еще сапоги могут продавать?
Тут я почувствовала на себе чей-то взгляд.
Я обернулась и увидела широкоплечего бородатого брюнета в квадратных очках. Того, кто незадолго до этого разговаривал с альбиносом. Того, кто мне и первый раз показался смутно знакомым.
Он смотрел на меня пристально, с подозрением, и уже рот открыл, чтобы спросить, кто я такая.
Не понравился мне этот взгляд, и я юркнула в ближайшую дверь, которая, по счастью, оказалась не заперта.
За этой дверью была большая комната без окон, посреди которой вокруг металлического стола сгрудилось несколько человек в белых халатах. На столе перед ними вращалось что-то блестящее, переливающееся, вроде детского волчка. Все присутствующие внимательно следили за этим волчком и обменивались непонятными замечаниями:
– На второй пошел…
– Нет, это переходная ступень, до второго еще далеко…
– Но вы же видите, начинается отчетливое смещение в красную сторону спектра!
Тут один из стоявших вокруг стола, высокий, очень худой мужчина, обернулся, заметил меня. Я думала, что он меня выгонит, но он вместо этого спросил:
– Тебя Костиков прислал?
Я ответила невнятно, он принял мой ответ за утвердительный и нетерпеливо проговорил:
– Ты принесла ретрактор?
Я растерянно молчала, он нахмурился и процедил:
– Я же говорил, что мне срочно! Скоро уже пойдет вторая стадия, а у меня нет ретрактора! Быстро иди за ретрактором, чтобы одна нога здесь, а другая там!
Я все еще стояла в растерянности, и он повысил голос:
– Ты что-то не поняла? Я сказал – быстро! Или ты по-русски не понимаешь?
Я шагнула к двери. Худой отвернулся к столу, а рядом со мной появился другой тип – низенький, с круглым улыбчивым лицом. Он проговорил вполголоса:
– Ты на Георгия не обижайся, он не злой, только грубый. Ты новенькая, что ли?
Я молча кивнула.
– Сходи к Костикову. И вот еще, угадай, в которой руке! – Он протянул вперед два сжатых кулака.
– В этой! – Я ткнула в правый кулак.
– Правильно! – С широкой улыбкой он разжал руку и протянул мне на ладони конфету в мятой голубой бумажке. – Съешь конфетку и не расстраивайся!
Я улыбнулась в ответ, взяла конфету и вышла в коридор.
Бородача в очках поблизости не было.
Я пошла по коридору в обратном направлении, но тут из-за поворота показался тот самый альбинос.
Я опять испуганно шарахнулась к ближайшей двери – и оказалась в той кладовке, где была раньше.
Те же полки с пакетами и коробками, на одной из полок стояла странная бутылка, которую я там оставила…
Только я помнила, что когда я отсюда уходила, бутылка была пуста, а сейчас она снова полна красной жидкости… Надо же, как интересно!
Я снова перевернула бутылку и снова выглянула в коридор – проверить, ушел ли альбинос.
И застыла на пороге в удивлении и растерянности.
Коридор снова был таким же, каким я видела его в первый раз.
Он был совершенно безлюдным и заброшенным, краска на стенах облезла, линолеум на полу вытерт и растрескался, и на всем лежал ощутимый налет запустения.
Это было совершенно непонятно.
На всякий случай я снова зашла в кладовую, закрыла дверь – и снова вышла в коридор.
На этот раз ничего не изменилось: коридор был безлюден, в нем царило совершенное запустение.
Неужели прошлый раз мне привиделись все эти озабоченные люди, бурлящая в здании жизнь? Да нет, я же разговаривала с ними, и один тип даже дал мне конфету. Вот же она!
Карамелька была в мятой голубой бумажке с полосками, и написано синим «Мечта». Я машинально переложила конфету в карман брюк, решив, что подумаю обо всех странностях позже.
Сейчас я снова была в заброшенном корпусе, где нет ни одной живой души.
Придется с этим смириться.
Нужно уйти отсюда и поискать – может, я все же найду живого человека, того же сторожа…
Вдруг у меня мелькнуло странное чувство, что все происходящие со мной странности как-то связаны с той странной бутылкой…
Я взяла ее, вышла в коридор и пошла обратно той же дорогой, которой недавно пришла сюда.
Скоро я вышла из корпуса, никого не встретив, – и тут меня ждал еще один сюрприз.
Когда я вошла в здание, было чуть больше полуночи (точное время я не знала, потому что мои часы остановились, но вряд ли было больше часа), а сейчас на улице было утро, причем не очень раннее – солнце поднялось уже высоко.
Сколько же времени я провела в этом странном здании?
Мне казалось, что совсем немного, от силы минут сорок. Но положение солнца говорило совсем другое…
Может быть, я заснула в той кладовой, и сама не заметила?
Скорее всего, так и есть.
Это объясняет и то, как я выглянула в коридор и увидела там множество людей…
Ну да, это мне просто приснилось!
Такое объяснение показалось мне вполне логичным, я приободрилась и пошла обратно.
Скоро я увидела одноэтажное кирпичное здание без окон, на стене которого были нарисованы человеческие лица – женщина с короткой стрижкой и мрачным, неприветливым взглядом, мужчина с лысым черепом и квадратным подбородком и еще один – бородач средних лет в квадратных очках…
Я остановилась.
В коридоре института я видела именно этого человека – он разговаривал с долговязым альбиносом. Я еще подумала, что где-то видела его лицо… вот здесь я его и видела, на этой стене! Ну ясно, они все мне просто приснились.
Я на всякий случай сфотографировала своим телефоном лица на стене, подошла поближе.
Кроме трех портретов, на стене было еще несколько рисунков – какая-то карта местности с обозначенной на ней дорожкой, несколько деревьев и между ними шалаш, а еще…
Еще на стене была нарисована странная бутылка, горлышко которой изгибалось и уходило в боковую стенку.
Точно такая же, как та бутылка, которую я несла под мышкой.
Я сфотографировала и эти рисунки и пошла дальше.
Теперь при ярком свете было видно, что есть еще одна довольно приличная дорога, не такая развалившаяся и разъезженная, и я решила идти по ней, потому что возвращаться тем же путем мне не хотелось.
Что я найду в конце той бетонки? Да ничего, полное запустение. А тут, может, повезет…
Через несколько минут я увидела красивое двухэтажное здание с колоннами – наверное, дореволюционную усадьбу.
Ночью я этот дом точно не видела. Значит, мимо него я не проходила – такой красивый дом я не могла бы не заметить.
Я подошла ближе к дому.
Вблизи стало видно, что этот особняк не пощадило безжалостное время. Желтая
