Этнографические исследования развития культуры
Предисловие
Положение о том, что культура развивается исторически, развивается прогрессивно в поступательном движении общественно-экономических формаций, принадлежит к числу основных положений марксистской этнографии и культурологии. В то же время известно, что это развитие не всегда прямолинейно и однозначно и не всегда и не во всем совпадает с формационными рамками прогресса. Это особенно относится к этнической культуре, которая глубже коренится в традиционно-бытовых слоях и обладает большей устойчивостью. Многие вопросы развития культуры вообще и этнической культуры в частности в последнее время исследовались советскими этнографами и культурологами (Ю.В. Бромлей, Н.Н. Чебоксаров, С.А. Токарев, Э.С. Маркарян, С.А. Арутюнов, Ю.И. Мкртумян, В.И. Козлов и др.), однако далеко не все они могут считаться решенными. В предлагаемом сборнике продолжается поиск в данном направлении, причем в центре внимания стоят две группы вопросов: развитие культуры в общем процессе движения общественно-экономических формаций и коренные изменения в ней на межформационных рубежах.
Поскольку предлагаемая книга — не коллективная монография, а сборник, редакция не ставила целью равномерно осветить развитие всех сфер культуры на всех ступенях исторического процесса. Большая часть статей посвящена социальной (соционормативной) и духовной культуре. Такая композиция не случайна. Хозяйство и даже материальная культура (по другой терминологии — культура первичного производства и материального жизнеобеспечения) теснее связаны с непосредственной целесообразностью, слабее подвержены отклонениям, обусловленным этнической традицией, и вопрос об их историческом развитии, как правило, вызывает меньше споров. Недаром подрыв позиций культурного релятивизма, отвергающего сопоставимость культурных явлений в пространстве и во времени, начался с того знаменательного факта, что отставшие в своем развитии народы стали отказываться от стародедовских мотыг и сох и по мере возможности обзаводиться современной техникой. Не то в области соционормативной и духовной культуры. Здесь связь с непосредственной целесообразностью является или представляется менее заметной, а культурная преемственность — более жесткой. Сказанное в особенности относится к сфере духовной культуры, обладающей, как известно, относительной автономией и развивающейся до определенной степени по своим собственным, пока еще недостаточно изученным законам. Здесь более всего дает себя знать эффект преемственности и аккумуляции культурных ценностей; здесь легче, чем в других областях, заимствуются (а не только самостоятельно развиваются) достижения культуры; здесь особенно противоречивы взаимодействия между различными областями данной сферы — знаниями, искусством, религией. Редакция также не ставила целью осветить различные аспекты темы единообразно, следуя одному жесткому плану. Скажем, историческое развитие образа жизни рассматривается в целом, а соционормативных ценностей — на примере нескольких отдельно взятых институтов; эволюция религии прослеживается на всех этапах истории, а рациональных знаний и искусства — только в процессе перехода от первобытного к классовому обществу. Такой подход к делу вызван разными причинами и среди них, прежде всего, степенью исследованности тех или иных сюжетов и научными интересами авторов.
Некоторые важные вопросы темы вообще не нашли сколько-нибудь широкого отражения на страницах сборника. Как соотносятся между собой общая эволюция и эволюция этнической формы культуры? Чем вызвана относительная устойчивость этнической традиции? Одинаково ли сопоставимы или несопоставимы на формационной шкале исторического прогресса разные сферы и явления традиционно-бытовой и профессиональной культуры? Эти и многие другие вопросы специфики исторического развития культуры еще надут углубленного исследования. Однако уже предлагаемый сборник свидетельствует о том, что изучение проблем развития культуры достигло в советской этнографической науке определенного рубежа. Оно вышло за пределы индивидуальных поисков на отдельных направлениях, почти сложился фронт исследовательской работы и тем самым созданы предпосылки для дальнейшего планомерного развития исследований в этой области в целом.
Сборник открывается статьей Э.С. Маркаряна, посвященной методологии и методике исследований по теории и истории культуры. Развивая потенции, заложенные в историческом материализме, автор стремится конкретизировать понятийный аппарат культурологии в плане современного системного анализа. Основная идея статьи — два способа генерализации культуры этноса: в одном случае — в формационных, иначе говоря, всемирно-исторических масштабах, в другом — в локальных, т. е. этнических, измерениях.
Динамика формационных и этнических элементов, связанных в единую систему в культуре этноса, рассматривается в статье С.А. Арутюнова «Инновации в культуре этноса и их социально-экономическая обусловленность». Пути передачи культурных достижений от одного этносоциального организма к другому, их распространение в рамках данного этноса, восходящие и нисходящие токи культуры в стратифицированных и классовых обществах, роль различных подсистем культуры, различных ее отраслей — все эти механизмы и явления освещены в статье на примерах, взятых из различных регионов и различных эпох. Широкие хронологические и географические рамки исследования служат наглядным подтверждением единства фундаментальных закономерностей исторической преемственности и распространения культуры.
Диалектическое взаимодействие общечеловеческой и этнической культур, т. е. элементов, присущих всемирно-историческим стадиям развития и элементов, специфических для данного конкретного этноса, стало предметом исследования в статье А.И. Першица. Анализируя такие соционормативные явления, как взаимопомощь, гостеприимство и адаптация, которые в описательной этнографии нередко рассматриваются только сквозь призму их конкретной этнической специфики, автор показывает, что упомянутые явления носят вместе с тем стадиальный характер и отражают поступательное движение человеческого общества в целом. Высказывание В.И. Ленина о существовании в классовом обществе двух культур — угнетателей и угнетенных — стало путеводной нитью для поисковой работы В.А. Шнирельмана об океанийских обществах. На примере этих находящихся на стадии разложения первобытности этносов автор попытался раскрыть истоки первоначальной дифференциации культуры.
Если в поле зрения В.А. Шнирельмана попали главным образом внутренние источники разложения докапиталистических этносоциальных организмов, Л.Е. Куббель рассматривает в основном влияние капиталистической колонизации на такие этносы. Он показывает разрушительное воздействие аппарата власти европейских колонизаторов в Западной Африке на традиционные потестарные институты коренных народов. Косвенным результатом этого взаимодействия было начало этнообъединительных процессов в Африке.
Анализу процесса возникновения и развития науки, искусства и религии, трех автономных подсистем культуры, посвящены следующие статьи сборника. Автор первой из них, Б.А. Фролов, опираясь на данные археологии и этнографии, показывает, что источником зарождения рациональных знаний у людей первобытного общества были их жизненные потребности. Мистифицированная религиозная форма была придана некоторым элементам этих знаний лишь впоследствии, в ходе разложения и социального расслоения первобытного общества.
Автор статьи об изобразительном искусстве Африки В.Б. Мириманов, также сравнивая археологический и этнографический материал, приходит к выводу о том, что преемственность и развитие в этой области культуры осуществлялись разными, сменявшими друг друга в историческом процессе этапами.
Рассматривая эволюцию религии от ее первоначальных примитивных форм до так называемых мировых религий, Ю.И. Семенов показывает сложный опосредованный характер связи этой
