взгляд через ее плечо, чтобы найти менеджера, который должен был занять ее время.
Мои ноги замерли на месте, когда я развернулся, чтобы посмотреть на нее сверху вниз.
— Что я говорил тебе о том, чтобы называть меня так? Я твой босс. Ты должна обращаться ко мне как к мистеру Белланди.
Она смотрела на меня из-под ресниц, казалось, не осознавая, что не заслужила права на фамильярность, которая, по ее мнению, у нас была. Я не был настолько глуп, чтобы думать, что она не слышала слухи о моей привычке трахать своих сотрудниц. Но это не меняло того факта, что слухи были чушью, особенно с учетом того, что последние десять месяцев я ни с кем не трахался.
— Ты выглядишь напряженным. Я могу помочь тебе с этим. — Знойная улыбка на ее едва достигшем совершеннолетия лице только раздражает меня.
— Предложишь мне еще раз, и ты уволена. Я не просто ходячий член, который ты можешь использовать, чтобы кончить. Купи себе вибратор и на этом закончим. — Я бросился прочь, услышав позади себя ее вздох, не обращая внимания на смех, который эхом доносился со стороны, где мои более умные сотрудники ловко избегали моей кипящей ярости.
Никто больше не смел встать у меня на пути, пока я поднимался по ступенькам в офис. Как только я ступил на второй этаж, мои глаза встретились с карими глазами Энцо. Этот мощный мужчина прислонился к двери своего кабинета, скрестив руки на груди, и ухмылялся мне, как какой-то злобный говнюк, которому мои страдания доставляют слишком много удовольствия.
— Как Самара? — спросил он, озорно сверкая глазами, которые засветились ярче под моим пристальным взглядом.
— Заткнись, блядь.
— Так хорошо, да? Она уже развелась? Я думаю, твой член может отвалиться от ненадобности, если она не поторопится с этим.
Мои ноги стояли на полу прямо перед верхней ступенькой.
— Может, мы не будем говорить о моем члене?
— О, она побуждает в тебе нежные чувства. Это мило.
— Энцо, — предупредил я.
— А если серьезно. Как она поживает?
— Твой интерес к моей женщине не вызывает у меня теплых чувств. — Я сделал несколько шагов по коридору, направляясь в свой кабинет. Он последовал за мной, даже когда я раздраженно вздохнул. Этот человек был неумолим.
— Ты — угроза. Тебе нужно переспать ради всех нас.
Я пожал плечами, потому что даже я не мог с этим поспорить. Только Самара могла превратить меня в безбрачного щенка, но она стоила всех этих ожиданий. Я не притронусь к ней, пока она не освободится от этого куска дерьма, своего бывшего.
Говоря о.
— Устрой мне встречу с Кэмпбеллом.
— Следователь? Почему?
— Она что-то скрывает. Я хочу знать что.
Не дожидаясь ответа, я промчался остаток пути по коридору и закрылся в своем кабинете, хлопнув дверью, чтобы все знали, что меня нельзя беспокоить. Я едва сопротивлялся желанию сбросить все вещи со стола в приступе ярости.
Самара месяцами хранила от меня секреты, а может, и дольше. Сколько я ее знал, она была для меня открытой книгой. То, что она несколько месяцев хранила тайны, а затем рассказала какую-то бредовую историю о том, что его азартные игры стали причиной внезапного развода, означало, что произошло что-то серьезное.
И если я узнаю, что он поднимал на неё руку, Райкеру уже нечего будет резать и сжигать к тому времени, когда я с ним закончу.
Стук в дверь раздался всего через минуту.
— Кэмпбелл будет здесь завтра в два, — сказал Энцо, не решаясь открыть дверь. Я не стал отвечать.
Не тогда, когда меня все еще трясло от ярости, что Самара скрывает от меня что-то важное. Как только она станет моей, целиком и полностью, у нас будет очень серьезный разговор.
И он не произойдёт достаточно быстро.
Глава 3
Самара
Мне казалось, что все взгляды устремлены на меня, пока мы ехали в лифте. Это всегда было следствием прихода Лино.
Он запугивал всех вокруг себя так, как большинство мужчин и мечтать не могут. Хотя он был меньше и менее суровым, чем его кузен Маттео, он просто повелевал окружающим воздухом.
У нас, простых смертных, не было ни единого шанса не быть втянутыми на эту орбиту. Опьяняющее сочетание опасности и сексуальной привлекательности было неотразимым для любого, кто видел его, но соединив эти вещи с уникальной привязанностью, которую он проявлял ко мне? У меня никогда не было шанса. Я влюбилась в него, когда была слишком молода, чтобы даже понять, что такое романтическая любовь, и хотя я давно отпустила эти чувства и смирилась с тем, что мы будем не более чем друзьями, это не останавливает людей на работе смотреть на меня так, как будто я нахожусь на грани метаморфозы.
— Добрый день, мисс Махони, — пробормотал один инвестор, склонив голову, когда лифт высадил его на этаж ниже офиса Джаспера.
— Добрый день, — ответила я, внезапно желая добраться до относительного покоя и уединения, которые предлагал мой стол. Одно дело, когда все смотрят на меня из-за чего-то, связанного с работой, но мне никогда не нравилось то внимание, которое привлекала моя дружба с Лино.
Потребители.
Обидчики.
Ревнивые женщины.
Ни от кого из них не могло исходить ничего хорошего, и я требовала к себе уважения. Не того уважение, которое я получала из-за моей связи с кем-то другим.
Я вздохнула с облегчением, когда пустой лифт доставил меня на верхний этаж, но это длилось недолго.
— Самара? — позвал Джаспер из своего кабинета, где он приоткрыл дверь. Я вошла и встала у его открытой двери, мои глаза метнулись к окну за его спиной на раскинувшейся вид Чикаго. Lamb&Rowe занимала верхний этаж здания, одного из самых высоких в городе. Джаспер повернулся, проследив за моим взглядом, чтобы посмотреть на здание в нескольких кварталах отсюда. Отреставрированный склад, в котором располагалась компания Indulgence, где Лино руководил бизнесом Белланди, сидя за своим столом в офисе на верхнем этаже, бросался в глаза на городском фоне, в остальном заполненном сталью и стеклом. Даже ниже небоскреба, который занимал Джаспер, он производил такое же впечатление.
Со вздохом он повернулся ко мне лицом.
— Я не хочу указывать тебе, как жить.
— Тогда не надо, — огрызнулась я, скрещивая руки на груди, защищаясь.
Сжав переносицу, он застонал.
— Анджелино Белланди — не тот человек, который тебе нужен, Самара. Только не говори мне, что ты с ним связалась.
— Мы просто друзья.
— Мне это не нравится. После Коннора последнее, что тебе нужно, это
