а дальше дело техники.
Вытерев с лица кровь, Хельсин пошёл дальше. Наверняка, Учитель уже ждёт его…
* * *
Ох, едрить туда-сюда!
Трупы, трупы, трупы!
Не знаю, что за персонаж тут прошёлся, но если попробовать предположить, то я бы сказал, что это матёрый маг земли. После такого влажной уборкой не отделаешься, тут капитальный ремонт устраивать нужно.
Итак, третий этаж!
Я почти на месте!
Направо коридор с кучей комнат по обеим сторонам — как будто гостиничные номера — а вот налево, снова грёбаная разруха и трупы. И одна лишь единственная дверь в конце коридора. Ставлю годовое жалование Кузьмича, что главгад сидит именно там.
Успеть бы только его застать…
Ладно.
Взбодрив конечности, я рванул вперёд…
* * *
Тем временем в обширных подвальных помещениях особняка Константина Оскаровича Иванова-Нобеля творилось нечто невообразимое. Почти как у классика: «трупы оживали, землю разрывали». Ну а «почти» потому, что разрывали они вовсе не землю, а команду медиков.
Да-да-да, все те видеозаписи с кадрами бесчеловечных экспериментов были сделаны здесь.
Морг, операционная, несколько лабораторий, камеры заключения и морозильный ларь размером с комнату, набитый всевозможной расчленёнкой — всё это находилось именно тут.
И пусть Василий Иванович говорил о том, что гражданских трогать нельзя, тут уж группа «Альта» не удержалась. Девушки были на все сто процентов уверены, что, если бы Скуф своими собственными глазами увидел то же самое, что видят сейчас они, то он бы и сам расправился со всеми этими живодёрами.
— Уроды, — сказала Фонвизина и сорвала ключ-карту с пояса одного из медиков, не дожидаясь, пока зомби Смертиной дожуёт его лицо.
Пока другие альтушки вершили высшее правосудие в рабочих помещениях, Ольга Сергеевна решила, что в её услугах здесь никто не нуждается… ну… они же всё-таки медики, вот пусть и лечатся самостоятельно.
Ну а она пока суть да дело, она решила поискать Ромашкину. И искать её она вполне ожидаемо решила за дверью с надписью «КАРЦЕР».
Ключ-карта подошла сразу же, зажёгся зелёный огонёк, и замок отщёлкнул.
Её Сиятельство зашла в длинный коридор и двинулась вдоль решёток. Большая часть камер была пуста, но в некоторых сидели, забившись в угол, удивительные твари, о которых Фонвизина раньше даже не слышала.
Девочка-дриада с огромными изумрудными глазами, какая-то странная девушка с синей кожей, псоглавица, девушка-змея и…
Да…
Странновато даже с первого взгляда. Все заточённые здесь монстры были, во-первых, женского пола, а, во-вторых, антропоморфны.
— Ублюдки, — рявкнула Фонвизина, сделав определённые выводы, и двинулась дальше, рассматривая пленниц.
Вот только Ромашки среди них так и не оказалось…
* * *
Залетев в комнату, Хельсин чуть было не споткнулся о кицунэ.
Очень редкая для Российской Империи девушка с лисьими ушами и хвостом, которую он лично доставил Константину Оскаровичу несколько месяцев тому назад, лежала на полу и смотрела на него умоляющим взглядом.
Совершенно голая, если не считать ошейник и… страшнейшие кровоподтёки по всему телу.
Ваня моментально сложил два и два. Он сразу же воссоздал у себя в голове жуткие сцены того, что только что могло здесь происходить. И первобытный ужас кольнул его в тот момент, когда он представил, что на месте кицунэ могла бы быть Юленька Ромашкина.
— Так это ты⁈ — взревел Оскарович.
Иванов-Нобель стоял посередь своего кабинета, уже готовый к бою. Хотя… закатать рукава белой рубашки — вот и все необходимые приготовления для мага его специализации. Да и те необязательны.
— Зачем⁈ — крикнул Учитель на своего ученика.
— Потому что! — Хельсин мотнул головой на избитую кицунэ.
— Серьёзно⁈
— Серьёзно!
Да, диалог получался не совсем эпичным, однако подстрочного текста в каждой фразе было более чем достаточно.
— Ты — больной ублюдок!
— Ах-ха-ха-ха! — не сдержался от смеха Константин Оскарович. — Ну… ублюдок здесь только ты. Да и про «больного», уж чья бы корова мычала, верно? Недоделок, который вынужден глотать лекарства, чтобы хоть как-то дотягивать до уровня нормального мага…
С тем Иванов-Нобель показушно расслабился и присел в кресло.
— Вань, ну ты серьёзно? Нет! — Оскарович театрально выставил руки ладонями вперёд. — Ты только не подумай, что я сейчас буду врать тебе о том, что если ты покаешься, то мы друг друга простим и заживём как раньше. Я тебя обязательно убью. И за твою дерзость, и за всё то, что ты уже успел натворить. Но сперва… слушай, мне действительно очень интересно узнать, с какого такого ты решил встать на сторону монстров? Они же…
Тут Иванов-Нобель скривился так, будто речь зашла о подростковых прыщах или забитом волосами сливе.
— Они же монстры.
Учитель решил поговорить. Учитель хочет что-то там узнать про мотивы ученика. Учитель собирается поиграться с ним, как кошка с мышкой. Так вот Хельсин не доставит ему такого удовольствия.
Даже напоследок.
— Да пошёл ты нахер! — крикнул Ваня и рванул вперёд, но тут же: — А-а-а-айыыыый…
Тут же невыносимая боль сдавила виски так, что Хельсин даже меч удержать не смог. Зажмурившись, он упал перед Учителем на колени.
А Учитель тем временем даже не шелохнулся. С эдакой меланхолией на лице он любовался фиолетовыми язычками маны на ладони и всё так же спокойно сидел в кресле.
— Вань, — сказал он. — Не уверен, что ты сейчас способен воспринимать информацию, и уж тем более отвечать на вопросы, но тем не менее спрошу…
— АА-ААА!!! — головная боль кратно усилилась. Каждая клеточка мозга Хельсина сейчас билась в своей персональной агонии.
— … ну неужели ты думал, что я не представлял себе расклад, при котором сиротки решат взбунтоваться и попереть на большого дядю? Неужели ты думал, что я буду держать дома толпу головорезов и никак не подготовлюсь?
— АААААА!!!
— Ну ла-а-а-адно, — улыбнулся Константин Оскарович. — Так и быть, расскажу. Раз уж ты всё равно не жилец, то пусть тебе хоть под конец будет приятно услышать, что никакой ты не больной. То лекарство, которое тебя якобы усиливает, — слово «усиливает» Учитель взял в отвратительные ироничные кавычки. — Оно на самом деле просто нейтрализует действие витаминок, которые ты пьёшь каждый день. Которые все вы пьёте каждый день.
— АА-АААА-ААА!!!
— А вот с витаминками, Вань, там всё посложнее. Куча побочек; ты даже не представляешь себе сколько. Повышенная чувствительность к ментальному воздействию, например…
— АААААЙ-ЫЙ-ТВОЮ-МААААА-ААТЬ!
— Да не ори ты, — нахмурился Константин Оскарович. — Ладно. Собеседник из тебя всё равно
