реки, чтобы сократить расстояние. Но сейчас в такую метель домов не было видно.
– Нога болит, даже не знаю, что делать.
– Да уж, оставлять вас здесь нельзя. Замёрзнете ещё, не приведи Господи, а меня потом совесть замучает.
Она стала соображать, как быть, ведь надо как-то помочь человеку? Одной не хватит сил даже поднять его и дотащить до своей избушки. Бежать за соседями? Пожалуй, но кто сейчас в деревне?
– Ну как я вас дотащу, сил не хватит. Может, за санками сходить. А сами встать не сможете?
Он попытался было встать, но тут же, заохав, опять опустился на снег.
– Что делать, что делать, какой вы тяжёлый-то, – причитала она, пытаясь хотя бы посадить его поудобнее. С большим трудом и с его помощью ей, наконец, удалось это сделать.
– И что дальше… А позвонить можно с вашего телефона? Я попробую дозвониться друзьям, чтобы они приехали за мной.
– Раньше-то чего этого не сделали? Или телефона нет?
– Потерял в снегу, пока тут возился…
Он попытался позвонить, но ничего не получалось. Всё набирал и набирал номер, судорожно прижимая к уху её допотопный телефон. Она с сожалением посмотрела на него и сказала:
– Ничего не получится. Видите, какая погода. Тут и в хорошую не дозвонишься, а уж в метель тем более.
– Господи, как вы тут живёте-то…
– Да уж живём – хлеб жуём… Давайте добираться до моей избушки, а там решим, что делать.
Она опять попыталась хоть как-то поднять его, а он – сделать попытку подняться, но ничего путного из этого не получилось. «Да что ж там с его ногой! И такой тяжёлый, просто ужас».
Собака с лаем бегала вокруг них, будто пытаясь помочь, тянула мужчину за полу куртки. Ей стало жарко, она вспотела, лицо раскраснелось, волосы выбились из-под шапки: «Ну и видок у меня сейчас… Настоящая баба-яга. Что он про меня подумает? И с таким видом любви захотела, чумовая! Смешно!»
Даже возясь, она исподволь рассматривала его. «Ничего, симпатичный, хоть и седой». Опять её поразили его яркие не по возрасту глаза, как-будто напомнив о чём-то давнишнем. Прямо дежа вю какое-то…
«И одет хорошо, куртка дорогая, ботинки тоже. В общем, мужик не из бедных. Да и машинка – джип».
– Нужно идти за помощью. Попробую добежать до соседей.
– Только собаку заберите, а то она меня тут сожрёт. Вон как наскакивает.
– Наоборот, она будет охранять вас. А вообще, она сама решит, что делать. Шарли, ты со мной?
Овчарка внимательно посмотрела на неё и решительно легла возле незнакомца. «Ну вот, собака решила всё сама». Она побежала, как могла, по снегу вверх, задыхаясь и обливаясь потом…
Он сидел, привалившись к машине, стараясь, чтобы снег не падал на лицо, и смотрел на собаку. Вспомнил, что нельзя пристально смотреть собакам в глаза, и отвёл взгляд в сторону, при этом наблюдая за её поведением. Но та вела себя спокойно. И тогда он стал размышлять об этой странной чумовой тётке, которая пытается помочь ему.
Она была непонятна для него, вообще не похожа на тех женщин, которые его окружали: жену, дочь, внучку. Те были красивы и ухожены, а эта неопределённого возраста, да ещё и одета в тулуп, прямо баба-яга какая-то, да ещё с таким волком, и не боится, ведь! И всё же в ней что-то было притягательное. Не сюсюкала, не кокетничала, даже несколько грубовата…
Да… Но других помощников пока не наблюдается, что поделаешь, кто ещё придёт к нему на помощь в этом месте? Кричи не кричи, ни до кого не докричишься. «Спасибо, хоть тётка не бросает, а то ведь так и замёрзнешь ни за что ни про что. Когда ещё эта метель закончится!»
И угораздило же его после очередной ссоры с женой отправиться за город посмотреть, как строится коттедж. Та опять была недовольна тем, что денежки зарабатываются не так быстро, как ей хотелось, и уже с раннего утра капала ему на мозг. Сначала он пытался ей спокойно объяснить, что всем сейчас тяжело, у многих с финансами напряжёнка. Но ей было всё равно, она ничего не хотела слушать.
Он так разозлился, что решил уехать из дома и совершенно не обратил внимания на непогоду. Думал, что на своём вездеходе пройдёт где угодно. И что получилось? Не надо было самому толкать машину из снега, в котором она застряла. А теперь вот беспомощным валяешься неизвестно где. Слава Богу, хоть эта странная тётка нашла его.
Через некоторое время она вернулась с двумя мужчинами.
– Ну, явные алкоголики, – взглядом отметил он. Она поймала его взгляд и ответила так же взглядом:
– Других здесь нет, – пожала плечами, а вслух сказала: – Ребята свои, местные. Всегда помогут.
И, правда, поднатужившись, они подняли его, обхватили за плечи и приволокли к ней в избушку…
А здесь не так уж и плохо. Внутри было тепло от жарко натопленной печки, пахло кофе, и всё дышало уютом. Провозились долго, прошло довольно много времени. Кофейник на столе уже остыл. Мужики уложили его на диван, стоящий у стола, и топтались у порога.
– Ну что, ребята, как договорились? – спросила она.
– Обижаешь, мы не шаромыги какие-то! Завсегда поможем, – пробурчал тот, что был постарше.
Она налила им по стакану водки и отрезала по большому бутерброду с колбасой. Они обрадовались, выпили и ушли.
«А она не жадная, не то, что моя жена. У нас сборщики провозились целый день с мебелью, жена даже не предложила им чайку попить», – подумал он, укладывая поудобнее свою больную ногу, а вслух сказал:
– А у вас тут уютно, Вы что, одна живете? Не скучно?
– Почему одна? С собакой, кошкой, – улыбнулась она. – Скучать не приходится.
– Нет, я имел в виду мужа, детей…
– Муж умер несколько лет назад, а дочь с детьми уже давно живёт в городе.
– А вы не работаете? Вроде вы ещё молоды, – покривил он душой. «Наверняка, этой тётке чуть ли не сто лет, судя по её виду».
Она как будто прочитала его мысли:
– Нет, я не работаю. Ничего подходящего нет, а старую работу пришлось бросить. Не могу каждый день ездить в город, машина уже старенькая. Хватит обо мне, лучше давайте посмотрим, что у вас с ногой.
– Ах, да-да, моя нога, о-о-о, – застонал он, вспомнив наконец о своём.
Она велела ему пошевелить ногой, но ничего из этого не получилось. Тогда наклонившись, попыталась снять ботинок. Он засмущался, но она крепко ухватила за ногу, осторожно сняла ботинок, носок и внимательно рассмотрела отёкшую
