забывал обо всем. Подспудно понимал, лучше не спрашивать, кто она, откуда пришла. Слова затянут в темный омут. Да что там, он в том омуте был с головой.
– Ты что ж не спрашиваешь у меня ничего?
Август уже перепрыгнул через золотую свою середину, и они вдвоем сидели на берегу озера, бедро к бедру.
– Зачем? Знаю я, что с тобой хорошо… А кто ты, дух или человек, неважно.
– Я скажу. Хочу, чтобы ты знал правду.
– Правда – страшное дело.
– Ты догадался, кто я?
– Твои глаза, запах рыбий… Понял я, по молодости в артели нерпу промышлял. Да на берегу не раз видел, как бельки12 хнычут.
– Нерпу промышлял? Моих братьев да сестер убивал. – Она резко встала и чуть не упала, запутавшись в платье. – Ладно, расскажу…
Она вздохнула и чуть погодя продолжила, точно признание давалось ей непросто.
– Давно жила на берегу озера женщина, умевшая превращаться в нерпу. Она скрывала от мужа и соседей свой дар. У нее было три сына и три дочери. Сыновья не получили дар, а дочери стали полулюдьми-полунерпами.
Иннокентий хохотнул, хотел возразить, но Черноволосая взглядом заставила его умолкнуть.
– Старший сын стал добывать нерпу, сколь мать ни противилась. Однажды сын ранил ее на охоте. Мать в человечьем обличье вернулась домой, рассказала мужу и сыновьям правду. Поклялись они, что охотиться на нерп не будут. Местные слово сдержали, а вы, пришлые, наших обычаев не ведаете… Скоро мать умерла, сестры ушли подальше от людских поселений и стали жить с нерпами. В мужья их правнучкам нужен человек. Как исполняется пятнадцать лет, нужно искать того, кто… – Она умолкла.
– Ты в сети попала нарочно?
– Я разглядела тебя, когда рыбачил близ острова. И уже не смогла уплыть.
– А почему глаголешь по-нашенски, по-русски?
– Я могу говорить на любом языке, плавать, как нерпа, ходить, как человек. Мой дар велик и тягостен.
– Проклят я, видно. Не сыскать мне обычного счастья, – Иннокентий усмехнулся.
– Отчего же? Тебе худо со мною?
– Нет, и сама знаешь… Ты для меня – как воды Байкала для нерпы. – Иннокентий не смог сказать больше, слова не давались, да в глазах его Черноволосая увидела все. Коснулась губами его плеча в льняной рубахе, и сразу кожа мужчины загорелась, точно костер.
– Отчего же ты живешь один? Без жены да детей? – Черноволосая не отнимала губ, Иннокентий ласково отстранил ее. С такой бедовой девкой не до разговоров.
– Много лет назад влюблен я был. Красивая, веселая – целовалась со мной темными ночами. А потом отец ей жениха богатого приискал. Я мечтал тайком обвенчаться, а зазноба моя сказала отцу, мол, Кешка снасильничать хотел. В амбар посадили, под замок. Друзей расспрашивали, и все до единого назвали насильником.
Он сжал кулаки.
– Людям не верю. Я тогда сбежал. Нору выкопал и сбежал. А то бы повесили… Далеко от деревни родной убёг.
Черноволосая провела ласково по лицу его, шутливо дернула бороду.
– Ты прости, если обидела грубым словом. Хватит печалиться! Давай научу по-нашему свистеть. Будем разговаривать.
Всю ночь она учила Иннокентия говорить по-нерпиному. Он свистел, выл, но крик его оставался криком усталого мужчины, а не зверя.
– А сколько ж годков тебе? – вдруг вспомнил Иннокентий.
Черноволосая рассмеялась и сказала лишь:
– Я долго тебя искала.
Еще несколько ночей Черноволосая прижималась к его жадному телу, каждый раз будто последний, шарила горячими губами, втягивала родной запах. Закончился август, и Черноволосая пропала. Иннокентий до самых морозов выходил к берегу и звал свою красавицу. А потом обнаружил возле своего крыльца корзину, сплетенную из камыша.
***
На весь двор звенел женский крик:
– Муж, иди к столу.
– Сейчас приду. Не вопи как полоумная.
Мужчина ополоснул руки и зашел в избу. Русоволосая женщина подала ему полотенце.
– Ешь, хозяин.
Варево в миске исходило густым паром. На другом конце стола стучал ложкой ребенок лет трех:
– Исть качу.
– Сейчас, золотце, накормит тебя мамушка.
– Не терплю, когда ты так говоришь… Пакостно!
– Что ж рычишь все, Кеша? – женщина погладила большой живот.
– Не нужна ты мне… С малолетства талдычила: возьми замуж. Взял. Мало?
Мужчина говорил негромко, да в голосе его читалось многое.
– Мало! Думала, о бабе той забудешь. А ты на меня и не глядишь!
– Лизавета!
– Ребенка, как своего, ращу. Куда распутница делась? Отчего дочь оставила тебе?
– Хватит!
Женщина глотала слезы, ребенок испуганно примолк.
Поздним вечером Иннокентий сидел на берегу. Иногда издавал тихие звуки, но лишь чайки кричали ему в ответ.
– Хацу с тобой, тятя! – Девчушка вскарабкалась на камень и пристроилась рядом.
– Пошли домой, замерзнешь, доченька. – Он взял маленькую руку в свою большую ладонь, но не двинулся с места.
Безбрежные глаза доверчиво смотрели на него, и месяц отражался в их темном омуте. Несколько лет назад он нашел дитя и принял этот дар от Черноволосой. Отчего она бросила дитя? Вернулась к сородичам и плескалась в байкальских волнах? Иннокентий простил ее за все содеянное и несодеянное.
Каждый день он сидел на берегу озера и надеялся на чудо.
2020
Жемчужина Акоа
Я – порождение моря.
Теплые волны ласкают мое тело, щекочут впалый живот. Крепкие руки и ноги движутся в такт колыханиям волн.
Я охочусь за дарами моря. В сети, сплетенные отцом, попадают мелкие рыбешки. Острога в моих руках опасна для обитателей вод, что отливают всеми цветами заката. Улов кормит меня и Сиа, мою робкую сестру.
Главная ценность сокрыта на дне моря. Колдун Иика рассказывал легенду. Раз в сто лет сердце храбреца превращается в огромную Триарму, и та взращивает в чреве своем чудо.
Почти каждый день я поднимаю на поверхность раковины, нахожу жемчужины. Они малы. Мне нужна Триарма и розовая жемчужина размером с кулак девы. За добычу положена награда, и я, Акоа, сын Акоа, добуду эту жемчужину.
Семнадцать лет назад длинноволосая Маира произвела меня на свет, и волны целовали ее ноги. Меня окунули в соленую воду, чтобы стал смелым охотником за жемчугом.
Каждый вечер я возвращаюсь в хижину с уловом. Его непросто затащить по шаткой лестнице, что отделяет ложе от моря. Но я привык.
Огонь неохотно лижет ветки мангрового дерева. Один бок рыбины обугливается, второй остается сырым, но она проваливается в наши бездонные желудки. Сиа довольно улыбается и хвалит меня, словно сам не знаю, что без брата ей пришлось бы худо.
Раскаленный шар Солнца встречается с зеленоглазой Морской богиней на горизонте. Муж почти скрывается в объятиях несравненной жены, а я бросаю в воду остатки еды.
