«как написано, — говорит апостол: не видел того глаз, не слышало ухо» и т. д. Но приводит эти слова апостол не затем, чтобы на них успокоиться, а затем, чтобы показать, что то, чего не постигали ветхозаветные праведники, то, что им представлялось покрытым тайной — теперь познано и стало открытым. «А нам Бог открыл сие Духом Своим» — замечает апостол вслед за вышеуказанной цитатой из Исаии. Мысль апостола вполне ясна: он дает разуметь, что покрытое тайной в Ветхом Завете уяснилось и открыто в Новом. Но не то ли самое говорит и Игизипп? И апостол и Игизипп говорят одно и то же, но лишь не одинаковыми словами. Игизипп опровергает тех, кто утверждали, что блага царствия Божия нам неизвестны, и в доказательство ссылается на слова Христа, из которых открывается, что с Его пришествием невиданное прежде и неслыханное стало видимым и слышимым, что откровение заняло место сокровенной тайны. Но, как мы видели, то же говорит и апостол, с тем различием, что он не приводит слов Христа, но зато он говорит о Духе Святом, открывающем в Новом Завете то, что было сокрыто в Ветхом. Итак, несомненно, что Говар просто — напросто не понял Игизиппа и не понял потому, что он не понимал смысла слов ап. Павла в послании к Коринфянам (2:9–10). У Игизиппа в мысли не было препираться с апостолом Павлом. В своей полемической заметке он и имени Павла не упоминает, а говорит о каких-то лицах, говорящих неподобное и лгущих на св. Писание и самого Христа. Кто это такие — мы не знаем. Вероятно, какие-нибудь еретики, которые пользовались авторитетом Павла для прикрытия своих заблуждений, которые, наприм., неправильно понимая слова, встречаемые у апостола:«не видел того глаз и не слышало того ухо» и т. д., строили свои исполненные тайны и темноты теории и выдавали их за откровения. А подобных еретиков во II веке было не мало в среде гностиков. Таким образом мы видим, что предположение о евионитском характере мировоззрения Игизиппа, построенное на свидетельстве Говара лишено и тени вероятности. Из свидетельства Говара никак нельзя делать вывода касательно отрицательного отношения Игизиппа к учению Павла. Не трудно найти и привести доказательства из сохранившихся фрагментов Игизипповых у Евсевия, в ту пользу, что Игизипп нимало не был враждебен апостолу Павлу. Такого рода доказательств можно отыскать очень достаточное число. Прежде всего следует указать на то, что Игизипп любит употреблять термины, свойственные только одному Павлу, например, он называет народ Еврейский просто «обрезанными» (IV, 22), именует сродников Христа «братьями Его по плоти» (III, 20)[26]. Отсюда с правом можно заключать, что он с большим вниманием изучал послания Павла и сближался с ним в языке и изложении. Затем, Игизипп признает значение послания Климента Римского к Коринфянам (IV, 22), а это послание, как известно, написано в полной сообразности с мыслями, раскрытыми в посланиях апостола Павла — ясно, что он не отвергал проповеди Павловой. Далее, Игизипп был в Риме и Коринфе, входил в беседы и сношения с епископами этих городов; но могло ли бы это случиться, если бы он был евионит? Евионит не мог бы найти ничего приятного в таких церквах, которые были основаны преимущественно проповедью Павла. Каким образом Игизипп мог бы писать после посещения Коринфа и Рима, как он пишет: «в каждом преемстве, в каждом городе дела идут так, как повелевают закон, пророки и Господь». Евионит мог найти в этих церквах разве отдельных сектантов этого рода, но конечно не мог встречать целых общин, всех христиан, единомышленных с ним! Наконец, нужно помнить, что Игизипп производит первоначальные секты как иудействующего, так и гностического характера — от вредного влияния иудейства (IV, 22). Но так думать и рассуждать евионит не стал бы, потому что евиониты весьма высоко ставили значение иудейства и производили несогласия и нестроения в церкви от учения апостола Павла, которого они обвиняли в искажении первоначального учения Христова.
Таким образом, нет никаких оснований сомневаться в принадлежности Игизиппа к православной церкви ІІ-го века. Он писал для истинно верующих своего времени и в интересе правой веры.
Теперь сделаем несколько замечаний по одному из главных вопросов, возбуждающих наше внимание при изучении Игизиппа, — именно по вопросу об отношении Евсевия к Игизиппу. Евсевий прямо говорит, что он во многих случаях, когда повествует о первоначальной церкви, пользуется Игизиппом как источником (IV, 8). И мы легко отличаем, чем именно пользовался Евсевий из этого источника, потому что он определенно там или здесь цитирует труд этого писателя. Евсевий высоко ценит Игизиппа и неоднократно выражает свои похвалы Игизиппу. Он делает такие отзывы об этом последнем: «Игизипп, будучи очень близок ко временам апостольским, повествует весьма точно» (II, 23); «он написал самым простым слогом неложное предание о проповеди апостольской» (IV, 8); «в пяти книгах он оставил самый полный памятник своей веры» (γνώμη, IV, 22); наконец, Евсевий вообще называет Игизиппа «достоверным свидетелем» (III, 16). Не смотря на столь лестную аттестацию Игизиппа со стороны Евсевия, ученые новейшего времени в большинстве случаев очень скептично относятся к Игизипповым сказаниям и находят, что он не умел отличать истинного от неистинного, вероятное от невероятного. Один из таких ученых (Вейцсекер) говорит: «то, что рассказывает Игизипп об Иакове и церкви Палестинской, свидетельствует, насколько тогда уже затерялось всякое действительно историческое воспоминание, и насколько уже не доставало всякого ясного представления о древнейших отношениях»[27]; столь же строго судит и другой исследователь Игизиппова труда (Даннретэр), позволяющий себе так выражаться: «Игизипп не был положительно необразованным человеком, но ему недостает самого необходимого качества историка: духа критицизма. Этой проницательности, которая так редко встречается у отцов церкви, совершенно не хватает Игизиппу, как это можно видеть на его выборе источников и на изложении идей»[28]. Но подле этих отзывов в научной литературе встречаем и другие отзывы, существенно отличные от первых. Например, немецкий ученый Лёнинг[29] пишет об Игизиппе: «Игизипп был в таких положениях, что он мог иметь достоверные сведения. Его сочинение во всяком случае во времена Евсевия считалось правдивым источником для истории. И действительно, Игизипп не чужд был критического смысла. Хотя в настоящее время достоверность Игизиппа оспаривается, но не вполне справедливо». Автор думает, что есть прикрасы у Игизиппа только в передаче второстепенных подробностей. Этот же автор делает немало опытов, в которых он показывает, как далеко скептическая критика заходит в своих притязаниях по отношению к Игизиппу — и эти опыты должно признать очень удачными[30]. В виду
