И вдруг со двора послышался заливистый лай Дика. Друзья давно научились распознавать все его оттенки. В настоящий момент Дик явно кого-то приветствовал.
— Наконец-то явилась! — воскликнул Ромка и выскочил во двор, собираясь сделать сестре строгое внушение никогда и никуда не уходить без спросу.
Но у калитки стояла не Лешка, а их давний знакомый Сашка Ведерников. Не далее как вчера они виделись с ним на станции, когда ходили встречать Венечку, и он приглашал их всех к себе домой играть в бильярд.
Сашка вошел к ним во двор и озабоченно сморщил лоб.
Слышь, Ромка, ваш Венька, случайно, свою собаку не терял? Не пойму, то ли там похожая на его дога бегает, то ли это он и есть.
Где это — там? — вскинулся Ромка.
А на собачьем пляже, вернее сказать, на холме. Мы там с Коляном шли, смотрим, собачара пятнистая одна носится. Позвали ее, но она к нам не подошла. Я и подумал, что вроде бы мы ее вчера с вашим Венькой видели.
И вот тут-то в Ромкино сердце впервые закралась тревога. Он схватил Сашку за руку.
А когда вы были на холме?
Да только что.
Спасибо, что пришел, — сказал Ромка и опрометью кинулся в дом. — Темка! Сашка говорит, что у холма собака бегает, похожая на Дожика. Идем посмотрим.
Артем вскочил, он испугался.
— А где же тогда Лешка с Венечкой?
Ромка лишь развел руками.
До холма друзья добежали в считанные минуты. По его пологому зеленому склону и впрямь носился пятнистый дог.
— Может, это другая собака? — с крохотной надеждой сказал Ромка.
Но она рухнула, когда они подбежали к собаке ближе. По холму взад-вперед действительно бегал Венечкин любимец. Время от времени дог поднимал морду кверху и жалобно подвывал.
— Дожик! — крикнул Ромка.
Пес уставился на него, узнал и громко, жалобно, с переливами, залаял. Ясно было, что он хочет им о чем-то рассказать, и Ромка пожалел, что у них нет электронных переводчиков с собачьего языка, которыми давным-давно обзавелись японцы. А будь у них такой прибор, то, может быть, они бы сейчас хоть приблизительно знали, куда подевались Лешка с Венечкой.
Но поскольку расшифровать лай Дожика было невозможно, то его беспокойство все росло и росло. Артем волновался ничуть не меньше друга. Они оба прекрасно знали, что Венечка никогда, ни при каких обстоятельствах не оставит свою собаку. Если он даже к ним в Медовку из-за нее не приезжал, сиднем сидел с ней в пыльной Москве, то мог ли он беспричинно бросить ее одну на холме далеко от дома?
Ромка беспомощно взглянул на Артема. И говорить было не надо, о чем он сейчас думает, Артем понимал его без слов.
— Надо осмотреть все вокруг, — сказал он и побежал наверх. Ромка последовал за ним.
Дожик послушно бежал за ними, подвывая на ходу и по-прежнему задирая вверх черноухую мордочку. Конечно, пес жаловался им на отсутствие своего хозяина. Когда Лешка оставляла Дика с Ромкой на улице, чтобы самой сбегать в магазин или к подружке, то ее пес вел себя точно так же.
Слушай, Темка, ну куда они могли подеваться? — то и дело повторял Ромка.
Потерпи, скоро узнаем, — отвечал Артем, чтобы только подбодрить своего друга, а у самого на душе кошки скребли.
Они забрались на вершину холма и оглядели все его склоны и окрестности, но ничего необычного не приметили, и Ромка пожалел, что в спешке не прихватил с собой свою сумку, где хранились бинокль, металлоискатель и всякие другие сыщицкие принадлежности.
Темка, никаких следов. Почему же Дожик здесь оказался?
Посмотри туда! — вдруг воскликнул Артем и указал на огромное раскидистое дерево.
На склоне холма высился старый вяз, и сверху было хорошо видно, что с одной стороны, сбоку, часть его веток обломана и разбросана по холму. Листва на них была свежей, и это говорило о том, что сломались они совсем недавно.
Ромка перевел взгляд на другие деревья и растерянно сказал:
Если это проделал сегодняшний ураган, то почему остальные ветки целы? Ветер бы обломал все ветки, и в первую очередь крону, а не только сбоку.
Как будто клок выдрали, причем ровно, — кивнул Артем. — Такое впечатление, что с этого дерева свалилось что-то тяжелое.
Ромка спустился к вязу, вытянул руку вверх, но до поврежденных ветвей не достал — они находились выше человеческого роста.
А Артем в это время разглядывал сверху собачий пляж, простирающийся у подножия холма.
— А погляди, какой странный след, — крикнул он.
Ромка снова вбежал наверх и посмотрел на пляж.
Яркие солнечные лучи упали на песок под косым углом и высветили ровную, длинную, метров в двадцать, полосу. Будто какой-то великан поставил на песок свою ношу — большой объемный предмет, — проволок его немного, а потом снова поднял и унес с собой.
Но так как своих собственных следов великан не оставил, то получалось, что этот предмет улетел сам.
— Темка, что это? Ты хоть что-нибудь понимаешь? — прошептал Ромка, и в его голосе просквозил плохо скрываемый ужас. — Но Дожик же здесь, а их все нет и нет. Куда же они подевались-то?
Артем потер лоб и медленно покачал головой:
— Знаешь, если бы я верил в существование НЛО, то решил бы, что Веньку с Лешкой унесли пришельцы.
Ромке стало еще страшнее. Он в пришельцев тоже не очень верил, но происходящего ничем другим объяснить не мог. У него даже уши вспотели от напряжения и волнения.
— Да я шучу, — сказал Артем и улыбнулся, но улыбка у него вышла какой-то кривой, и Ромку нисколько не взбодрила. Ничуть не радовало и то, что Артем перестал называть его Аполлинарием. Это означало, что его другу совсем не до шуток. И он схватил Артема за руку.
Но мы же не в пустыне живем! Кому-то же они, пришельцы или не знаю, кто, должны были попасться на глаза! Раз они следы оставляют, то не невидимки какие-нибудь. Пойдем народпоспрашиваем, может, кто чего видел.
Надо опросить рыбаков. Вот кто раньше всех встает! — воскликнул Артем.
И верно. Давай сбегаем к Петру Ивановичу или к Еремеичу.
Но, прежде чем бежать к знакомым рыбакам, друзья отвели Дожика в дом с мансардой.
— А где же Венечка? — в один голос спросили Маргарита Павловна и Жан-Жак.
Чтобы их не волновать, Ромка неопределенно махнул рукой.
— А он там, с Лешкой.
В сущности, это было чистой правдой.
Вскоре друзья спустились к реке и постучались в дверь дома, около которого высилась старая яблоня. Старик Еремеич оказался дома. Он и подтвердил их самые нелепые и мрачные предположения. Когда Ромка спросил, не видел ли он чего необычного в небе, Еремеич кивнул.
