воспроизводства рода и сохранения генофонда.
В напряженное время рождаются преимущественно особи мужского пола. В периоды спокойной стабильной жизни — женского. После завоевания — и у монголов, и у тюрков должны были рождаться преимущественно девочки. Известна и еще одна закономерность, которая нам понадобится в дальнейших рассуждениях. Конкретные социально-психологические исследования в современном обществе выявили четкую связь между принадлежностью социальному классу и предпочтением конформизма или независимости. Родители, принадлежащие к зажиточному слою общества, предпочитали независимость, а родители менее обеспеченные — подчинение. Чем меньше зависимость от проблем элементарного пропитания, тем меньше социальная зависимость от окружающих, больше предпочтения независимости, больше укрепления мужского начала в семьях и в народе в целом. Исследования психологов позволяют говорить также о том, что плохое питание приводит к физиологическим результатам (например, к эндокринным нарушениям). Эти результаты приводят к тому, что у мальчиков уменьшается чувство ответственности, а тело приобретает особенности женской фигуры, у ребенка закрепляется уровень зависимости от окружающих.
Хотя эти закономерности выявлены социологическими исследованиями наших дней, естественно предположить, что они имеют фундаментальное основание в психологии людей, вне зависимости от времени и этнической принадлежности.
Кочевники сухих центрально-азиатских степей с их ограниченным объемом фитомассы, придя в богатые травостоем степи юго-восточной Европы, получили возможность стать более сильными и богатыми, перейти от простого к расширенному демографическому воспроизводству. Последнему благоприятствовало сочетание традиций и сложившихся обстоятельств.
Согласно традициям кочевников, у побежденных кочевых племен могли физически уничтожаться мужчины, но не женщины, которые, если их было чем кормить, брались в жены или служанки, дети — в работники. В мирное время дети и женщины пасли стада. Лишь в неспокойное время стада охраняли мужчины. Монгольская армия повсюду устанавливала жесткий порядок. Она изгнала с родных пастбищ часть половцев (многие из них возвратились назад), но не изгнала половчанок и их детей. Половчанки становились женами (вторыми, третьими, кто сколько мог содержать) или служанками, занимавшимися хозяйством, доившими коров и кобылиц, делавшими творог — основную белковую пищу кочевников.
Оценим возможный рост и нижний предел численности кочевников Золотой Орды. Существуют формулы, по которым можно рассчитывать соотношения кормов для скота (фитомассы), количества скота и численности людей. Можно поступить и иначе: обратиться к прецедентам, подчиняющимся тем же закономерностям и дающим возможность получить без расчетов те же результаты. Обращение к прецедентам имеет неоспоримые достоинства по сравнению со всеми другими (по захоронениям, по данным о численности войск, налогоплательщиков, свидетельствам нумизматики и т. п.) методами оценки численности населения, в которых исходная база данных ограничена, и поэтому велика область спекулятивных предположений. Прецедент имеет максимально возможную или полную доказательность, так как может рассматриваться как прямой аналог эксперимента в естественных науках.
Такой прецедент исследовали совместно биолог Игорь Иванов и историк Игорь Васильев. В 1801–1803 гг. прямой потомок золотоордынского соционима — небольшая казахская (Букеевская) орда из 50 тысяч человек с 200 тысячами голов скота по разрешению царского правительства и под его контролем поселилась на пустующих в то время землях Рын-песков в междуречье Волги и Урала — территории, географически расположенной почти точно в середине степной зоны Золотой Орды. Через 20 лет у них было уже пять миллионов голов скота (т. е. рост в 25 раз), что оказалось чрезмерным для вмещающего ландшафта и вызвало экологический кризис в междуречье Волги и Урала. Несмотря на кризис и его следствие — падение поголовья скота в 2–3 раза (до 1,5–2,6 млн.), население, стартовав со стагнационного демографического состояния, за 40 лет утроилось, составив 150 тысяч человек.
Следует отметить, что степи между Доном и Днестром по площади примерно в 10 раз больше, чем в междуречье Урала и Волги, но в силу более благоприятных природных условий позволяют вегетировать значительно больше фитомассы, чем в междуречье Урала и Волги. Это значит, что экологический кризис в Южнорусских степях мог произойти при численности населения более 1,5 миллиона человек.
Если принять общую численность завоевателей, пришедших в Восточную Европу, в 300 тысяч человек (при 60 тысячах взрослых мужчин и исходных пяти членов нуклеарной семьи простого демографического воспроизводства) и темпы утроения населения через каждые 40 лет, то к 1282 году численность их должна была составить не менее 900 тысяч, к 1322 г. — эпохе расцвета Золотой Орды — 2700 тысяч человек.
Следовательно, природными исходными ограничителями динамики роста кочевников были: их способность превратить лес в лесостепь, и естественные зональные географические пределы. Попросту говоря, сколько скот в прямом и переносном смысле мог съесть лесов до той естественной границы, когда уже нельзя превращать лес в лесостепь. Известно, что степняки дошли до этого рубежа: золотоордынцы в 70-х годах XV века почти ежегодно кочевали близ южной границы Московского княжества.
Ограничением темпов роста стала чума. От чумы в средневековье умирало от трети до половины жителей стран, охваченных эпидемией. Сколько погибло людей в 1346–1347 гг. в Золотой Орде, мы не знаем. Но несомненно то, что динамика демографического роста была прервана, население уменьшилось, однако никак не могло опуститься ниже рубежа в один миллион — минимальной критической массы этноса, которая позволяет осуществить цивилизационный прорыв.
Выявив динамику демографического роста населения степной части Золотой Орды по рубежам количественных переходов из одного состояния в другое, мы можем дифференцировать демографический рост по поколениям. Получив исходные количественные ориентиры, мы можем перейти к рассмотрению процессов и событий, зафиксированных в исторических документах. Сопоставив эти процессы и события с поколениями и их демографическими возможностями, мы можем приступить к качественному анализу.
Главный фактор, влияющий на этническое развитие — обретение новой родины. Главная качественная веха — достижение комплиментарности между членами социальной общности. Главная количественная веха — достижение критической массы, необходимой для возникновения соционима. А главный этнический процесс — этнокультурная консолидация населения. У населения, осваивающего новое географическое пространство, должна выкристаллизоваться подсознательная убежденность, что это их земля. «Кристаллизация» начинается во втором поколении людей, пришедших на новую землю, и завершается в третьем, когда возникает чувство хозяина земли. Ощущение человеческой общности возникает при наличии общего дела.
«Черный ящик» этногенеза
Время жизни первого поколения завоевателей, пришедших в Европу, пришлось на 1236–1256 гг. Что мы знаем о них? С точки зрения завоеванных народов — единое целое. Захватчики, враги, да и только. И такое представление оказалось весьма живучим. Вплоть до наших дней.
Иногда, особенно в советскую эпоху, по соображениям политической «этики» происходило изменение акцентов: завоеватели назывались то монголами, то татаро-монголами, то монголо-татарами. Историки же долго искали ответ на вопрос: а кто такие татары, жившие во времена Чингиз хана в степях? Какие у них были взаимоотношения с монголами? Насколько безжалостно
