которое вновь воссядет на трон!»
Оптимизмом пронизан и финальный аккорд книги, ее заключительная глава «Поэтическая Калифорния». Этот ликующий гимн жизни, познанию, природе и искусству начинается со слов о том, что совсем недавно в Калифорнии была открыта золотоносная жила. Это открытие еще раз убеждает писателя, что сокровищница природы неисчерпаема. Но и сокровищница науки тоже неисчерпаема: в ней «есть простор для открытий ума человеческого!» Андерсен прославляет науку, считая научные достижения материальным воплощением духа своего времени.
Будущее искусства также связано с наукой, поскольку она открывает нам величие Творца. И снова автор высказывает уверенность в торжестве Божественного начала в человеке, борце за Красоту, Истину и Добро. «Могучий образ Божий, осияй человечество! И когда его духовное око привыкнет к этому блеску, явится новый Аладдин, который кратко, ясно и звучно воспоет прекрасное в истинном, с ним тебе и предстоит обойти поэтическую Калифорнию».
Книга «В Швеции» увидела свет в 1851 г. и поначалу не вызвала особого интереса. Новаторство писателя, сумевшего, опираясь главным образом на идеи, а не на сюжетные линии, органично соединить столь разнородный материал, не нашло отклика у его почитателей. Но чуть позже книга была оценена по достоинству.
Высокую оценку она получила сначала в шведской прессе. «Вся она в целом поэма в прозе, — писал рецензент газеты „Бурэ“. — Картины обыденной жизни прекрасно и непринужденно переплетены с историческими воспоминаниями и фантазиями, а всё вместе составляет истинно поэтическую сказку-путешествие, светлую картину Севера»{8}. Потом и в датских газетах появились положительные отзывы на сочинение Андерсена, «заново открывшего для соотечественников эту родственную, близкую нам во многом страну»{9}.
Возможно, это одно из самых субъективных описаний путешествия в европейской литературе. Но и теперь, спустя почти два века, оно привлекает именно своей субъективностью и игрой воображения.
Гениальный сказочник был замечательно талантливым путешественником, ведь умение не просто смотреть, но видеть — тоже особый дар…
И не менее редкостный дар — умение вдохновить, зажечь сердце слушателя, убедить его в том, что «кто путешествует — живет!»
Наряду с «Теневыми картинами» и «Базаром поэта» книга путевых очерков «В Швеции», безусловно, принадлежит к лучшим образцам данного литературного жанра.
И все же самое главное то, что благодаря ей мы получили возможность лучше узнать Андерсена, открыть для себя новые грани его творчества.
А. Сергеев
* * *
Поэту, другу,
благородному
Бернхарду фон Бескову[2]
посвящается
В Швеции
Глава I. В путь!
Стоит чудная весна, распевают птицы…
Ты не понимаешь их песню? Ну тогда послушай ее в вольном переводе.
— Садись ко мне на спину! — говорит аист, священная птица наших зеленых островов. — Я перенесу тебя через залив. В Швеции тоже есть свежие душистые буковые леса, зеленые луга и пашни; в Сконе, возле цветущих яблонь позади крестьянского дома, ты подумаешь, что ты все еще в Дании!
— Летим со мною, — говорит ласточка, — я полечу за Халландскую гряду[3], где кончается буковый лес, я полечу еще дальше на север, чем аист. Ты увидишь, как чернозем переходит в скалистую землю, увидишь приветливые города, старые церкви и усадьбы, где уютно и хорошо, где, обступив стол, семья читает молитву, где за хлеб насущный благодарит даже младший ребенок, и где утром и вечером поется псалом; я слышала это, я видела это птенцом, из моего гнезда под застрехою.
— Со мной! Со мной! — кричит беспокойная чайка, нетерпеливо описывая круги. — Летим со мной к шхерам, где тысячи скалистых островов, поросших сосной и елью, тянутся вдоль берега подобно цветочным клумбам, рыбаки вытягивают там полные сети!
— Приляг меж наших раскинутых крыл! — поют дикие лебеди. — Мы отнесем тебя к большим озерам, вечно шумящим стремительным рекам, туда, где давно уже кончился дубовый лес и мельчает береза. Приляг меж наших раскинутых крыл, мы полетим к Сулительме[4], Островному Оку, как зовется эта гора, из весенне-зеленой долины мы полетим над сугробами на самую ее вершину, откуда ты увидишь Северное море по ту сторону Норвегии. Мы полетим в Емтеланд[5], где синеют высокие горы, где шумят водопады, где зажигают костры в знак того, что ожидают паром. К глубоким, холодным, быстро бегущим водам, где в разгар лета не закатывается солнце, а вечерняя заря сходится с утренней!
То песня птиц! Что если нам к ней прислушаться? Последовать за ними, проделать хоть часть пути! Мы не сядем на ласточкины крылья и на спину к аисту; мы будем продвигаться при помощи пара и лошадей, да и на собственных ногах и, отвлекаясь порой от действительности, заглядывать через ограду в царство мысли, которое всегда остается для нас сопредельной страной, чтобы сорвать там цветок или же листок, они попадут в памятную книжку, ведь они распустились в полете-путешествии и связаны с ним; мы полетим, напевая: «Швеция, чудесная страна!»
Швеция! Куда в древности пришли с гор Азии священные боги[6]; страна, которую все еще озаряет сияние стяжавших бессмертие, его струят цветы, носящие имя Линнея[7], его отбрасывают, чествуя рыцарские сердца, знамена Карла Двенадцатого[8], оно исходит от памятника, воздвигнутого на поле битвы под Лютценом!..[9]
Швеция! Страна глубокого чувства, задушевных песен, родина чистых рек, где в отблесках северного сияния поют дикие лебеди. Страна, на глубоких, тихих озерах которой Фея Севера воздвигает свои колоннады и по зеркальному льду ведет призрачное свое воинство. Чудесная Швеция с душистой линнеей[10], с проникновенными песнями Пенни[11]. К тебе полетим мы вместе с аистом и ласточкой, с беспокойной чайкой и диким лебедем, твой березовый лес дышит свежестью и здоровьем! Пусть под его плакучими, задумчивыми ветвями, на белом древесном стволе висит арфа, а в струнах ее шумит северный летний ветер!
Глава II. Тролльхеттан
Кого мы повстречали в Тролльхеттане[12]? О, это удивительная история, и мы ее расскажем.
Сойдя на берег возле первого шлюза, мы словно бы очутились в английском парке; широкие дорожки выложены щебнем и подымаются короткими террасами между залитыми солнцем лужайками; здесь приятно, очаровательно, но все это не захватывает; если же вы, напротив, жаждете впечатлений, тогда вам надобно пройти чуть повыше, к старым шлюзам, глубоким и узким, пробитым с помощью взрывов в твердой скале. Грандиозное зрелище, а глубоко внизу кипит в черном ложе поток. Отсюда можно обозреть долину и реку; речной берег на
