Пока Дирижёр мешкал, я ответил охране лагеря:
— И вам доброго! Только до утра ещё три часа! — между нами были десятки метров, мне приходилось кричать.
— А у нас тут всегда утро!
По лесу разнёсся громкий щелчок, в глаза ударил яркий свет. Я закрылся рукой и отвернулся. На мгновение показалось, что мои глаза ослепли, потому что зрением на секунду я будто провалился во мрак. Однако очень быстро слепящий свет развеял и его. Гул мощного прожектора слышен был даже на таком приличном расстоянии.
— Эй! Баря! Своих не узнал?! — проводник хлопнул меня по плечу и пошёл вперёд, — Выруби свет! Не трать энергию попусту!
Постовые послушались, и прожектор потускнел, но не погас до конца.
Когда мы подошли к блокпосту, я рассмотрел нервничающих постовых Предбанника: три ничем не примечательных сталкера в простецких плащах, защищавших разве что от ветра и дождя. Четвёртый стоял за прожектором и был такого маленького роста, что, казалось, включать и выключать свет была его единственной обязанностью на посту.
— Чего такие напряжённые? — усмехнулся проводник и пожал руку всем постовым.
Я из вежливости последовал его примеру.
— Ну не всё же нам разлагаться на вахте. Давайте проходите.
Поселение оказалось маленьким. Мы прошли небольшой участок заброшенных домов и достигли обжитого центра. В некоторых хатах сохранились двери и даже стекла в оконных рамах. Из пары хозяйственных построек был слышен шум генератора. На покосившихся деревянных столбах некогда линии электропередач горели светодиодные лампы на самодельной проводке. На краю утоптанной дороги трещал костёр, вокруг него собралась компания из трёх человек. Сталкерам не спалось.
— Лоцман, посиди у костра с мужиками, мне надо к Старшему сгонять, поговорить. Спрошу у него, где можно переночевать. Рюкзак можешь кинуть на любое крыльцо, никто не украдёт.
— Спасибо, я при себе его подержу.
— Ну как хочешь, — Дирижёр махнул рукой и двинул в сторону каменного строения, что раньше, скорее всего, было сельским магазином.
Компания у костра сидела молча, либо же общались тихо и насторожились после моего появления. Я присоединился к ним, сев на бревно, по виду, в качестве скамьи оно служило уже не один год. Никто не шевельнулся, не накинулся с расспросами и не протянул руки, чтобы поздороваться. Обычное дело. Сталкер, что сидел напротив, закурил. Остальные двое по бокам были увлечены своими КПК.
— Ну что, сталкер, может, представишься? — спросил куряка.
— Лоцман.
— Дима, — назвался тот и, указывая рукой, представил своих товарищей. — Это Ванька, этот тоже Ванька. Сижу между ними, желания загадываю, ни фига не сбывается.
Я промолчал и протянул руки ближе к костру, всячески показывая, что душевные разговоры, а также избитый юмор у костра меня не интересовали. Дима в это время докурил и бросил окурок в костёр, затем похлопал по плечу молодого сталкера слева от себя.
— Ванёк, чё грустим? Расскажи байку свою ещё раз для гостя.
— Если гость попросит, может, и расскажу, — пробубнил тот, не отрываясь от КПК.
— А что за история? — спросил я скорее от скуки, чем от искреннего любопытства.
— Ну, слушай, — сказал Ванька, будто только и ждал, когда я проявлю интерес. Он отложил КПК в сторону, уже по глазам было видно, что передо мною тот ещё любитель потрепаться, — Короче, был в Предбаннике такой сталкер по прозвищу Трутень. Прозвище он своё полностью оправдывал, потому что как ни останавливался здесь, так всё пытался избежать жеребьёвки на патруль или ночные вахты, не придерживался договорённости. Всё объяснял тем, мол, чего бояться на краю Зоны? Ну и сталкером он был посредственным: в вылазках совместных не участвовал, артефакты хорошие не приносил, да и зарабатывал мало. Ну, один раз я его лично видел на Кордоне, он там нашим помогал от кабанов отстреливаться. Небось, дальше Кордона нос и не совал. Хотя сейчас я уже даже не знаю, кем он был на самом деле. В последний год у него сорвало крышу, чудик начал твердить, что общается с духами Зоны, мол, они его направляют на верный путь.
— С Чёрным Сталкером небось? — усмехнулся я.
— Да не, вот мне он рассказывал про какого-то Вольгу, мужика в возрасте, форменного мудреца, — рассказчик хохотнул, а у меня по всему телу побежали неприятные мурашки. Нахлынули воспоминания, я с трудом скрывал свою реакцию, тянул улыбку. — А кто-то говорил, что он и с туалетом дискуссии вёл, как засядет в кабинку, так и сидит, часами спорит будто с кем-то. Так вот, пару месяцев назад, заявляется это чучело в Предбанник. А у нас как раз сходка была. Все навеселе, на расслабоне…
— Что за сходка? — перебил я.
— Это когда раз в полгода сюда ветераны приходят, бывалые сталкеры из центра Зоны. Их Старший принимает, как дорогих гостей, говорят, все они его друзья. Ну вот была сходка в тот день. И значит, пошёл вечером, как мне рассказывали очевидцы, Трутень сначала к Свинцовому. Прозвище у Свинцового крутое, а харя широкая и детская. Но репутация у него очень хорошая. Подходит, значит, и говорит: «Свинцовый, ты меня не знаешь, но я о тебе наслышан, вот тебе от меня подарок». И достаёт новенькую винтовку штурмовую. Эту… Как её. Неважно, в общем, иностранную, новенькую, она чуть ли не в масле с завода. Но Свинцовый поблагодарил и подарок оценил, говорит: «Я с таких стрелял, но эта прям чудо, как-то даже и легче по весу». Потом, значит, пошёл Трутень к Буряту. Подарил ему компас, ну обычный такой, говорит: «На память». Ну,
