ржут и... угощают нас баночным пивом!
Не проходит и получаса, как мы входим во чрево гигантской статуи.
Поднявшись в лифте над облаками, рассматриваем туман, под которым бушует страстями город и шумит океан. Потом посещаем магазин с фигурками Христа разных размеров и модификаций и, повторно пожертвовав местному населению свои реалы, съезжаем вниз с весёлыми русскими.
Они из Москвы, представились и, не интересуясь нашими именами, бодро зовут нас Фрицами.
Мы живо откликаемся, за что получаем ещё по банке и пакет чипсов, в который, впрочем, лезут руками все и, тыкая пальцами в проходящих нетрадиционных граждан, громко ведут им счёт.
Оказывается, что грузовик везёт нас в сторону Сахарной головы, и мы, пользуясь гостеприимством, продолжаем путь.
***
На эту гору нас поднимает фуникулёр. Вначале, на небольшую горку с природным заповедником, через который проложены благоустроенные дорожки.
Люди неторопливо передвигаются среди нависающих над головой мхов и лиан.
Рассказывают, что по утрам тут можно встретить стаю привыкших к туристам вороватых обезьян и рекомендуют не трогать руками ветки — среди них попадаются метровые зелёные гадюки.
Поднявшись выше, и, достигнув пика горы-картинки, мы закусываем пиццей и фотографируемся на фоне залива.
Программа осмотра Рио выполнена. Остался карнавал, и мы продолжим путь к мечте.
Вернулись в отель усталые и голодные. Ещё с вечера, приглядев итальянский ресторанчик, смело двигаемся в его сторону. Ресторан поражает пустотой и аккуратными бумажными скатертями на столах, с видами Эйфелевой башни и надписями Roma и Trafalgar Square.
Заказываю салат из авокадо с креветками и лингвини с подкопчёной сёмгой. Хенрик попросил кусок мяса medium rare ....
Принесли минут через тридцать.
Мой салат состоит из листьев-листьев-листьев, одной грустной креветки и трёх кусочков авокадо в чёрных точечках, всё это блюдо обильно полито густым, чёрным, как южная ночь, и очень кислым соусом.
Предлагаю попробовать благоверному, который, улыбаясь себе самому, пьёт пиво. Он кивает, пробует и… отказывается...
Ждём ещё полчаса.
Лингвини оказались маленькими макаронными бантиками, с томатной пастой и листиком базилика. Слегка зелёные кусочки рыбы я есть не рискнула.
Обещанный кусок мяса, грамм на двести весом (вместо обещанных пятисот), также не внушает мне доверия. Но Хенрик съедает его с аппетитом...
***
На Карнавал мы не попали!
Мой муж умирал, обнимаясь с белым другом. Я поила его сладким чаем и прихваченным из дома лоперамидом.
К утру стало легче, и мы, почти бегом, зарегистрировались на аргентинский лоукостер, везущий нас в Ушуайю и приближающий к мечте!
Глава 4
Fin del mundo встретил нас промозглым дождём и температурой в 12 градусов по Цельсию.
На Огненной Земле стояло жаркое лето.
В плане было записано посещение узкоколейки и плавание на кораблике, с целью осмотра морских млекопитающих. План мы выполнили. Паровозик, пыхтя изо всех своих, оставшихся за сто лет непрерывной работы «лошадиных сил», протащил нас по кругу, аккуратно доставив в точку отправления. А кораблик, на следующий день, представил взыскательному туристическому глазу морских котиков, львов и пингвинов Адели.
Малый полосатик приветливо помахал нам большим лопатообразным хвостом, семейка дельфинов весело шныряла в поисках добычи перед объективами наведённой на них видео-аппаратуры...
Первый вечер мы завершили огромными кусками дымящейся нежнейшей баранины, прекрасно сочетая её с весьма приличным пивом «Патагония». А второй закончился посредственно приготовленными морепродуктами и кислым вином.
Самолет взлетел и, махнув на прощание крылом, взял курс в сторону Чили — к мечте...
«Латам» явился, пожалуй, лучшим авиаперевозчиком Южной Америки, и вот, мы почти у цели.
Хенрик, напялив очки на переносицу, мирно дремлет с книгой в руке, а я в который раз размышляю над нашим решением...
***
Все началось почти двадцать лет назад, в субботу. Только-только завершились праздники. Прошла веселая Ханукальная неделя, и за ней стремительно промчало на санях, запряжённых оленями, Рождество. Несмотря на зиму, в районе Хеврона было невыносимо душно. Нехарактерная для времени года жара захватила весь регион. Я грустила, дежуря на наблюдательном пункте «Брейшит». Стояла тоскливая тишина, казалось, всё вокруг ожидает появления первых звёзд, чтобы вновь начать глубоко дышать до наступления следующего пятничного вечера.
В очередной раз усмирив дремоту, и, подняв голову, чтобы бросить взгляд на блестящую слюдяную пустыню, я увидела со стороны палестинских территорий чёрную приближающуюся точку, которая достаточно быстро превратилась в идущего спортивным шагом человека.
Наконец, в объективе бинокля чётко обозначилось молодое европейское лицо, в обрамлении густых светло-русых волос. Парень был одет в рваные шорты и плотную льняную рубаху.
Несмотря на явно значимый вес у него за спиной и температуру выше тридцати, он не выглядел устало, а подмышки рубахи, цвета хаки, были совершенно сухими.
Я подняла рацию и нажала сигнал предупреждения. Получив подтверждение о выезде мобильной бригады, стала ждать.
Между тем, на горизонте показался армейский джип, а идущий, подняв руки вверх, стремительно ускорился и побежал в сторону вышки.
Мои визуальные наблюдения были прерваны голосами селекторной связи:
— Ирэн, наблюдательный пункт четырнадцать, привет! Это пятый... Приём! В чем проблема? — я отложила бинокль и, включив громкую связь, разорвав тишину субботы докладом.
— Европеец. Быстро перемещается в мою сторону с поднятыми вверх руками. Измождённым не выглядит. Его преследует джип. Два араба.
— На территорию не допускать. Ждать. К Вам выехали...
Я вновь взяла бинокль и в мерцающей драгоценными камнями дымке горячего песка рассмотрела шевелящийся клубок змей по ходу направляющегося ко мне беглеца. Столкновение с клубком старых палестинских гадюк было для него неизбежно и, поразмышляв с минуту, приручая оптику к глазам, я выстрелила в греющихся на песке гадов. Человек резко остановился и, упав на колени, остался с поднятыми руками.
Джип моментально развернулся, на приличной скорости исчезнув за горизонтом, а змеи остались лежать в месте прицельного огня.
Меня чуть не отдали под трибунал...
Зато я познакомилась с отцом своих детей и незаменимым спутником, авантюристом, занудой и сегодняшним Head of Department и Professor, а тогда Researcher — Хенриком Рихтенгденом.
В его рюкзаке, помимо грязного белья, матраса скрученного в трубочку, кошелька с мелочью и перочинного ножа, нашли только маленькую фигурку человечка в смешной круглой шляпе — штаймле, носимой галицийскими хасидами, но эта была ещё и с башенкой.
Только через полтора года, уже после свадьбы, я узнала интереснейшую историю крошечного раритета.
***
Стюардесса разносила напитки, а я, посмотрев на тихо сопящего и слегка похудевшего после расстройства желудка мужа, вспомнила его на свадебной церемонии.
Хенрик
