была её красота, я не мог игнорировать слона в комнате. Она подслушала, как я обсуждал убийство человека, который совершил ошибку, перейдя мне дорогу. Я редко обсуждал дела в каком-либо месте, кроме того, что мой брат ласково называл «военной комнатой», места, которое я спроектировал как звуконепроницаемое и неприступное, ежедневно проверяемое, чтобы убедиться, что никому не удалось нарушить мою безопасность, установив подслушивающие устройства. Именно это случилось с моим отцом, результатом чего стал его двухлетний тюремный срок за организованную преступность.
По крайней мере, это позволило мне ощутить вкус лидерства в двадцать с небольшим, кажется, целую жизнь назад.
Я позволил своему разгорячённому взгляду опуститься на пол, пытаясь понять, с чем мне придётся иметь дело. Учитывая её юный возраст, может быть, двадцать один, она явно не служила в правоохранительных органах. Хотя я, конечно, знаю, что внешность может быть обманчивой. Я, точно, не подозреваю, что она может оказаться наёмной убийцей. Но вполне возможно, что её подослал один из моих многочисленных врагов, чтобы собрать информацию путём обольщения.
Однако, если бы это было так, это ослепительное создание было бы одето в одежду от кутюр, а не в прекрасное облегающее платье, купленное в сетевом универмаге. Тем не менее, у меня потекли слюнки при мысли о том, чтобы заглянуть под её малиновый наряд, взглянуть на её фигуру в форме песочных часов, подчёркнутую шелковистым материалом.
Затем я заметил часы, которые были надеты на её маленьком запястье. Точнее, мои часы. Возможно ли, что она не более чем обычная воровка? Если так, то она выбрала не тот дом для наживы. Развеселившись, я направился к бару в своей спальне и налил щедрую порцию виски. Я удивлён, что она не попыталась сбежать, вместо этого уставившись на меня со свирепой напряжённостью.
Это заинтриговало меня ещё больше. Осушив жидкость одним глотком и поставив стакан на деревянную поверхность, я засунул руки в карманы и направился к ней. Я был наблюдательным человеком, что не раз спасало меня от беды. С каждым моим шагом её эмоции усиливались, гнев и ужас смешивались, создавая взрыв, который вот-вот должен был произойти.
Хотя я предпочитал, чтобы моя жизнь была простой, похоже, у богов были другие планы. Даже когда я сократил дистанцию, она не сдвинулась с места, вызывающе подняв подбородок. Мой член зашевелился, чего он не делал уже несколько недель.
— А теперь, не против сказать мне, кто ты? — спросил я, любопытствуя, каким будет её ответ.
— Одна из ваших гостей. Прошу прощения, но в ванной внизу постоянно была очередь. Я случайно сюда забрела.
Ложь была неплохой, и, если бы я не был уверен, что запер дверь, чтобы всякий сброд не рылся в моих вещах, или тот факт, что она пряталась в моём шкафу в темноте, я бы, возможно, поверил ей.
— Замечательная история, принцесса, но мы оба знаем, что это ложь.
— У меня нет привычки лгать.
Она очень осторожно завела руку за спину, пытаясь скрыть свою кражу. Я придвинулся ближе, не торопясь изучая её сияющие радужки, почти загипнотизированный её сочными губами. В течение нескольких восхитительных секунд я ощущал её жгучее желание, когда оно то затухало, то нарастало. Это позволило мне обнять её за талию, нежно поглаживая поясницу.
Когда я обхватил пальцами её запястье, дёрнув её руку вверх на несколько дюймов, она взвизгнула, как будто я причинил ей боль, но огонь в её глазах заставил мои яйца напрячься.
— Отпусти меня! — потребовала она.
— Возможно, ты и не считаешь себя лгуньей, принцесса, но привычка воровать у тебя определённо есть.
На лице красавицы с волосами цвета воронова крыла застыло выражение ярости, соответствующее её образу «злючки», промелькнувшему у меня в голове. Но доказательства были очевидны. Когда я снял с неё единственную частичку своего прошлого, которую сохранил, вспышка гнева пронзила меня. Никто не осмеливался прикоснуться к ним, ни разу. Даже моя семья знала об этом. Они понимали, что мой гнев невозможно было бы укротить, если бы они совершили что-то настолько вопиющее.
Однако, что касается этой молодой девушки, я почувствовал восхищение её техникой и её яйцами. Я сунул часы в карман, на мгновение грусть почти вытеснила возбуждение. Моя таинственная посетительница высвободила руку, потирая запястье, одарив меня непристойным взглядом.
Когда она повернулась и побежала к двери, я не смог удержаться от улыбки. Должно быть, она правда верит, что сможет сбежать от меня.
— Ц-ц-ц. Ц-ц-ц, плохая девочка. Так просто ты не отделаешься, — я бросился к двери прежде, чем у неё бы появился шанс взяться за ручку.
Она попятилась назад, её грудь поднималась и опускалась, когда она указала указательным пальцем в мою сторону.
— Просто держись от меня подальше.
Я запер дверь, позволив ей наблюдать за моими действиями. Затем я сделал к ней один большой шаг, а она бросилась к французским дверям, ведущим на балкон, легко распахнула их и выбежала наружу.
Я последовал за ней, заметив, что она колеблется, перелезая через железные перила. Затем я прислонился к дверному косяку, веселье продолжалось.
— Хоть ты и не разобьёшься насмерть, принцесса, учитывая высокий фундамент и тот факт, что мы находимся на третьем этаже, вполне вероятно, что ты сломаешь кость или две. Мне бы не хотелось, чтобы это случилось.
Сделав несколько прерывистых вдохов, она повернулась ко мне лицом, её гнев стал более ощутимым.
— Отпусти меня. Я не причинила тебе никакого вреда.
Я потёр челюсть, удивлённый её требовательным тоном.
— Был бы рад это сделать, за исключением того, что нам нужно решить две проблемы. Одна из них — кража моих любимых часов.
— Которые уже вернулись к тебе. Всё хорошо, что хорошо кончается.
— Да, однако это не значит, что я могу игнорировать само это действие. У каждого действия есть последствия. Тебя ведь научили этому в детстве.
Таинственная красавица недоверчиво посмотрела на меня.
— Ты, должно быть, шутишь? Ты, очевидно, ужасный человек, и ты предъявляешь мне что-то из-за моего поведения?
Я скрестил руки на груди, изучая её так же пристально.
— И что же заставляет тебя думать, что я такой ужасный человек? — её заявление подтвердило, что она не только знает, кто я такой, но и подслушала разговор.
Она поняла, что сказала лишнего, мерцающие наружные светильники, на установке которых настояла моя сестра для своей элегантной вечеринки по случаю помолвки, осветили ещё один момент страха на лице девушки.
— Ты ударил того парня.
Я тихо рассмеялся.
— Тот парень это заслужил.
— За то, что ослушался тебя?
Мэддокс был не только моим заместителем,
