домой, она заметила, что что-то изменилось. Прощание с матерью окутало её туманом эмоций, настолько густым, что она не могла думать ни о чём, кроме горя. Однако теперь она видела, что Новый Орлеан был в необычном состоянии этой ночью.
Улицы Садового района казались темнее, чем обычно, несмотря на оставшиеся лучи вечернего солнца. Каблуки её ботинок гулко стучали по брусчатке, пока они с Женевьевой шли по дороге. Обычно эти улицы были бы переполнены каретами и туристами, направляющимися в Квартал и обратно, а где-то вдали бы звучал джаз. Но сейчас улица перед ними была неподвижной, погружённой в тени и тишину, которая била в уши Офелии: что-то зловещее витало в воздухе.
— Нам нужно домой, — сказала Офелия, торопя Женевьеву, оглядываясь вокруг. — Это не нормально.
— О чём ты говоришь? — удивлённо спросила Женевьева, подняв бровь. — Вроде бы всё в порядке. Никого вообще нет на улице.
— В том-то и дело, — пробормотала Офелия. — Сейчас туристический сезон — почему такая тишина?
— Раньше было тоже тихо, — заметила Женевьева. — Может, все решили не рисковать попасть под дождь. Посмотри, какие тучи на горизонте.
Офелия подняла голову, глядя на серые тучи, клубящиеся вдали. Возможно, Женевьева была права, возможно, люди действительно боялись дождя. Но это не объясняло, почему в её животе поселился тяжёлый комок тревоги. И почему ветви дубов, выстроившихся вдоль улицы, казались более искривлёнными, а влажность в воздухе — более удушающей, чем обычно.
Её пульс участился, когда она уловила какое-то движение в глубине теней за изящными коваными оградами домов справа. Офелия прижалась ближе к сестре, когда они остановились рядом с кафе на перекрёстке. Ветерок прошелестел через её густые серые юбки, и спустя мгновение до неё донёсся знакомый запах жареных пирожков и сахарной пудры.
— О! — Женевьева ухватилась за руку Офелии, потянув её к кафе. — Подожди немного, Офи, я вижу подругу.
Прежде чем Офелия успела что-то возразить, Женевьева уже входила в кафе, весело вскрикивая в приветствии девушки, которую Офелия никогда не видела. Она прижалась ближе к стеклу двери, наблюдая, как её энергичная младшая сестра с обнимает незнакомку так, будто они старые друзья. У Офелии перехватило дыхание от зависти — не было ни одного человека на свете, кроме Женевьевы, которого она могла бы поприветствовать с такой же теплотой.
А вот Женевьева, болтает с этой девушкой с золотыми волосами и яркими искрящимися глазами — с той самой искрой, которой так давно не было в её общении с Офелией.
Пока ты сидела взаперти, помогая матери вызывать мёртвых, твоя сестра заводила друзей, — прошептал Призрачный Голос. — Разве ты её не ненавидишь за это? Разве не хочешь, чтобы ей было так же больно? Чтобы она страдала? Все думают, что она — идеальная, смешная, красивая, а ты…
— Прекрати, — прошептала Офелия вслух, постучав костяшками пальцев по стеклу.
Один, два, три.
Голос испарился.
— … слышал? Фарроу Генри собирается участвовать. Не продержится там и двух ночей, если слухи верны, — донёсся до неё глубокий голос сзади.
Офелия резко обернулась и увидела двух мужчин, примерно её возраста, направляющихся к ней через перекрёсток.
— Племянник Ричарда Генри? — засмеялся второй. — Он родился с серебряной ложкой во рту. Спорю на двадцать серебряных, что он сбежит в первую же ночь, когда поймёт, что его комната недостаточно роскошна.
— Ему повезёт, если он не умрёт от сердечного приступа в первые два часа, — согласился первый.
Первый мужчина, более высокий, едва бросил взгляд в сторону Офелии, когда они прошли мимо и вошли в кафе. Второй, посмотрев ей в глаза, вздрогнул, словно от холода. Они прошли прямо к Женевьеве, и Офелия сглотнула, видя, как её сестра смеётся, запрокидывая голову, и с тёплой улыбкой хватается за руку высокого мужчины, явно пытаясь скрыть боль. Видимо, новость о смерти их матери ещё не разошлась по светским кругам Нового Орлеана, а Женевьева явно не собиралась портить момент такими печальными откровениями.
Офелия не смогла больше смотреть на эту сцену. У Женевьевы была целая жизнь за пределами поместья Гримм. Люди, с которыми она общалась, моменты, которых Офелия даже не знала.
Прежде чем она успела слишком глубоко погрузиться в эти мысли, сзади её привлекла вспышка света, отразившаяся в стекле двери. Офелия отпрянула от двери и резко обернулась, чуть не задыхаясь от того, что увидела.
В нескольких шагах от неё парила Призрачная Сущность. Её форма была окружена тем же ледяным синим сиянием, что и у других, которых Офелия уже видела. Гриммовский синий. Конечно.
Призрак склонил голову в сторону, глядя на неё.
Офелия сглотнула.
— Я не она.
Сущность подлетела ближе.
— Уходи, — Офелия попыталась отмахнуться от призрака рукой. — Я не она, её больше нет. Я никогда не стану ею. Оставь меня.
Ведь в Новом Орлеане все знали Тесс Гримм, знаменитого некроманта. Даже мёртвые. Особенно мёртвые.
Призрак открыл рот, словно собираясь возразить, но прежде, чем он успел произнести хоть слово, кто-то прошёл прямо сквозь его прозрачное тело. Призрак развеялся, как дым на ветру.
— Я клянусь, оно появилось здесь, — настаивал мужчина, только что прошедший сквозь призрака, не замечая его, пока они с напарником шли мимо, наклонившись друг к другу. — За старым собором, там, где раньше было кладбище. Эмма сказала, что видела его там вчера.
Слова мужчины заставили Офелию насторожиться. Она оказалась права. Тот факт, что в этой странной тишине все шептались, явно что-то значил. Что-то зловещее витало в воздухе.
Офелия повернулась к кафе и открыла дверь. Когда она подошла к сестре, та и её друзья даже не взглянули на неё, увлечённые тихим разговором.
Офелия прочистила горло.
— Женевьева?
Женевьева прекратила шептаться и повернулась к Офелии, удивление промелькнуло в её глазах, словно она совсем забыла, что Офелия была рядом.
— О, Офи.
— Почти стемнело, — сказала Офелия. Других объяснений не требовалось. Женевьева прекрасно знала, почему это простое утверждение требовало немедленных действий.
Повернувшись к своим друзьям, Женевьева вздохнула.
— Извините, мне нужно идти. Но я обязательно скажу вам, когда буду готова к ужину. Нам будет о чём поговорить.
Остальные кивнули в знак согласия, их взгляды на миг задержались на Офелии с любопытством, но никто не удосужился поздороваться или представиться. Впрочем, Офелии было не до общения.
Когда они вышли на улицу, плотно закрыв за собой дверь, Офелия спросила:
— Кто это был?
— Просто знакомые, — беспечно ответила Женевьева, махнув рукой.
— Где ты их встретила? — продолжала Офелия.
Женевьева взглянула на сестру с лукавой улыбкой.
— Вовсе не в зловещем месте, если ты об этом думаешь.
— Конечно, нет, — покачала головой Офелия, взяв
