две недели.
У Джоан от волнения навернулись слезы на глаза, и она восторженно пообещала:
— Сколько угодно.
Она не хотела думать о плохом, ведь она уже многого добилась. А главное, это любовь Джорджа и то, что его родители приняли ее и согласились на брак. Однако дальнейшие события показали, что Джоан слишком беспечно отнеслась к подозрениям Дэвида: он умел действовать решительно и ничего не оставлял на потом.
Джоан уже второй день была на ногах — обслуживала симпозиум психологов в отеле «Каролина». Несмотря на то, что отель находился в Челси, она понимала, что все равно сильно рискует, ведь кто-нибудь из знакомых Джорджа мог ее увидеть. Ему же она сказала, что поехала в командировку. Да и про подозрения Дэвида она не забывала ни на секунду. Однако Джоан не могла себе позволить сделать передышку, настолько ей были нужны деньги. Никто, кроме нее самой, не позаботится о наряде невесты. Конечно, можно было сказать Джорджу про платье, но это наверняка вызвало бы подозрение у его родных, поэтому она предпочла выкручиваться сама. Легенда про то, что она поссорилась со своим отцом и он отказался давать ей деньги, конечно же работала, но использовать этот аргумент бесконечно не представлялось возможным. Оставалось только надеяться, что в окружении Джорджа нет ни одного психолога.
К вечеру поднос особенно казался тяжелым, а ноги словно налились свинцом, однако поток людей не иссякал. Неужели в нашем штате столько психологов? — не без раздражения подумала она, садясь на диван отдохнуть в специальной комнате для официанток, где они переодевались. Но через несколько минут ее позвал администратор:
— Джоан! Подойди ко второму столику.
Она вышла в зал, и администратор указал на столик в углу зала.
— Прими заказ.
Когда Джоан подошла к столику с блокнотом в руках и приготовилась записать заказ, устало бросив при этом дежурное «Что бы вы хотели?», она даже не посмотрела на сидящих, вернее на сидящего.
— Извините за банальность, но я бы хотел оказаться вместе с вами где-нибудь в укромном уголке. У вас в меню есть такая услуга?
При звуке этого голоса она мгновенно вскинула на посетителя свои огромные зеленые глаза и в ужасе сделала шаг назад, выронив при этом блокнот. Перед ней сидел Дэвид Боуин собственной персоной. Его наглая усмешка говорила сама за себя.
— Так вот где заседает ваш отдел по связям с общественностью! А этот фартучек так идет будущей жене миллионера, ведь он того же цвета, что и свадебное платье. — Он говорил очень мягко, но его взгляд пронзал ее словно кинжал.
Джоан стояла не шелохнувшись, будто громом пораженная.
— Присядьте, пожалуйста. Сделайте одолжение своему будущему родственнику. Я думаю, нам есть что обсудить. — Дэвид указал на стул напротив себя.
Однако Джоан, похоже, уже вышла из оцепенения, которое охватило ее в тот момент, когда она только увидела Дэвида. Посмотрев на стул, на который он ей указывал, она неожиданно попятилась, а потом резко развернулась и бросилась бежать.
Это было не просто глупо, а абсолютно бессмысленно. Но у Джоан не было времени для анализа. Скорее всего, она бежала не от Дэвида, а от осознания того, что игра закончена — шах и мат. Ее сил хватило только на небольшой марафон. Через несколько кварталов она оказалась в парке и опустилась на скамейку. За ней, конечно, никто не гнался. Это была самоуверенность власть имущих. Куда ей деваться, ее не ждет личный самолет. Да что говорить, у нее даже нет родственников, у которых она могла бы спрятаться. Про брата наверняка Боуин уже знает.
Джоан провела всю ночь на скамейке в парке, а сейчас стояла недалеко от дома, где вместе с подругой снимала небольшую квартиру и куда еще час назад вошел Дэвид, оставив на входе своих людей. Джоан видела их, они видели ее, но никаких действий не предпринимали, только постоянно разговаривали по телефону, по-видимому получая указания от хозяина. Она уже не боялась ни Дэвида, ни его людей. Первый шок, когда она увидела Дэвида в ресторане, прошел. Эффект был как от удара в солнечное сплетение: дыхание перехватывает и кажется, что вновь почувствовать, как твои легкие заполняются кислородом, не удастся. Тогда ей понадобилось не больше секунды, чтобы осознать, что ее надежды рухнули. В один миг она потеряла все. Мечты о красивой жизни так и остались мечтами. Правду говорят люди — тому, кто высоко взлетел, ох как больно падать.
Горько усмехнувшись своим невеселым мыслям, Джоан направилась к дому. Ищейки Дэвида напряглись и схватились за телефоны — после бессонной ночи им не терпелось обрадовать хозяина. Но Джоан даже не удостоила их взглядом. Она поднялась на третий этаж и, лишь секунду помедлив у двери, вошла в квартиру, уже точно зная, кого она там увидит.
— Я уже думал, что не дождусь. — С этими словами Дэвид повернулся к ней на крутящемся кресле. — А впрочем, куда вам без этого… — Рука Дэвида лежала на пакете, где были собраны все документы Джоан и деньги.
Она стояла, прислонившись спиной к двери, не видя ничего перед собой — слезы, помимо ее воли, застилали ей глаза. Дэвид же не намерен был жалеть ее. Его не трогали ни ее бледность ни растерянность во взгляде. А голос был голосом судьи, готового к долгому допросу подсудимого.
— Ну что, сами все расскажете или будем объясняться в полиции?
Джоан, все так же не глядя на Дэвида, спросила:
— Что вы хотите знать?
— Все с самого начала. Каким образом Натали Портер, девушка из бедного квартала, вдруг превратилась в Джоан Нейл, чей отец был одним из высокопоставленных чиновников в Министерстве иностранных дел?
