Тогда он нас не увидит. Ну же, дайте винтовку.
— Ты с ума сошёл? — воззрился на Прайса Берр. — Ни одно оружие не достанет так далеко.
— Да какое у вас тут оружие? — вздохнул Прайс. — Да, блин, отдай уже винтовку.
— Отдай, — тихо сказал Твист.
* * *
Прайс был хорошим стрелком. Не блестящим, просто хорошим. Но сейчас он был просто феноменален. Он прострелил объектив и всё, что находилось за ним, так быстро, как только мог досылать патроны в патронник и нажимать на курок. Ни разу не промахнулся. Наконец, диск повело в сторону и, в конце концов, он боком рухнул в лес.
— Побежали, — крикнул Прайс, бросаясь к самолёту.
Остальные уставились на него с отвисшими челюстями.
— Ты это видал? Видал, какая у него пушка?
— Давайте же, — крикнул Прайс, — или улечу без вас!
Они ввалились в самолёт. Прайс завёл мотор, яростно рванул с места, как будто на хвосте сидел сам дьявол. Кто-то сзади, непонятно кто из двоих, вскрикнул от страха. Потом самолёт оторвался от земли, взлетел, едва не коснувшись шасси верхушек деревьев и быстро начал набирать высоту.
Прайс огляделся, ему снова показалось, что увидел металлический блеск на северо-востоке.
— Куда лететь?
— За реку. А потом… — медленно произнёс Твист, — Потом я не знаю. Они видели самолёт, будут искать его и первым делом — в Капитолии, а потом в деревнях. Они его найдут, если он будет где-нибудь поблизости. Даже не представляешь, что тогда сделают с людьми. Они разрешают нам иметь ружья и охотничьи ножи, чтобы мы могли охотиться и даже убивать друг друга, если захочется. Но никакой артиллерии. Никакой взрывчатки. И никаких самолётов, совсем никаких. Особенно самолётов. Думаю, самолётов в нашем небе не было уже почти сотню лет.
Твист вздрогнул, глаза заблестели, руки вцепились в сиденье.
— Я рад, что мне удалось полетать перед смертью. Это… — Он запнулся, подбирая слово и, наконец, сдался. — Не могу выразить словами. Но заставляет задуматься о том, кем мы когда-то были и кем могли стать сегодня, если бы не они. — оно мотнул головой в сторону Цитадели. — Звёздные отродья. Проклятые Звёздные лорды.
Берр выглянул в иллюминатор.
— Ужасно высоко, — сказал он, потом спросил: — Почему ты сказал, что ищешь Вождя?
«Подозрительный парень», — подумал Прайс. — «И Твист тоже. Нужно быть осторожным. Но как тут быть осторожным, когда не знаешь, что творится в мире и спросить нельзя?»
— Я пришёл, — наконец, сказал Прайс, — чтобы отдать ему самолёт. Я последний в семье. Хочу присоединиться к кому-нибудь, а в пустыне людей не так-то много. — Он рассчитывал, что такое объяснение должно пройти. — Жизнь там слишком тяжела. Я хотел оказаться там, где есть деревья и вода.
Это была хорошая история. Вот только не понятно, поверили ли в неё его спутники.
«Бичкрафт» оставил на реке мимолётную тень и полетел дальше. Твист с тревогой вглядывался в небо позади.
— Можешь лететь быстрее?
— И так жму на полную.
— Недостаточно быстро. Они летают, как молния. Вж-жух!
«Самолёты», — мелькнуло у Прайса и он начал суматошно искать дыру в лесу, но Твист продолжил, как ни в чём не бывало:
— И если не найдут нас с первого раза, пошлют летающие глаза.
— А они чувствуют запах металла, — кивнул Прайс. — Но при этом мы должны найти место подальше от города и не только, чтобы самолёт сверху не увидели, но и защищённое от магнитных детекторов. Скажем, в пещере, под скальным выступом или рядом с какой-нибудь свалкой, к которой они уже привыкли. Можете вспомнить какое-нибудь место?
Наступила тишина. Прайс понял, что оба его спутника смотрят на него холодными, суровыми глазами.
— Откуда ты так много знаешь? — спросил Берр.
— Разве это не очевидно? — нетерпеливо спросил Прайс.
— Не для нас. Что всё это значит, насчёт магнитных детекторов и экранов? Где ты этому научился, если не работаешь на Цитадель?
Твист небрежно приставил к шее Прайса револьвер.
— Я бы не стал сейчас в меня стрелять, — сказал Прайс и быстро объяснил, почему. — Неразумно так действовать. Я всего лишь разбираюсь в элементарных науках. А как ещё, по вашему, летающие глаза находят металл? Сверхъестественным способом, что ли?
— Хм. — Твист убрал револьвер. — Возможно, он и прав, Берр. В конце концов, мы простые охотники. Мы ведь никогда не разбирались в таких вещах.
Берр только насмешливо хмыкнул, но сидел не шевелясь, очевидно, убеждённый, что пока что с Прайсом ничего не поделаешь. Потом сказал:
— Знаю одно место. Есть там что-то вроде пещеры и места достаточно, чтобы ты мог приземлиться, судя по тому, что сумел приземлиться на той лужайке.
Он покосился в окно, сбитый с толку тем, как всё выглядит сверху, но, в конце концов, выбрал направление и показал:
— Туда.
Немного покружившись в поисках, Прайс, наконец, нашёл нужное место — довольно ровный низменный участок в небольшой долине рядом с нависающей гранитной стеной. Оценка Твистом места для посадки была слишком щедрой, но Прайс сумел посадить самолёт, после чего подрулил по ухабистому дёрну как можно ближе к входу в пещеру, на которую показал Твист. Выпустил спутников из самолёта, чтобы те расчистили путь от камней и свисающих лиан и, с последним рывком и рёвом, забрался в саму пещеру. Заглушил мотор. Топлива в баках осталось часа на четыре лётного времени.
Прайс вылез из «Бичкрафта» и подтащил камни под колёса, чтобы самолёт оставался на месте. Потом помог Берру и Твисту замаскировать пещеру свисающими лианами.
В небе раздался пронзительный визг, все трое нырнули под нависающий выступ, и замерли, осторожно выглядывая из-под него. Прайс увидел скользящий над холмистой местностью, как нетерпеливый ястреб, яйцевидный летательный аппарат, не похожий ни на один из реактивных самолётов, которые он когда-либо видел. Бескрылый, не оставляющий следов, но с могучим пронзительным звуком несущийся по небу.
Глава 4
Пойманный в ловушку странного наваждения, Прайс смотрел с поросшего лесом холма на простирающуюся перед ним зелёную долину.
— Вот он, — кивнув, сказал Берр. — Капитолий штата Миссури.
Сказал с гордостью. Два дня они с Твистом говорили об этом месте, с тех пор, как спрятали самолёт и направились на север. И каждый раз с гордостью. Их дом, город их народа, центр теневого правительства, которое управляло лесными землями, что некогда были двумя великими штатами.
Прайс всмотрелся в него и почувствовал жалость. Жалость и мучительное сожаление о том, каким когда-то был мир, и во что он превратился за потерянные годы.
Вдоль чистой реки тянулось с полдюжины улиц с деревянными домами, мастерскими и кузницами.
