ощущение такое, будто на шею нацепили ошейник из ножей, что впились в горло.
- Иистир…
- Ты. Испытываешь. Моё. Терпение, - произнёс дьявол. - Не зови меня истинным именем, или клянусь, я поведу себя как член дома Крови, ибо я в праве.
- Прошу меня простить, учитель. Порой я забываюсь, - покорно склонился Кобра, прикоснувшись рогами к подстилке.
- Хм, - дьявол на секунду замолчал, и в замешательстве потеребил когтями воздух.
- Прошу меня простить, если сделал что-то не так, - произнёс Кобра, не поднимая головы.
- Наоборот, ты поступил как уважающий своего Покровителя слуга. И твоя покорность похвальна…, - задумчиво протянул дьявол.
- Учитель, при всём моём уважении и благодарности, я хочу сказать, что сделаю задуманное ради разумных. Ради Десейры. – Кобра поднял голову.
- Ты не прекращаешь удивлять. Лучше стой со мной, мой протеже, и покажи, что достоин наград… Разве есть хоть что-то в этой пустыне, за что стоит бороться? - дьявол фыркнул. - Теперь это лишь песок и обломки. Слуги - сожжённая солнцем тень былых. Она будет хоть чего-то стоить, когда остальной Инфернум найдёт сюда путь, как в старые времена.
- В Золотом Писании я читал, что жизнь, не отягощенная деяниями, стоит килограмм злата. Но я нашёл это неправдой: жизнь стоит куда дороже. Она стоит всего, что за неё можно отдать.
- И откуда ты это подцепил? - приподнял Иистир бровь.
- От странника из миров иных. То был мудрец, что без регалий; движением руки он мог остановить толпу, и его голос завораживал не магией, но словами. Его дела были полны милосердия, его слова - доброты, но его движения и шрамы говорили об опыте большем, чем вся моя жизнь.
- Ты должен быть аккуратен с иным знанием. Миров много, и порядки в них разные. Мечтатели, прибывающие сюда, не знают, что Десейра была сформирована её условиями и разумными; здесь не работают чужие порядки. Эта пустыня - кровавая арена, на которой чемпионы купаются в тёплых лучах благодати, до того как обязательно будут свергнуты. Альтруизм - это проклятье, что очень быстро уведёт тебя в песок… И всё же, если это то, ради чего ты хочешь свершить свой подвиг, я не смею тебя переубеждать.
- Учитель, а ты не боишься, что если я посвящу себя милосердию и искусству, а слова - Асталамии, она заберёт меня в своё посмертие?
За такие слова можно заработать смерть, Кобра знал это. Боги велики, и даже поклонение Золотому Храму и Калифаргу, богу всех исчадий, может спасти от участи отправиться в Инфернум. В бездну, в которой души будут перетёрты в свою кристаллическую форму. Сквозь пытки, неописуемые для смертных. Именно в этом и есть работа домов Инфернума - перерабатывать души незащищённых, непринятых и отверженных.
- Решил отдать свою душу богам? - голос Иистира остался холоден, поза неизменно строга и таинственна, но глаза дьявола загорелись пламенем при одних только словах Кобры. - Где они были, когда ты страдал? Отозвались ли они на твои мольбы, когда ты хотел мстить? Превознесли ли они тебя над обычными рейдерами? Дали ли они тебе хотя бы такую возможность? - дьявол выдержал паузу. - Они ничего не сделали ради тебя. В отличие от меня. И ты сам знаешь, что я могу дать даже больше, чем боги. Блага в посмертии, о которых ты знаешь, и которые без труда превзойдут всё, что ты ожидал от смертной жизни.
- И вы абсолютно правы, - Кобра кивнул и выдохнул.
- Инфернум, Великая Пустыня и все остальные миры против нас. Они враги, предатели, незнакомцы и, в лучшем случае, временные союзники, что скроются, как только придётся заслонять тебя своим телом. У нас, кроме друг друга, никого не осталось. И я хочу, чтобы ты остался со мною, когда мне вернут Дом. Ты понимаешь это?
- И полностью отдаю себе в этом отчёт, учитель, - смиренно кивнул Кобра.
- Славно. Теперь же иди спать. Завтра тебе предстоит нелёгкий день, но послезавтра станет ещё тяжелее. Я же увижу тебя победителем.
И Иистир исчез.
Неужели со всеми дьяволами так невыносимо разговаривать? Кобра выдохнул, в такие моменты он жалел, что под рукой не оказалось крепкой выпивки. Она бы помогла позабыть обо всём и уснуть…
***
Эта встреча случилась давно в прошлом.
Пустыня была суровей, на её картах было полно белых пятен. Разумные только-только заново осваивали транспорт, пустынные следопыты учились у южных племён жукопокорению. Кователи и “жрецы внутреннего сгорания” с наставления самых тёмных из владык создавали свои первые двигатели.
Кобра тогда ещё посещал бары, полные искателей и головорезов. Эта встреча произошла в одном из них.
“Пепельное сердце” скрывалось среди барханов и жемчужных пятен, появившихся от огромной стаи окопавшейся в ней “жемчужной саранчи”. Мало того, что это местечко могли найти только те, кто овладел радиоволнами, так и безопасно добраться до него могли лишь умелые следопыты.
Кобра тогда был ещё частью группы - настоящей банды, занимавшейся самыми разными делами. Членов у группы было много, но здесь на заработках находилась всего одна её часть. Резаный, Кобра, Молчун, Сверчок и Пыльный Глаз. Впрочем, в живых сейчас наверняка остались только Пыльный Глаз да Молчун.
В тот раз группа была занята перевозкой безвредного, но важного товара в тяжеленных сундуках из песчаника. За него уже пришлось пролить кровь и продырявить сталь; дерзкие налётчики преследовали их через пустыню, но бравым курьерам удалось поубивать большую их часть.
В будущем именно из тех, кто выжил в дымящихся машинах, у Кобры и наберётся такое множество врагов…
Сундуки доставили. Заказчик не мухлевал с оплатой, а они не играли с товаром. Если в Вольных Городах все чувствуют себя достаточно азартными, чтобы обмануть с оплатой или украсть часть груза, то здесь, среди барханов, азарт находился лишь за карточным столом. Пустыня не любит дерзких и хитрых, она отрывает им задницы.
Настал черёд отдыха. Кожистые лампочки со светлячками горели. Воздух был тёплым и сухим, а со столов пахло жареным мясом жуков да местным пойлом. Стены подпирали кожаный купол, опиравшийся на крепкие хитиновые кости.
Резаный “резался” в карты с Молчуном и незнакомыми наёмниками. Сверчок играл на губной гармошке вместе с
