в другой мир! Точнее, уйти туда пешком, но не суть. На целых три года. И работать помощницей мужика, который занимается тем, что не пускает из другого измерения всякую инфернальную сволочь. Или уничтожает, если она все-таки пробирается. Хотя нет, уничтожают, если я правильно поняла, ликвидаторы.
Дурдом полнейший!
Эйдар сказал, что были и другие кандидатуры, но по разным причинам отказались. Не захотели. Или не смогли. А у меня, опять же, по его словам, нет никаких обязательств. То есть ничто не держит.
Ну как бы да. Родных у меня не было. Мама умерла два года назад, бабушка и дедушка еще до моего рождения. Отец слился, когда узнал о беременности. Я даже не представляла, как он выглядит, мама выбросила все фотографии.
Личная жизнь? Не складывалась. К двадцати восьми годам в моем активе числилось два несерьезных романа и один серьезный, который, тем не менее, так и не превратился в настоящую семейную жизнь. Мы с Андреем два года встречались и два года жили вместе, а потом расстались. Я хотела детей, а он — нет.
В сухом остатке выходило несколько не слишком близких приятельниц, ипотечная квартира и работа. Приятельницы вряд ли сильно огорчатся, узнав, что я уезжаю в дикое место без интернета. С квартирой вопрос решался. Работа? Я ее любила, конечно, но, положа руку на сердце, не до такой степени, чтобы она была моим единственным светом в окошке.
И все же я колебалась, как аптечные весы. На одной чаше лежал элементарный страх. На другой — любопытство и тот самый дух авантюризма, который подталкивает открыть закрытую дверь и посмотреть, что за нею. А еще, а еще…
Нет, ну правда. Будь Эйдар старым и страшным, балансировала бы я сейчас между «да» и «нет»?
А может, бросить монетку? Пусть судьба решает. Вот только судьба ли? Или слепой случай?
Как он сказал? Если откажусь, буду жалеть об упущенной возможности.
Очень даже возможно.
К утру я так ничего и не решила. Время, конечно, еще было, но Эйдар просил не тянуть. Глянула на себя в зеркало и испуганно охнула: оттуда смотрела страшная старая тетка, похожая на помесь вороны и панды: лицо осунулось, нос заострился, а под глазами легли темные тени. Кое-как замазала тоном весь этот страх и поехала на работу, по-прежнему чувствуя себя весами. И тут случилось кое-что… вроде бы мелочь, которая, однако, заставила чашу «да» опуститься.
Я выглянула в раздевалку, когда няня привела Аллана. Она помогла ему раздеться и ушла. Больше никого там в этот момент не было.
— Иза Ивановна, вы пойдете с нами? — спросил Аллан тихо.
Я с трудом проглотила колючий комок, погладила его по рыжим кудряшками и молча кивнула.
— Беги в группу.
— Ура! — шепотом крикнул он и исчез за дверью. А я постояла минуту, глядя себе под ноги, и пошла в кабинет заведующей.
— Ольга Леонидовна, — сказала с порога, — я ухожу.
— Куда? — не поняла она.
— Совсем. Увольняюсь. В пятницу выйду последний день.
— Еще чего⁈ — возмутилась Ольга. — И не думай даже. Если уж приперло, отработаешь две недели, как положено.
— Нет. Мне предложили хорошее место в другом… городе. В следующий понедельник я должна выйти на работу.
Она смотрела на меня, злобно поджав губы. Я ей никогда не нравилась. Впрочем, Ольга не любила никого. В том числе и детей. Зачем работать в детском учреждении, если не выносишь детей? Хороший вопрос — но, к сожалению, риторический.
— Если ты там так нужна, подождут.
— Ольга Леонидовна, я не прошу уволить меня без отработки, а ставлю перед фактом, что в пятницу работаю последний день.
— По статье уволю, — она сощурилась так, что глаза исчезли в толстых щеках. — За прогулы. И трудовую не отдам. И зарплату.
— По статье — как вам угодно, — я пожала плечами. — А вот трудовую и зарплату — не имеете права. Но даже если и так… плевать. На новом месте мне трудовая не нужна. Да она, по большому счету, вообще не нужна. Сейчас все в электронном виде. И аванс только что получила. Немного потеряю.
Ольга злобно жевала губу.
— Выросли на нашу голову нахалки, — буркнула она. — Умные, да?
Вообще-то, ей было всего на десять лет больше, чем мне. И сама она интеллектом особо не блистала. Что я и подтвердила:
— Ага, умные. Выросли.
Побагровев в цвет борща, Ольга запустила по столу лист бумаги:
— Пиши! Группу сдашь Светлане.
Написав заявление, я пошла и обрадовала свою нянечку.
— Спасибо, Лиза, — надулась она. — Мне теперь за двоих впахивать?
— Ну извини, — я пожала плечами. — Найдут замену, не волнуйся.
Это было странное ощущение — смотреть на все так, словно уже одной ногой за порогом. Новость разнеслась мгновенно. Дети страдали: «Иза Ивановна, вы от нас уходите?» Воспитательниц, нянечек и прочий персонал интересовало, куда я еду и кем буду работать.
— Воспитателем, — лаконично врала я: — В поселке под Норильском. Там северные платят. И жилье служебное.
Вечером за Алланом снова пришел Эйдар.
— Я согласна, — сказала я ему. — Давайте подпишем контракт.
* * *
Конец недели пролетел как один день — столько всего надо было сделать за оставшееся время. Иногда становилось до дурноты страшно: господи, во что же я ввязалась⁈ Видимо, это пробивался голос здравого смысла. Но не слишком здравый в компании все того же авантюризма отгоняли его пинками: все, дело сделано, отступать некуда.
Помимо контракта, мы с Эйдаром подписали договор аренды. Он снимал квартиру сроком на три года на свое имя, с полной предоплатой.
— С Ниммером вы познакомитесь на переходе, — сказал он по дороге в банк. — У вас будет время отдать ему ключи и проинформировать обо всем, что сочтете необходимым.
В банке я открыла два счета. Один — депозит с самым большим процентом, на который Эйдар положил мою заработную плату за три года. Второй — текущий счет. На нем должна была лежать арендная плата за квартиру, с него же банку предстояло перечислять мои ипотечные платежи и налог за аренду.
— Ну вот, по деньгам мы разобрались, — подвел итог Эйдар, доставив меня домой. — Приводите в порядок свои дела. В понедельник вечером мы с Алланом за вами заедем. Не берите много вещей. Только самое необходимое.
—
