столиков была занята. Мы сели за один из ближайших к выходу. Через минуту подскочил юноша-официант, улыбнулся, пробормотал что-то, бросил на стол меню, после чего исчез.
Меню было дублировано на русском и английском языках, однако состав блюд нигде не указан — только название. И если с «плескавицей» или «мешаным мясом» у меня никаких вопросов не возникло, то вот состав «инсалата» хотелось бы узнать прежде, чем делать заказ.
С этой целью я и подозвал официанта. Ткнув палец в соответствующий пункт меню, я спросил на русском, в расчёте, что местный персонал должен был выучить основные понятия за то время, что контингент здесь находится:
— Из чего этот салат?
— Шта? — парень с недоумением захлопал длинными ресницами.
— Из чего он сделан? Что в составе?
— А, составе! — улыбнулся официант, и начал перечислять, загибая пальцы: — има краставцы, има кромпир, има парадаз…
— Стоп-стоп… — остановил его я. — А что такое парадаз?
Растерянность на лице, смешанная с удивлением.
— Ну парадаз! — парень развёл руками с таким видом, будто я спрашивал его, что такое Солнце.
— Помидор это, — вставил, смеясь, Вова. — А в салате ещё картофель и огурцы и… маслиново улье има? — последнюю фразу он адресовал официанту.
— Има! — охотно закивал тот.
— Оливковое масло, — пояснил Вова, — заправка.
— Отлично, — кивнул я, — пойдёт…
Официант, выслушав остальной заказ, кивнув, отошёл от столика.
— Блин, ловко ты, — заметил я.
— Так у меня отлично по сербохорватскому, — Вова пожал плечами. — Ты не знал, что ли?
— Знал… наверное, — ответил я. — Просто как-то упустил этот момент…
— Думал ты из-за этого нас и позвал.
— Нет, больше из-за того, что тогда в Егорьевске было, — ответил я.
— Понятно… может, ты и прав, — кивнул Вова.
Вскоре принесли еду. Что и говорить: было вкусно. Балканская кухня очень хороша, особенно для тех, кто любит мясо. А вот вегетарианцу в этих краях пришлось бы совсем туго…
— Ну что, командир, какой у нас дальше план? — спросил Саня, когда нам принесли счёт.
— Переночевать для начала, — сказал я. — А потом будем думать, как добираться до места.
— Переночевать это хорошо! — одобрил Вова, потягиваясь. — После еды в сон тянет, крындец…
— Вот со сном могут быть проблемы… — честно признался я.
Ребята насторожились.
Я же, понизив голос, но не подавая вида внешне сказал:
— Парни, как вы понимаете, мне пришлось некоторые связи задействовать, чтобы всё вот так организовать. Это не всегда народу нравится, понимаете? Наверняка тут схемы крутятся те ещё — и командование в доле. Лишнее наблюдение извне им тут совершенно ни к чему, а такие типы, как мы, могут быть помехой. Кроме того, не сложно догадаться, что мы при бабле. В Чечне люди и за меньшее пропадали бесследно, в том числе военные, в курсе?
Саня и Вова переглянулись, но промолчали.
— Короче, я буду не я, если сегодня с нами не попытаются что-то сделать. Для этого и выгнали из базового района.
— Так, может, стоило сразу поехать? — предложил Вова.
— Зачем упрощать им задачу? — ответил я. — Понятно, что никого «левого» мы бы сейчас не нашли, кто согласился бы нас везти.
— Стоп. А завтра, по-твоему, согласятся? — спросил Саня.
— После ночного разговора вполне может быть, — ответил я.
— Ладно, ясно всё, — огорчённо вздохнул Вова.
— Ну, парни, я не обещал, что будет легко. Ножи все провезли, надеюсь? — спросил я.
Ребята синхронно кивнули.
— Вот и отлично. У меня, если что, найдётся парочка запасных, — ответил я.
— А что у тебя? — заинтересовался Саня.
— Пара «Катранов» и «Танто», — ответил я, улыбаясь.
Саня и Вова переглянулись.
Ножи мне предложили по дешёвке зимой, когда с грушниками встречался, искал выход на командование ВДВ. Разумеется, не стал отказываться.
— Может, у тебя и ствол есть? — прищурился Вова.
— Вот чего нет, того нет, — грустно вздохнул я. — Придётся добывать.
— Ты ножевым боем занимался? — спросил Саня.
— Ну… так, — я неопределённо пожал плечами.
В далёком прошлом у меня был небольшой опыт, увлекался, будучи топом, тогда это было модно.
— Если так — то «Танто» лучше не трогай, — сказал Саня. — Своеобразное оружие. «Стамесочная» заточка, нестандартный клинок. На профессионала-фаната, в общем.
— Могу тебе отдать, — предложил я.
— А давай! — охотно согласился Саня.
При кафане была небольшая гостишка, с номерами прямо над основными залами. Когда я сказал хозяину, что мы хотим переночевать на месте, он долго пытался нас убедить, что нам нужны отдельные номера. Получив отказ, настаивал на том, что без хотя бы двух номеров нам ну никак не обойтись: «вы туда не поместитесь, совершенно! — активно жестикулируя, говорил он, — и кроватей у нас максимум две!» В ответ я попросил (через Саню, который переводил), чтобы принесли дополнительный матрас. Хозяин принялся стыдить нас за прижимистость, на что я выразил готовность оплатить три полных номера. Это его проняло. Округлив глаза, он кивнул и выдал один ключ, взяв предоплату только за одну комнату.
Условия в гостишке, ожидаемо, были спартанские: узкие кровати, крошечный душ. Но хотя бы горячая вода имелась в наличии.
Когда притащили заказанный дополнительный матрас, я покопался в вещах и вытащил обещанный Сане нож. Тот принял оружие, покрутил его в руке, потрогал клинок и одобрительно кивнул. «Настоящая вещь, — прокомментировал он, — а то в наше время фуфла много, из Китая тащат говно всякое, выдавая за настоящие финки НКВД!»
Мы расправили постели, но полностью раздеваться не стали. Вести бой в нижнем белье — такое себе занятие, прежде всего, психологически. Человек в трусах подсознательно чувствует себя менее защищённым, нервничает, допускает ошибки.
— Так, предлагаю разделиться на три вахты, — сказал я. — На очерёдность скинемся.
— Вахты? — хмыкнул Вова, — ты что, моряк, что ли?
— А ты бы удивился? — с серьёзным видом спросил я.
— Нет, наверно, — ответил он.
— При любом движе будить всех, — сказал я, — даже если ночью постучится уборщица и будет шептать через дверь, что не может найти своего кота, который, скорее всего, забежал к нам в номер.
После этой реплики парни
