веснушек украшала лицо, делая его наивным и детским. Только вот глаза выдавали меня с головой. В них отражались, словно лучи солнца от гладкой поверхности воды, мои прожитые годы. Ни зря говорят, что глаза — это зеркало души. В них бла видна вся мудрость, накопленная мной на родной планете и за ее пределами.
Я с упорством продолжала постигать пределы своих возможностей. Вначале я
слышала лишь непонятные шумы, но со временем смогла научиться отсекать
ненужное и ловить информацию. Так бывает, когда стараешься поймать волну и настроить радио в машине или же когда поднимаешь трубку стационарного
телефона и тебе слышится чей-то тихий разговор.
Погружения в эфир порой бывали спонтанными и вызывали во мне страх. Я слышала неизвестную мне речь, слышала, как зовут на помощь или же как кто-то готовит заговор. Многое было не понятно. Я понятие не имела, что означают
некоторые слова, например: лимб, альбедо или же парсек. Может кому-то они и были бы понятны, но не мне. Я ни разу в своей жизни не увлекалась астрономией и космосом в целом.
Мой папа часто говорил, что отчаяние — самый большой грех, потому что человек в момент отчаяния отрицает высшие силы, которые способны помочь в самый ответственный момент. Вот поэтому я всегда надеялась на лучший исход или чудо, в надежде, что эти самые силы вспомнят обо мне и придут на помощь.
Моя жизнь на планете началась не столь позитивно, как мне этого хотелось бы.
Проснувшись рано утром, долго не могла понять, где нахожусь и почему мне так плохо. С трудом выбравшись из капсулы, я буквально с час выворачивала и так пустой желудок. Внутри все горело, будто в печи, и горечь обжигала горло. Терпеть уже не было сил, поэтому плюнув на все предосторожности, я буквально присосалась к принесенной мной воде. Жалко, конечно, но стандартный сухпаек инопланетного происхождения моему организму не подошел.
Отлежавшись до обеда, заставила себя встать и пойти на разведку. Ну не может быть такого, что я абсолютно одна на целой планете, которая изобилует растительностью и животным миром. Мои поиски разумных не увенчались успехом, зато я смогла найти кладку яиц, подстрелить зверька, похожего на кролика, и отбить у «собаки» маленького котеночка.
Будучи биологом по образованию, я долго смотрела на освежеванную тушку и с большим сомненьем зажарила ее на открытом огне. Мясо было жесткое, волокнистое, но не это было странным, а его цвет. На Земле мы привыкли к тому, что красные цитоплазматические структуры митохондрий и белка миоглобина определяют цвет мяса, а тут оно имело совершенно непривычный нам окрас.
Понюхав и лизнув приготовленный шашлык, я с большой опаской откусила кусочек синего мясца и прожевав, проглотила. «Голод не тетка, есть заставит», - часто говорила мама, накладывая мне в тарелку ненавистной мне манной каши. Теперь вот мне только и остается мечтать о ней. Съев несколько небольших кусков мяса, я запила их запасенной заранее водой. Если станет плохо, то так успею промыть свой желудок.
На мое счастье, поздний обед не только усвоился организмом, но и придал силы. Я смогла спуститься к океану и обследовать его прибрежную зону. На Земле мне ни разу не удалось съездить на море и отдохнуть. Сперва работа не позволяла, а со временем и вовсе пропало желание куда-либо ехать. Обследовав берег, пришла к выводу, что в случае чего, я смогу спокойно прокормиться дарами океана, главное определить съедобны они или нет.
Гуляя по каменистому пляжу, наткнулась на живописный грот, который и стал моим новым домом. Перетащив в него свои запасы и все, что удалось найти в капсуле, я соорудила для себя спальное место и очаг.
Кровать мне заменила одна их выдранных мной пластин, которая служила внутренней обшивкой спасательной капсулы. Ее состав мне был не знаком, но она идеально держала температуру. Холод земли сквозь нее не проникал, а накопленное в ней тепло держалось до самого утра. У пластины был еще один
жирный плюсик — это ее мягкость и способность к анатомическому оттиску моего тела. Стоит мне только лечь на нее, как она идеально подстраивалась под изгибы тела, при этом спина, шея и конечности не проваливались и давали возможность максимально расслабиться.
Очаг соорудила чуть в стороне от спального места, но так, чтобы при ближайшем рассмотрении его не было видно. Хоть я пока и не встретила разумных жителей планеты, но не стоит исключать такую возможность. Мало ли, может они агрессивны и не терпят посторонних. На счет местных хищников я тоже не переживала. Во-первых, их не так много и в основном они обитают в лесу, а во-вторых, оружие в руках давало ощущение защищенности.
Чтобы не впасть в уныние и отчаяние от одиночества, я разработала для себя план на день и строго его придерживалась. С раннего утра и до обеда, пока солнечные лучи не превращались в пекло, я занималась поиском пропитания. После обеда часа два уделяла внимание своему телу, занимаясь физическими упражнениями в тени грота, а все оставшееся время слушала эфир и пыталась методом поиска вычленить из разрозненных фраз информацию о своем местонахождении.
Как ни странно, но спасенный мной котенок очень мне помогал. Он интуитивно чувствовал, когда я проваливалась в эфир глубже, чем могла себе позволить, и довольно-таки чувствительно кусал или царапал. Резкая боль заставляла меня очнуться и вернуться к реальности. Такой тандем помог мне понять грани своих способностей. Если практикующие на Земле йоги во время медитаций просто проваливались в эфирное поле, то я могла не только в него входить, но и добывать любую информацию, не погружаясь в само поле.
Во время охоты заметила еще одну странность — стоит только этому маленькому комку шерсти увязаться за мной, как вся дичь пропадала из поля зрения. И как бы я не старалась, не могла даже поймать «зайчика». В итоге я просто оставляла обиженного котенка «дома», а сама уходила в лес. Так что моя жизнь на неизвестной мне планете медленно, но верно входила в стабильный режим, налаживаясь в определенном ритме.
***
- Стой, проказник! А ну стоять! — кричала вдогонку своему пушистику, умудрившемуся стащить из-под руки приличный кусок рыбы, который я приготовила к запеканию.
Не обращая на меня никакого внимания, этот нахал взобрался на самый высокий уступ и с довольным урчанием поглощал мой ужин. Как ни крути, тут я сама виновата. Позарилась на краба, что вольготно полз невдалеке, вот и итог — упустила момент, когда
