в доход?»
«Мне весть из дальних стран прислали братья,
Чтоб перестал вас пеньем услаждать я.
Закон для попугаев с давних пор:
Чем звонче голос, тем прочней запор.
И, мертвым притворившись, может быть,
Дал знак мне брат, как должно поступить.
Прощай, хозяин мой, твоя забота
Меня от пут избавила и гнета».
Сказал купец: «И ты передо мной
Открыл своим поступком путь иной.
За то храни тебя господня милость,
Что предо мною Истина открылась.
Ты дал урок мне, а теперь прощай,
Мой в Индостан летящий попугай!»
Рассказ о том, как некий житель города Казвина захотел украсить себе спину изображением льва
Послушайте, я расскажу вам ныне,
Что за повадки у людей в Казвине,
У коих на плечах и вдоль спины
И львы и барсы изображены.
Казвинцы их наносят без опаски
Посредством игл, а также синей краски.
Однажды перед банщиком умелым
Казвинец лег, сказал: «Займись-ка делом!»
Спросил казвинца банщик: «Что колоть?»
«Изображеньем льва укрась мне плоть!
Чтоб сам во льва отныне превратился
Я, тот, кто под созвездьем льва родился,
Не пожалей, любезный, краски синей,
Чтоб удивились все у нас в Казвине!»
«В какой колоть мы будем стороне?»
«Коли,— сказал казвинец,— на спине.
Чтоб прям я был, не ведал колебанья
Ни в час застолья, ни на поле брани!»
Искусный банщик, верный ремеслу,
Вонзил в казвинца первую иглу.
Казвинец вздрогнул, закричал от боли:
«Что на моей спине ты, банщик, колешь?»
Ответил тот: «Я в ремесле умел,
Изображаю льва, как ты велел!»
Казвинец, дух переводя едва,
Спросил: «С какой ты начал части льва?»
Ответил банщик: «Начал я с хвоста!»
Сказал казвинец: «Прочие места
Накалывай иглой своей бывалой,
Лев обойдется без хвоста, пожалуй!»
И банщик снова проявил усердье,
Которое не знает милосердья.
«Что ты творишь?» — спросил казвинец глухо.
«Я львиное изображаю ухо!»
Казвинец молвил: «Льву не нужен слух,
Пусть лучше будет глух он и безух!»
В казвинца банщик вновь иглу вонзил,
И взвыл бедняга из последних сил;
«Какую колешь часть его ты тела,
Что так мое изрядно заболело?»
«Колю живот, готова половина»,—
Ответил банщик жителю Казвина.
Казвинец простонал: «К чему живот
Тому, чей синей краски полон рот!»
Опешил банщик: верная игла
Ему впервые стала немила.
«Где видел ты царя зверей без уха,
Не то что без хвоста, но и без брюха?
Великий бог не сотворял вовек
Подобных львов, почтенный человек.
И, нанося узор, не в нашей воле
Тебя, почтенный, уберечь от боли!»
Всем, чтобы нас гордыня миновала.
Стерпеть уколов предстоит немало.
Зато пред тем, кто плоть смирил, должны
Склониться солнца лик и лик луны.
Кто умертвил в себе соблазн гордыни,
Тот царь земли и царь небесной сини.
И пламень Знанием зажженных свеч
Лишь Истина и может уберечь.
История о том, как волк и лисица отправились на охоту вместе со львом
С собою лев охотиться в лесу
Позвал однажды волка и лису,
Чтоб помогли они ему нести
Добычу на обратном их пути.
С собой он взял их вопреки обычью,
Хоть этим умалил свое величье.
Но ведь порою блещет и луна,
Толпою малых звезд окружена.
Ловитва слишком долгой не была.
Поймали зубра, зайца и козла.
Известно: плотью тот не отощает,
Кто на охоте льва сопровождает.
Великою была владыки милость —
Алела кровь добычи и дымилась.
Лиса и волк, опьянены поживой,
Дележки ожидали справедливой.
И видел лев, столь опытный в ловитвах,
Голодный блеск желаний их нехитрых.
Цари людей, цари зверей лесных
Нам не прощают помыслов кривых.
И лев решил: «Я, попрошайки, вам
За вашу алчность жалкую воздам!»
Он зарычал, в подручных страх вселив:
«Ты мыслишь, волк, что я несправедлив.
Так стань частицей моего величья
И раздели по-своему добычу».
Затрясся волк: «Ты заслужил всех боле,
Мясистый зубр — твоя, владыка, доля.
Козел, он потощей, он мне сгодится,
А зайца пусть возьмет себе лисица!»
«О жалкий зверь, не волк ты, а дворняга,
Когда совет свой глупый счел за благо!» —
Так лев сказал и, думая не долго,
Ударил лапой, и не, стало волка,
Лев рек лисе: «Свежатину сама
Дели, коль не лишилась ты ума!»
«Ну что ж,— лиса с почтением сказала,—
На завтрак скушай зубра для начала.
Козел тебе пусть будет на обед.
Да проживешь ты, шах мой, двести
