был снаряжен для битвы, когда покидал «Жар-птицу». Он был одет в полуночно-черное, его лицо и руки уже потемнели от боевой косметики. Под его левой рукой в кожаном чехле на плече лежала Beretta 98-R. Серебристый автомат Big Thunder висел на армейской лямке на бедре солдата, дополнительные магазины к обоим пистолетам висели у него на поясе. В разрезанных карманах скафандра midnight skins лежали шпильки, удушающее снаряжение — инструменты тихой смерти.
Поместье окружала декоративная стена. Она не была построена с расчетом на защиту, и Болан легко взобрался на нее, приземлившись на ухоженную траву внутри. На другой стороне затемненной лужайки, примерно в пятидесяти ярдах от нас, виднелось беспорядочное строение гасиенды, освещенное огнями. Пока Болан наблюдал, в поле его зрения появился часовой, исчезнувший за углом в темноте.
Воин повернул направо и прижался спиной к низкой подпорной стене, пока не достиг ивовой рощи, которая скрывала его от дома. Он вытащил гладкую «Беретту» из ножен и снял с предохранителя, прежде чем скрыться за деревьями.
Его обход привел его за дом, и Болан увидел внутренний дворик с бассейном, домиками для переодевания и барбекю в глубокой яме. Вышка для прыжков в воду высотой двенадцать футов стояла на одном конце бассейна, и она была занята. Наблюдательный сидел верхом на трамплине для прыжков, положив на колени обрезанный Remington 870. С этой позиции человек и рассеивающее ружье могли бы прикрывать задние подходы к дому, подняв такой шум, что другие часовые прибежали бы при малейшем признаке опасности.
Дозорному пришлось уйти.
Он был препятствием, и у Болана не было времени обойти его. Он не мог позволить себе иметь живого стрелка за спиной, когда въезжал на саму гасиенду.
Болан большим пальцем перевел курок на автомате заряжания Beretta. Он был способен стрелять двойным действием, но одиночное действие давало ему лучшую точность первого выстрела. Он просунул большой палец под слишком большую спусковую скобу 93-R, обхватив рукой складывающуюся переднюю рукоятку, чтобы обеспечить уверенный выстрел.
Он прошел дистанцию в тридцать ярдов, приноравливаясь к высоте цели, израсходовав всего один патрон от «парабеллума». Специально разработанный глушитель изящной «Беретты» кашлянул, неслышимый на расстоянии дюжины шагов, и безмолвная смерть поглотила брешь, вонзившись часовому под нос и раздробив лицо прежде, чем тот успел выразить удивление.
Безликий человек свалился боком с трамплина для прыжков в воду и соскользнул в приводнение, сопровождаемый своим дробовиком. От его удара поднялся столб брызг, которые застучали по палубе и трамплину для прыжков в воду, как летний дождь, и он исчез.
Но не забытый.
Часовой номер два материализовался напротив Болана, на дальней стороне внутреннего дворика. Возможно, он реагировал на всплеск или просто совершал обход, но он никак не мог пропустить тело, покачивающееся на глубине. Он отреагировал автоматически, вытаскивая железо из-под куртки и мчась к бассейну.
Болан вел движущуюся цель, выслеживая, затягивая в кольцо. Автомат дважды прошептал. Внизу его цель споткнулась в неловком пируэте, отскочив от шезлонга в неловкой позе смерти. Он остановился у кирпичной подпорной стены вокруг глубокой ямы для барбекю.
Болан в тишине подождал, пока другой боевик не покажет себя. Когда через шестьдесят секунд никто не появился, он пересек внутренний дворик, осознавая, что находится под светом уличных прожекторов.
Это был просчитанный риск. Если в темноте скрывался снайпер, Палач был открыт.
Болан беспрепятственно добрался до задней двери и заколебался, обдумывая свой подход. Быстрыми шагами он обошел дом, скользящей тенью остановившись на решетке из плюща, установленной у южной стены.
Он проверил решетку, решил, что она выдержит его вес, и проворно вскарабкался наверх, к кованому балкону и освещенному окну в дюжине футов над его головой. Легкий шаг через перила, и он оказался за раздвижными окнами в луже искусственного света.
Окна были открыты в теплую ночь, ветерок шевелил занавески до пола. Со своего места Палач слышал приглушенные голоса за занавеской.
Шепот.
Уговаривание.
Мольба.
Черная «Беретта» была холодным продолжением его самого, и Болан раздвинул ее дулом шторы достаточно широко, чтобы заглянуть внутрь, осматривая комнату.
Как он и предположил снизу, это была хозяйская спальня, и оформлена она была как декорация к сюрреалистическому порнофильму. Эротические «рисунки» были расклеены по стенам, а фрагменты наводящих на размышления скульптур были расставлены тут и там по комнате, как слепые, скрюченные часовые.
Огромная кровать в форме сердца в центре сцены была занята. Мужчина и женщина, сцепившиеся там, не подозревали о пристальном взгляде Болана. Они так и не заметили, как он проскользнул сквозь занавески и бесшумными шагами встал на расстоянии вытянутой руки от кровати.
Мужчина стоял на коленях между раздвинутыми бедрами женщины, спиной к Болану и окну. Глядя на сгорбленное плечо, Болан получил фрагментарный снимок женщины: упругая грудь, мелькнувшее бедро, запрокинутая голова и отвернутое ангельское личико, тяжело дышащая.
Болан протянул руку, запустил пальцы свободной руки в волосы жеребца и резко откинул его голову назад. Стоя на коленях на кровати, его жертва испуганно вскрикнула, сфокусировав взгляд на автомате заряжания, направленном ему в лицо.
«Джон Хэннон передает тебе привет», — тихо сказал ему воин.
Томми Дрейк напрягся в поисках ответа, но быстро ничего не добился. Девушка приподнялась на локте, уставившись на мужчину в черном. Она не предприняла немедленных попыток скрыть свою наготу.
«Должно быть, произошла какая-то ошибка», — сказал мафиози.
«Ты сделал это».
— Успокойся, приятель. У тебя это никогда не получится». В глазах Дрейка вспыхнула искорка надежды. — У меня внизу дюжина человек.
«Я насчитал двоих», — сказал солдат. «Они не в курсе».
Палач увидел, как у мужчины дернулось Адамово яблоко, когда он попытался сглотнуть.
«Это двадцать вопросов, Томми. Играй правильно, ты выживешь. Если нет…»
Дилер напрягся в его руках.
«Я не испражнитель».
«Хорошо».
Болан отвел курок «Беретты» назад, давая Томми это услышать, и приставил дуло своего оружия с глушителем к носу гангстера. Палач услышал испуганный вздох женщины Томми и проигнорировал его.
И его палец уже сжимался на спусковом крючке, когда его добыча согнулась, прогибаясь.
«Эй, погоди секунду!» Дилер бросил взгляд в сторону своей партнерши по постели. «Она может прогуляться?»
«Она нравится мне такой, какая она есть».
«Ладно, ты принимаешь решения».
И Томми поморщился, как будто его выбор слов мог натолкнуть человека в черном на определенные мысли.
