Развалины Кентаклана[1]
Юкатан, Мексика
Пятница, 17:45
Далеко на западной окраине полуострова Юкатан, где известняковое плато смыкается с вулканическим нагорьем и влажными джунглями, природа более тысячи лет прятала от людей погибший город, скрывающий тайну происхождения цивилизации народа майя[2].
Кассандра Рубикон и ее археологическая партия уже много дней самозабвенно трудились на раскопках города, который туземцы-рабочие называли Кситакланом.
Кассандра, словно леденец, перекатывала во рту это экзотическое название, наслаждаясь образами, которые оно навевало: древний жрец в великолепном золотисто-зеленом уборе из перьев птицы кецаль совершает старинный обряд жертвоприношения.
К-с-и-т-а-к-л-а-н!
День клонился к закату, а она все еще продолжала работу в недрах пирамиды Кукулькана[3].
При свете фонаря она сосредоточенно ковырялась в земле. Казалось, даже воздух, насыщенный известняковой горечью, таил в себе аромат тайны, которую ей предстояло раскрыть.
Запыленной рукой Кассандра убрала со лба влажные от пота волосы. Ее отец любил подчеркивать, что они цвета корицы, но не того бледного красновато-рыжего порошка, который продается в бакалейных лавках, а свежей коричной коры, только что снятой с дерева.
Остальные участники экспедиции, коллеги Кассандры по Калифорнийскому университету, в это время наверху составляли карту общего плана города с центральной церемониальной площадью, храмами, стелами — монолитными обелисками из известняка с высеченными на них устрашающими мифическими пернатыми змеями. Им удалось обнаружить поле для игры в мяч, сплошь заросшее ползучими растениями, где древние майя устраивали кровавые спортивные игры. Проигравшие, а по версии иных историков — победители, приносились в жертву богам.
Кситаклан представлял собою богатейшую сокровищницу археологических ценностей. Большая, щедро финансируемая экспедиция и за год вряд ли смогла бы обследовать сколько-нибудь значительную их часть. Но Кассандра и четверо ее молодых друзей были ограничены скудным университетским бюджетом и стремились сделать как можно больше, пока средства не иссякли.
Многочисленные замшелые стелы возвышались над джунглями, отмечая важные астрономические точки. Некоторые были повалены, но и на них отчетливо просматривались поражающие воображение каменные иероглифы. Специалист по эпиграфике Кристофер Порт тщательно перерисовывал загадочные письмена в записную книжку, с которой никогда не расставался, и с воодушевлением пытался их расшифровать.
Но главной достопримечательностью Кситаклана была, конечно, величественная ступенчатая пирамида Кукулькана, грозно возвышавшаяся над центром города. Покрытая сверху донизу травами, мхами, ползучими растениями и кустарниками, она тем не менее прекрасно сохранилась. Своей архитектурой пирамида напоминала замечательные зиккураты[4]в Чичен-Ице, Тикале и Теотихуакане[5], но она единственная из всех осталась неповрежденной. Наводящие ужас туземные суеверия до сих пор защищали ее от любопытных глаз.
На верхней площадке пирамиды высился многоколонный храм Пернатого Змея, украшенный восхитительным резным орнаментом, изображающим календарные символы, сцены из мифов и истории майя. Кассандра сама придумала это название, когда заметила часто повторяющийся в рельефах мотив, изображающий бога Кукулькана и его сподвижника или стража — пернатое пресмыкающееся; в мифах народа майя они служили олицетворением власти. Сложные сюжеты рельефов придавали новое очарование легендам индейских племен Центральной Америки о Кецалькоатле-Кукулькане[6].
Коллеги Кассандры обнаружили за пирамидой невероятно глубокий колодец — природную скважину в известняке, заполненную темной маслянистой водой. В ее мрачных глубинах, по предположению Кассандры, могло скрываться множество изготовленных индейцами предметов, различные реликвии и, возможно, даже скелеты принесенных здесь в жертву людей. Подобные известняковые скважины — сеноты — находили повсюду на Юкатане в городах майя, но этот, в Кситаклане, еще ни разу не подвергался нашествию охотников за сокровищами и не исследовался археологами.
Ребята могли быстро подготовить водолазное снаряжение, и тогда она сама погрузилась бы в манящую глубину, но сначала следовало закончить отчеты о первом этапе экспедиции. Да, много захватывающих открытий, много работы, но мало времени и очень мало денег.
Кассандра, забыв обо всем, увлеченно занималась исследованием внутренних помещений пирамиды.
Если ее группе не удастся за время этой поездки сделать основные открытия, то можно не сомневаться: конкуренты из Археологического общества не замедлят нагрянуть сюда по их следам. Но они-то организуют крупную, прекрасно оснащенную и финансируемую экспедицию. В результате значение их, первых, исследований останется в тени.
Местные рабочие, нанятые проводником группы, именующим себя искателем приключений и экспедитором Фернандо Викторио Агиларом, работали уже много дней, срывая покровы времени и природы с руин Кситаклана. Они врубались в дикие заросли плотного кустарника и расчищали в нем тропинки, растаскивали рухнувшие стволы сейбы и красного дерева, подсекали мачете гигантский папоротник и обрезали спутанные канаты лиан. Однако при виде изображений Пернатого Змея люди в ужасе отступали, боязливо перешептывались и отказывались подойти к внушающему им трепет месту, чтобы расчистить развалины, хотя Кассандра и предложила увеличить их мизерную плату. В конце концов, все рабочие разбежались. Затем исчез и Агилар, покинув группу в чаще джунглей.
Кассандра привыкла уважать народные обычаи и верования — этого требовала специфика ее работы, но возбуждение от замечательных находок было так велико, что на сей раз она сочла подобные суеверия мешающими делу и ее терпение лопнуло. Археологи решили продолжать раскопки без посторонней помощи. Запасов продовольствия хватило бы на несколько недель, а передатчик позволял в случае необходимости обратиться за помощью. Поэтому Кассандра и четверо ее коллег наслаждались уединением.
