я уже стою. Вместо этого он обхватывает меня за плечи и ведет нас к двери.
— Как ты будешь себя чувствовать, снова встречая его каждый день? — Брэй сжимает мое плечо.
Он имеет в виду Дина. Я буду часто подменять Зака в клубе.
— Я не знаю, — честно отвечаю я.
— Звони мне. Если будет тяжело, звони мне.
Я киваю в ответ. Честно говоря, я чертовски беспокоюсь, смогу ли я справиться. Видеть его каждый день… Что, если у него есть постоянная девушка? Или каждый день новая? Я не знаю, смогу ли я выдержать это. Прошло уже четыре года. Я должна была забыть его. Я должна была начать жить дальше много лет назад. Но это не так, и я никогда не двигалась дальше — все еще тайно желая его, ожидая его.
Глава вторая
Дин
Она будет здесь сегодня. Элла. Она больше не сможет меня игнорировать. Я собираюсь, черт возьми, убедиться в этом. Я только что сидел с Заком в его кабинете, обсуждая планы усиления безопасности, которые он хочет использовать теперь, когда Элла будет работать здесь. Как будто я позволю, чтобы с ней что-нибудь случилось.
Войдя в комнату управления, я замечаю, что все ублюдки стоят у стены экранов, и их внимание приковано к одному из них. На что, бл*дь, они смотрят?
— Сто баксов на то, что он ее трахнет! — выкрикивает Сэм.
— Не, эта цыпочка не в его лиге. — Лахлан качает головой.
Охваченный любопытством, я подхожу к ним, чтобы посмотреть, о ком они там, бл*дь, болтают. Когда я вижу, кто на экране, моя кровь закипает.
— Ни единого, бл*дь, шанса. Если кто-нибудь из вас, ублюдки, хотя бы подумает прикоснуться к ней, я убью вас на хрен. И это если ее братья не доберутся до вас первыми, — ору я на них, вылетая из комнаты и направляясь прямиком на первый этаж.
К тому времени, как я добираюсь до места, где она находится, этот ублюдок Шон уже протягивает к ней свои грязные лапы и прикасается к ее руке, что-то говоря ей на ухо. Глаза Эллы расширяются, когда она видит, как я приближаюсь к нему сзади. Я хватаю его за рубашку и оттаскиваю от нее. Я даже не задумываюсь, когда бью его апперкотом в живот. Он сгибается и падает на землю. Ублюдок. Я хочу убить его на хрен.
Я уже собираюсь наброситься на него, чтобы прикончить, когда ее голос прорывается сквозь дымку моей ярости.
— Какого хрена, Дин? — Элла проходит мимо меня и направляется к Шону, как будто собирается помочь этому ублюдку подняться.
Ни одного гребаного шанса. Обхватив ее за талию, я поднимаю ее и разворачиваю к себе. Стоя так, чтобы перекрыть ей обзор на стонущего ублюдка на полу, и наклонившись, я рычу ей на ухо:
— Если ты хоть пальцем к нему прикоснешься, принцесса, я убью его на хрен — это обещание.
Глаза Эллы расширяются от шока, но она тут же овладевает собой и скрещивает руки, чем только привлекает мое внимание к ее груди — черная блузка на пуговицах совершенно не скрывает черный бюстгальтер под ней. Господи Иисусе, я уверен, что к концу гребаного дня мне придется закапывать трупы, если она будет разгуливать в такой одежде.
Окинув взглядом ее фигуру, я громко стону. На ней юбка-карандаш, черная юбка-карандаш с тонкими белыми полосками; разрез проходит по всему левому бедру. Я вижу верхнюю кружевную часть ее черных чулок, и мой член мгновенно твердеет, когда я представляю, как эти смуглые, упругие бедра обхватывают мою голову.
— Черт, Элла! Ты оставила половину своей одежды дома? Потому что это не может быть все, — говорю я, указывая на ее тело сверху вниз. Я не упускаю из виду, что ее соски затвердели, а эта пародия на топик ничего не может скрыть.
Элла замечает, на чем остановился мой взгляд. Она вздрагивает.
— Не льсти себе, Дин. Я уже не наивная восемнадцатилетняя девочка. Здесь чертовски холодно.
Я ухмыляюсь; не может быть, чтобы она сейчас не была возбуждена. Я вижу, как на ее щеках появляется румянец, а зрачки расширяются. Наклонив голову, я наблюдаю, как ее бедра сжимаются. Я ухмыляюсь, глядя на нее.
— Конечно, детка, если это то, чем ты себя успокаиваешь. — Я пожимаю плечами, а затем наклоняюсь и шепчу ей на ухо: — Но мы с тобой оба знаем, что если бы я засунул руку в твои трусики прямо сейчас, ты бы, бл*дь, была вся мокрая. — Я выпрямляюсь.
Элла смотрит мне за спину и улыбается, говоря:
— Ну, я думаю, что он действительно горячий.
Я собираюсь убить его. Я уже разворачиваюсь, чтобы сделать это, когда Зак кричит:
— Что за хрень здесь происходит? — Мой лучший друг всегда умел выбрать время. Я поворачиваюсь и улыбаюсь Элле. Теперь мне не придется его убивать. Зак здесь, и я уверен, что он без сомнений нарушит свой кодекс «все делать по правилам». Когда дело касается его младшей сестры, никаких гребаных правил не существует.
— Кто-нибудь из вас хочет объяснить мне, почему один из моих сотрудников сейчас лежит на полу и стонет, как маленькая сучка? — спрашивает Зак, перешагнув через Шона и не удостоив его взглядом.
— Конечно, приятель. Шон решил, что может потрогать то, что ему не принадлежит. — Я киваю в сторону Эллы, чтобы он знал, что это что-то — Элла.
Я вижу, как в тот момент, когда он осознает мои слова, его черты лица становятся жесткими. Такой взгляд у него бывает перед убийством. Ну, раньше так было; мы уже много лет не занимались этим. Хотя прямо сейчас я с радостью вернулся бы к убийствам, к закапыванию тел.
— Не будь ослом, Дин. Зак, все было не так. Мы просто разговаривали, когда подошел твой головорез и повалил его на землю. — Элла протискивается мимо меня и подходит к брату.
Брови Зака поднимаются до линии волос, когда он видит ее во всей красе. Он оглядывается на меня и ловит мой взгляд на ее чертовски восхитительной заднице в форме сердца, юбка обтягивает ее, как перчатка. Я не смущаюсь и не отвожу взгляда.
Элла уже взрослая женщина, и она, бл*дь, моя. Никто не сможет оторвать меня от нее. Я всегда буду верен Заку, но Элла для меня на первом месте — всегда, бл*дь, была — даже если мне пришлось разбить ей сердце четыре года назад.
Я сделал это дерьмо для нее, а не для
