class="p1">«Кто слишком высокого поднялся, тому будет больно падать».
- Все хорошо, барышня. Укачало просто.
Но я все равно велела Захару принести водицы колодезной.
Обращение «барышня» меня раздражало, но девки слушали и после вновь сбивались на привычное им обращение, и лишь Захар обращался так, как положено и как привык.
На ярмарке было скучно. Плясали пара скоморохов, которым подыгрывал на гуслях седой дед с унылыми усами. Перед помостом, где они разыгрывали свое нехитрое представление остановились пара крестьян, которые переминались и хлопали, не попадая в такт.
Мы посмотрели представление, купили петушков на палочках, но своего я отдала Матрене, которая как раз искренне наслаждалась прогулкой. Лушка бойко торговалась в одежной лавке, уговорила меня купить лент для волос и отрез ткани на платье, обещая смастерить мне такой наряд, что все столичные дамочки удавятся от зависти.
- Вы же барышня страсть какая красивая, вам надобно ленту ярку в волосы, да капустки побольше.
Я зарычала.
- А лицо можно навозом мазать. – Бесхитростно посоветовала Матрена.
- От веснушек это средство, дурища.
- Сама клуша, навоз кожу отбелит. Будет прозрачная, аж жилки будет видно.
- И по запаху легко найти. – Заметил Захар.
На него шикнули.
- Никакой капусты и навоза. – Рыкнула я.
- Я вам вот, крендель с маком купил.
Я послушно взяла крендель, удерживая его правой рукой, а обрубком левой попыталась поправить съехавший с головы платок. В этот момент на меня налетел высокий мужик.
- Че встала, корова.
- От борова слышу. – Отмахнулась я.
- Как ты с помещиком разговариваешь, шваль безродная?
Мужик был бородат, с солидным брюшком и непомерно пьян. Позади него переминались с ноги на ногу пара слуг. Один даже попытался поддержать своего барина, или же предостеречь, но тот отмахнулся так, что слуга не устоял на ногах и шлепнулся в дорожную пыль.
- Во-первых, очень даже родная. – Спокойно заметила я.
- В пояс мне кланяйся, я сам помещик Нехлюбов.
- О, соседушка. – Протянула я. Силой впихнула крендель испуганно округлившей рот Лушке и завела руку за спину.
- Какой я тебе сосед, голытьба подзаборная.
Он покачнулся и взглянул мне в лицо.
- Етить, ты уродина. Ладно, раз тебя так кто-то разделал, так и быть, прощаю.
- Ты меня прощаешь? – Прошипела я, мгновенно утратив благодушие. Рука нащупала лишь пустоту в том месте, где я привыкла чувствовать привычную тяжесть пистолетов. Сабли на боку тоже не оказалось и это было непривычно.
- Че лапаешь себя, по мужицкой ласке измучилась, так я тебе не подсоблю, уж больно ты страшная. Капусту хоть бы ела, может, помогло бы.
И тут я влепила ему в глаз. По-простому, кулаком.
- Ах, ты, курва.
Мужик покачнулся, но устоял.
И тут все вокруг наполнилось визгами и криками.
Захар сцепился с парой слуг, но те махали кулаками вяло, без огонька, скорее создавая видимость драки, нежели в самом деле стремясь защитить своего барина. Девки визжали, а Лушка между криками и визгом умудрялась жевать крендель, словно на цирковом представлении, когда вроде и за гимнастку переживаешь, и крендель манит.
Я же ужом вывернулась из захвата, в который меня попытался взять Нехлюбов и навязала ему бой, удобный мне.
- Ннна, получи…
- Ссссука…
- Тварина…
Я берегла дыхание и на брань не обращала внимания, сбивая его удары и нанося свои. Не смотря на опьянение, барин оказался не дурак помахать кулаками, к тому же явно умел это делать вполне профессионально. Так что пару раз он меня зацепил так, что я с трудом устояла на ногах.
Однако же, мне удалось его подловить и смачным ударом в челюсть уложить на землю.
- Ах, хорошо, ваш благородь. – Отозвался Захар, укладывая своих соперников.
- Напомни мне, почему мы не взял пистолеты?
- Так, ваше благородие, на ярмарку же поехали, - денщик виновато почесал голову и добавил: - виноват, больше не повторится.
Я отряхнула руку и обернулась.
- Ой, я нечаянно. – Лушка посмотрела на остатки кренделя в своей руке и облегченно разревелась.
Я проводила взглядом слуг, которые приводили в чувство Нехлюбова и скомандовала идти в кабак. Потому что негоже бежать с поля боя, словно тати какие. Мы люди честные, к тому же благородные. Можем себе позволить хоть кабацкую драку, хоть ярмарочную.
- Квасу неси. – Хлопнула я по столу парой монеток.
- Вам бы покушать плотно, ваш благородь. – Заметил Захар.
- Утомилась, барышня, - поддержала его Лушка.
- Сегодня капуста тушеная с грибами, капустка маринованная с клюквой, пироги с капустой и яйцом, щи и квас. – Подавальщица бухнула перед нами кружки с квасом и попыталась улыбнуться.
- Да вы издеваетесь. – Пробормотала я.
- Пироги неси. – Велел Захар.
Я поморщилась, но спорить не стала.
- Хоть девки поедят.
У Лушки на нервной почве проснулся зверский аппетит, Матрена напротив чахла над кружкой с квасом с бледным лицом, Захар задумчиво жевал пирог и барабанил пальцами по столу.
- Ладно, в выходные съездим еще раз. Сегодня что-то куража нет развлекаться. – Я решительно поднялась.
- Купить вам новый крендель?
- Не стоит, пусть лучше Марфа пирогов с зайчатиной испечет. А на зайца мы с тобой можем сходить. Постреляем хоть, ежели батюшка будет не против.
Батюшка разрешил. Но со мной напросился Петька.
Вышли рано утром, еще солнышко только начало окрашивать край неба в яркие цвета. Шли быстрым шагом, после свернули в лес и продвижение резко замедлилось.
- Что ты топаешь? – Прошипела я.
- Я не топаю. Я умею ходить по лесу.
- Это вы так думаете, барин, что умеете. – Заметил Захар и Петька насупился.
Я улыбнулась. Раньше я тоже не умела ходить по лесу. Меня учили вначале в полку, щедро одаривая тумаками, а после уже Федор Елисарович.
Под ногой у Петьки хрустнула ветка и тот чертыхнулся.
- Так не пойдет. Смотри сюда и повторяй за мной.
Через час стало лучше. Мы поменялись. Теперь первым шел Захар, за ним я, а замыкал Петька. Идти след в след оказалось для него проще.
- Привал. – Объявила я еще через пару часов.
- Я нисколько не устал.
- Я устал. Я уже не молодой, барин.
Петька покивал, а мы с Захаром только переглянулись.
На завтрак были вареные яйца и пара репок, хлеб, посыпанный солью, и колодезная вода во флягах. Не знаю
