излучали особый вид тета-волн, который улавливало изобретение Леопольда Фица, одного из многих технических гениев Щ.И.Та. Наиболее сильный сигнал исходил из-под земли, что побудило агентов спуститься в темные лабиринты Нью-Йорка и разбиться на группы. В подростковом возрасте меня будоражила мысль изучить тайный мир города, но романтику портила антисанитария, осыпающийся потолок и бегающие под ногами крысы. Мерзкие создания — это вовсе не милые мышки, сидящие в клетках зоомагазина, а огромные грязные грызуны размером с мини-пига.
— Ну, — обведя потолок лучом фонаря, я с сомнением подумала о вероятности встретить здесь еще кого-то. — Группа Уорда нейтрализовала трех тварей, еще парочку нашли ближе к северному Манхеттену.
— Гарлема боятся даже читаури, согласна, — ехидно подметила Эйда.
Чем меня и привлекала эта американка с кошачьими глазами, так своей неожиданной прямотой в высказываниях. Хотя порой я и обижалась ее шуткам о бестолковых стервах, которые говорят быстрее, чем думают.
Мы остановились на развилке, чтобы свериться с картой и доложить команде о пустующих тоннелях: я присматривала за тылами, пока напарница передавала данные. Горький запах плесени щекотал ноздри, прилипал к коже, пропитываясь сквозь костюм. Поскорее бы убраться из этого места, здесь и без инопланетян страшно.
Эхо в бесконечных проходах разносилось на сотни метров, и меня до мурашек будоражил голос, вырвавшийся из глубин. Он оказался тихим и шепчущим, да и вряд ли принадлежал человеку — не уверена, что вообще живому существу.
— Ты это слышала?
— Нет. У тебя уже галлюцинации.
— Возможно, — не стала я отрицать, направляя, словно защитный оберег, луч света в темноту. — Но лучше проверить. Ты ведь не против?
— Нам в любом случае бродить здесь до полуночи, — не без досады подметила Эйда, всплеснув руками. — Центр сообщил, что смена пребудет не раньше. А пока продолжаем увлекательное турне по подземкам Гарлема.
Странное чувство. Будто приближаешься к сердцу существа по подземным тропам метро. Я чувствовала исходящую энергию из глубины коридора, словно сладкий запах вишневого пирога, тянущийся из открытой форточки. Только пахло не сдобой, а смрадом — спасибо мусору, — и ощущения были не из приятных.
— Ты что-то чувствуешь, верно?
Эйду приставили ко мне не только в роли напарницы, но и как куратора, наблюдающего за моими сверх способностями. Она умела наблюдать, подстраиваться под окружение, отчего мне порой казалось, что я общаюсь с ровесницей, увлекающейся красивыми платьями и редкими духами. Как я, как многие. Но Эйда была девушкой-хамелеоном, и такую способность не назовешь «супер» — это более чем «супер». Ведь она научилась этому, а не открыла неожиданный талант, как подарок под рождественской елкой.
— Возможно, — не стала наверняка утверждать я, однако рука так и тянулась к пистолету. — Скорее да, чем нет.
Мы шли довольно долго, петляли по коридорам, отмахивались от крыс и ощущали вибрации поездов за соседними стенами. Никаких инопланетян, только изредка промелькивающие силуэты бездомных — после нападения на Нью-Йорк люди не рисковали спускаться под землю.
— Поезд… подожди, разве метро уже возобновило работу?
— Нет, — нахмурив брови, с растерянным видом потянулась к наручному компьютеру Эйда. — Во всяком случае, не на Манхеттене.
— А что за вибрации тогда?
Последовавшая за словами тряска меня вообще не обрадовала, а неплохо напугала, что красноречиво выражало мое лицо. Эйда сохраняла спокойствие — застыла и прислушивалась, только взгляд метнулся к эпицентру аномалии вместе с лучом фонаря.
— После вас.
Естественно, я не обрадовалась выпавшей участи, однако полевой агент обязан лезть в пучину неприятностей, чтобы спасти человечество от вымирания. Нам пришлось плутать по развилкам до тех пор, пока техника не выключилась под влиянием странных помех. И чем ближе мы подходили к неизвестному, тем сильнее обострялось паническое желание убраться как можно дальше. Это с одной стороны, а с другой…
— Это явно не читаури.
Не могла не согласиться. Перед тоннелем стояла прозрачная мерцающая стена, напоминающая полотно, искажающее реальность. От него исходила притягательная энергия, сравнимая с прикосновением прохладной воды в разгар знойного дня. Только я не думаю, что стоит поддаваться манящему чувству — вдруг к «сладкой водице» примешана отрава?
— Что бы это ни было, оно излучает мощное электромагнитное поле — компьютер с ума сходит, — недовольно подметила Эйда, отчаянно барабаня пальцем по сенсорному экрану. — Стоит сообщить об аномалии, может, это дело рук пришельцев или…
Эхо звонкого рыка подстегнуло нас обернуться и выхватить оружие. Стрела портативного фонарика разрезала темноту, обнажив пугающую пустоту коридора. Вибрация, исходящая от искаженного пространства, усилилась, заставляя дрожать не только каменную кладку стен, но и мое сердце.
Мне нетерпимо хотелось окликнуть Эйду, удостовериться, что она рядом — хотя глупо, ведь я ее видела боковым зрением. Только страх и не отступал, и не нравилось мне то, что тянулся он откуда-то спереди, а не от нас с напарницей.
Собравшись с духом, я сделала шаг вперед, другой, прислушиваясь к окружению — тишина и легких хрип инопланетной твари, прячущейся где-то неподалеку. Насколько же мы глубоко ушли в тоннели, что даже не слышали шума города?
Он рядом, я это чувствовала. Сказать по правде, никогда раньше не испытывала столь острого восприятия, будто меня подпитывал дополнительный источник силы. И невидимые нити энергии тянулись прямиком со стороны аномалии. От этой мысли стало невероятно жутко, нестерпимо захотелось обернуться, и как бы я не сопротивлялась, не устояла перед соблазном.
Меня чуть удар не хватил: от крика Эйды, выстрела или рева монстра, — трудно сказать. Я ни о чем толком не успела сообразить, читаури набросился на меня, как голодный пес на говяжью кость, впившись острыми когтями в руку. Эйда стреляла в тварь, но та не подыхала, а толкала меня назад.
— Астрид!..
Голос напарницы, полный ужаса, оборвался на последнем слоге, словно утонул в воде, растворился в холодном тумане. Я боялась, что упаду в зловонную лужу или на твердый бетон, однако свалилась на настил из мягких листьев и острых ветвей. Истерзанную руку жгло огнем, но мне не было до нее дела, как и до умчавшегося прочь читаури — только слышала его удаляющийся хрип.
Подняв взгляд, я обнаружила, что меня окружали не каменные стены заброшенных тоннелей, а лесная чаща, окутанная дымкой. Заходящее солнце едва оттеняло небо бордовым оттенком, в то время как с востока из-за гор надвигалась черная завеса. Надо мной возвышался огромный, если не сказать — необъятный — ствол дерева с глубоким разрезом посредине. Чернела дыра, словно открытый рот, желая проглотить меня поскорее.
Я оказалась настолько обескуражена сменой обстановки, что даже не спешила кричать и рыдать в отчаянии. Но, думаю, паника вот-вот нахлынет, поскольку на языке так
