Тетя Полли не имела привычки верить на слово. Она пошлапосмотреть сама и была бы довольна, если бы слова Тома оказались правдой хотябы на двадцать процентов.
Когда же она увидела, что выбелен весь забор и не тольковыбелен, но и покрыт известкой в два и даже три слоя и вдобавок на землепроведена белая полоса, то ее удивление перешло всякие границы. Она сказала:
– Ну-ну! Нечего сказать, работать ты можешь, когда захочешь,Том. – Но тут же разбавила комплимент водой: – Жаль только, что это очень редкос тобой бывает. Ну, ступай играть, да приходи домой вовремя, не то выдеру.
Она была настолько поражена блестящими успехами Тома, чтоповела его в чулан, выбрала самое большое яблоко и преподнесла ему сназидательной речью о том, насколько дороже и приятней бывает награда, если оназаработана честно, без греха, путем добродетельных стараний. И пока оназаканчивала свою речь очень кстати подвернувшимся текстом из Писания, Том успелстянуть у нее за спиной пряник.
Он вприпрыжку выбежал из комнаты и увидел, что Сидподнимается по наружной лестнице в пристройку второго этажа. Комья земли,которых много было под рукой, замелькали в воздухе. Они градом сыпались вокругСида, и, прежде чем тетя Полли успела опомниться от удивления и прийти навыручку, пять-шесть комьев попали в цель, а Том перемахнул через забор искрылся. В заборе была калитка, но у него, как и всегда, времени было в обрез,– до калитки ли тут. Теперь душа его успокоилась: он отплатил Сиду за то, чтотот подвел его, обратив внимание тети Полли на черную нитку.
Том обошел свой квартал стороной и свернул в грязныйпереулок мимо коровника тети Полли. Он благополучно миновал опасную зону,избежав пленения и казни, и побежал на городскую площадь, где попредварительному уговору уже строились в боевом порядке две армии. Одной из нихкомандовал Том, а другой – его закадычный друг Джо Гарпер. Оба великихполководца не унижались до того, чтобы сражаться самим, – это больше подходиловсякой мелюзге, – они сидели вместе на возвышении и руководили военнымидействиями, рассылая приказы через адъютантов.
После долгого и жестокого боя армия Тома одержала большуюпобеду. Подсчитали убитых, обменялись пленными, уговорились, когда объявлятьвойну и из-за чего драться в следующий раз, и назначили день решительного боя:затем обе армии построились походным порядком и ушли, а Том в одиночествеотправился домой.
Проходя мимо того дома, где жил Джеф Тэтчер, он увидел всаду незнакомую девочку – прелестное голубоглазое создание с золотистымиволосами, заплетенными в две длинные косы, в белом летнем платьице и вышитыхпанталончиках. Только что увенчанный лаврами герой сдался в плен без единоговыстрела. Некая Эми Лоуренс мгновенно испарилась из его сердца, не оставив посебе даже воспоминания. Он думал, что любит ее без памяти, думал, что будетобожать ее вечно, а оказалось, что это всего-навсего мимолетное увлечение. Оннесколько месяцев добивался взаимности, она всего неделю тому назад призналасьему в любви; только семь коротких дней он был счастлив и горд, как никто насвете, – и вот в одно мгновение она исчезла из его сердца, как малознакомаягостья, которая побыла недолго и ушла.
Он поклонялся новому ангелу издали, пока не увидел, что онаего заметила; тогда он притворился, будто не видит, что она здесь, и началломаться на разные лады, как это принято у мальчишек, стараясь ей понравиться ивызвать ее восхищение. Довольно долго он выкидывал всякие дурацкие штуки ивдруг, случайно взглянув в ее сторону во время какого-то головоломногоакробатического фокуса, увидел, что девочка повернулась к нему спиной инаправляется к дому. Том подошел к забору и прислонился к нему в огорчении,надеясь все-таки, что она побудет в саду еще немножко. Она постояла минутку накрыльце, потом повернулась к двери. Когда она переступила порог, Том тяжело вздохнул.Но тут же просиял: прежде чем исчезнуть, девочка перебросила через забор цветок– анютины глазки. Том подбежал к забору и остановился шагах в двух от цветка,потом прикрыл глаза ладонью и стал всматриваться куда-то в даль, словно увиделв конце улицы что-то очень интересное. Потом поднял с земли соломинку и началустанавливать ее на носу, закинув голову назад; двигаясь ближе и ближе,подходил к цветку и в конце концов наступил на него босой ногой, – гибкиепальцы захватили цветок, и, прыгая на одной ноге, Том скрылся за углом. Нотолько на минуту, пока засовывал цветок под куртку, поближе к сердцу, – а можетбыть, и к желудку: он был не слишком силен в анатомии и не разбирался в такихвещах.
После этого он вернулся к забору и слонялся около него досамой темноты, ломаясь по-прежнему. Но девочка больше не показывалась, и Томутешал себя мыслью, что она, может быть, подходила в это время к окну и виделаего старания. Наконец он очень неохотно побрел домой, совсем замечтавшись.
За ужином он так разошелся, что тетка только удивлялась:«Какой бес вселился в этого ребенка! «Ему здорово влетело за то, что он бросалземлей в Сида, но он и ухом не повел. Он попробовал стащить кусок сахару подсамым носом у тетки и получил за это по рукам. Он сказал:
– Тетя, вы же не бьете Сида, когда он таскает сахар.
– Но Сид никогда не выводит человека из терпения так, какты. Ты не вылезал бы из сахарницы, если б я за тобой не следила.
Скоро она ушла на кухню, и Сид, обрадовавшись своейбезнаказанности, потащил к себе сахарницу; такую наглость было простоневозможно стерпеть. Сахарница выскользнула из пальцев Сида, упала и разбилась.Том был в восторге. В таком восторге, что даже придержал язык и смолчал. Онрешил, что не скажет ни слова, даже когда войдет тетя Полли, а будет сидетьсмирно, пока она не спросит, кто это сделал. Вот тогда он скажет и полюбуется,как влетит «любимчику», – ничего не может быть приятнее! Он был до тогопереполнен радостью, что едва сдерживался, когда тетя вошла из кухни иостановилась над осколками, бросая молниеносные взоры поверх очков. Про себя ондумал, затаив дыхание: «Вот, вот, сию минуту!» И в следующий миг растянулся наполу! Карающая длань была уже занесена над ним снова, когда Том возопил.
– Да погодите же, за что вы меня лупите? Это Сид разбил!
Тетя Полли замерла от неожиданности, и Том ждал, не пожалеетли она его. Но как только дар слова вернулся к ней, она сказала:
– Гм! Ну, я думаю, тебе все же не зря влетело! Уж наверно,ты чего-нибудь еще натворил, пока меня тут не было.
