вдруг его пронзило, почему она не звонила, не искала его? Ведь он оставил ей записку с телефоном, объяснив, почему уехал внезапно, не попрощавшись и не дождавшись её с очередной экскурсии.
Когда она вошла, то сразу поняла, что-то изменилось. Он весь сжался, стал каким-то сердитым, даже глаза потеряли яркость. Она поняла: он тоже узнал её. Сердце готово было выскочить из груди и колотилось где-то в горле. Не выдержав его внимательный взгляд, она фальшиво спросила:
– Что случилось, болит нога?
– Нет, сердце…
– Давай накапаю капель…
– Они не помогут, сердце ведь заболело много лет назад…
Она присела с ним рядом и вдруг обхватила его шею руками. Он, уткнувшись в копну волос, почти прошептал: «Ну, почему? Почему ты не позвонила тогда?»
Она долго молчала, крепко сжав губы и боясь расплакаться.
– Потеряла твою записку…
Не могла же она сказать, что, приехав домой с юга, пыталась несколько раз звонить ему и лишь с очередной, неизвестно какой, попытки смогла дозвониться. Властный женский голос ответил, что у него стресс по поводу смерти отца и пока не стоит беспокоить её сына. А потом она и звонить не стала, где она и где он. Простая воспиталка из Подмосковья, живущая в однушке с больной матерью. И он, московский парень, профессорский сынок, студент журфака МГУ. «Ну было и было, подумаешь…», – успокаивала она себя тогда.
– Как так можно легкомысленно относиться к любви? – с горечью произнёс он.
– Ну, у тебя же всё хорошо…
– Да у меня всё просто «отлично»! – почти закричал он.
– Я, правда, рада за тебя…
– Но ведь всё могло сложиться по-другому!
– Ну, зачем тебе по-другому! Ведь у тебя, действительно, всё хорошо: карьера, достаток, жена, дочка, внучка. А какие-то разногласия всегда бывают в любой семье. Ты сам не понимаешь, какой ты счастливый человек…
Он уже проклинал ту минуту, когда разоткровенничался с ней. Ночь прошла как одно мгновение, они всё разговаривали и разговаривали, то, уносясь памятью в события прошлого, то, вспоминая недавние времена. Она рассказала, что долго помнила о нём, а потом возраст вроде как поджимал, нужно было выйти замуж и родить ребенка. Пошла за того, кто позвал. Жили вроде бы неплохо, но без любви, а потом привыкли. Отношения сложились как у родных людей. Может, и прожили бы, как все, до старости, если бы не внезапная смерть мужа.
Он с горечь вспоминал, как ждал её звонка, жалел что уехал тогда, не дождавшись её и толком не объяснив, что умер отец, ему нужно было срочно уехать. А тут оказия, сразу же билет на самолёт. Потом, после долгих терзаний и ожиданий, женился на девушке с курса, которая ему нравилась. Родилась дочка. Жена – умная женщина, всегда его понимала, но вот в последнее время что-то произошло в их отношениях. Она стала совсем чужая, а может быть, она всегда была чужая. А он только сейчас разглядел её в сущности. Потом они лежали, тесно прижавшись друг к другу, как тогда, много лет назад, и он, уткнувшись в её волосы, узнавал запах луговых трав.
Утром было уже совсем тихо. Кругом, куда только доставал взгляд, было чисто и белоснежно. Как всегда, она встала очень рано, приготовила завтрак, сварила кофе. Она успела привести себя в порядок, выглядела свежей, несмотря на бессоную ночь. Когда он проснулся, сначала даже не понял, где находится, но потом вспомнились события вчерашнего дня.
Впервые за последние дни он спал крепко и безмятежно, не мешала даже поврежденная нога. Ему было как-то непривычно спокойно и комфортно, не надо было бежать в офис, назначать никому ненужные встречи, ругаться по поводу своих статей. А что, может, действительно, бросить все свои журналистские дела и поселиться в этом чистом и спокойном месте, писать рассказы о природе, о любви. Есть чем поделиться, всё-таки большая часть жизни прожита, пришлось поколесить по свету, увидеть много интересного.
Она постучала в дверь и вошла какая-то другая, как будто что-то изменилось в ней за эту ночь, как будто она сразу помолодела. Да-да, она, оказывается, совсем ещё не стара, ещё красива. Волосы тяжёлой пшеничной копной были заколоты высоко на затылке. Ему даже стало стыдно и смешно, что вчера он думал про неё, как про какую-то странную тётку.
– Давай завтракать, я уже вызвала скорую, они пообещали приехать через час.
– Можно я позвоню своим?
– Конечно…
Но, как и вчера, связи не было. Доступны были только экстренные телефоны.
– Что же делать? – заволновался он.
– Не волнуйся, позвонишь из больницы, а за машиной я присмотрю.
Когда приехала скорая, они уже были собраны, успели попрощаться. Эмоции уступили место сдержанности и даже какой-то отстранённости, как будто не было вчерашнего дня и ночи.
– Пожалуйста, прошу тебя, поищи у машины мой телефон. Позвони моей жене, скажи, что я застрял здесь и попал в больницу.
Она согласно кивала головой, искренне изображая участие. Но думала совсем о другом, о чём никогда ему не скажет: «Ну вот, и кончилась моя любовь. Ночь страсти прошла, а утро всё расставило по своим местам. Сразу и жену вспомнил, и домой захотел. Нет, ну а ты что хотела? Человек прожил с женой много лет. И неважно, что сейчас у них разногласия. Это у всех бывает. А возвращаются-то все опять к своим жёнам, а куда ещё-то на старости лет».
– Да, да, конечно, я всё сделаю. Ты лечись, надо привести в порядок ногу. Это важно.
– Я тебе позвоню.
– Это не обязательно.
– Нет, я помнить буду, спасибо тебе, что ты меня не оставила в беде.
– Ну, как я могла! Я бы никого не оставила… А вообще, я рада, что мы с тобой встретились. Ты езжай, не переживай, я всё сделаю.
…Когда скорая уехала, она опять напялила мужнин полушубок, натянула свою неизменную вязаную шапочку по самые глаза, и вышла из дома. Всё было по-прежнему: дом, река, собака, кофе. Как будто всё просто приснилось ей! Очень уж хотелось хоть капельку счастья и любви, вот Господь и послал ей эту встречу.
– Со мной, Шарли! – приказала она собаке.
Подойдя к машине, она внимательно стала разглядывать сугроб, наваленный у машины.
– Ищи, Шарли, ищи.
Овчарка, поняв её приказ, стала разгребать снег у самого колеса, которое почти висело на обрыве. И, правда, через некоторое время что-то мелькнуло в снегу. Она стала помогать собаке и вскоре увидела телефон. Отряхнув его от снега, стала внимательно разглядывать мобильник. Ну, конечно, он был самый дорогой. А как же ещё иначе! Она уже
