Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
ребят из своей группы – в основном землян.
– Господин Теон, – коротко приветствовал землянин, отрываясь от персонального креоника. Вид у него был немного потерянный и озадаченный, с удивлением кивнул Духову и замер у своего рабочего стола.
Теон прошел мимо него к свободному монитору, активировал его и смахнул на него трансляцию с собственного креоника. Юноша бросил взгляд на происходящее на экране, помрачнел, на переносице появилась вертикальная морщинка.
– Глеб, есть ли техническая возможность обмануть диспетчерскую и сбить координаты отслеживания судна? – спросил Теон.
Молодой землянин откашлялся:
– Не-а, – качнул головой. В глазах при этом проблеснуло что-то демоническое. – Помимо датчиков движения на самом корабле, помимо радио пеленга, есть еще и сплошное перекрестное сканирование квадрата – «Система идентификации неизвестных объектов – СИНО» на предмет поиска сгустков космической пыли, комет и прочих подвижных препятствий. Все новые объекты оперативно вносят в навигационные карты и координируют маршруты движения кораблей. Это не связанные между собой системы. Чтобы уйти от наблюдения диспетчеров и спрятать координаты, конечно, можно выключить транспондеры, но «СИНО» все равно зафиксирует объект… А если он будет отсутствовать на навигационных картах, то сразу обозначит его как неопознанный и поднимет шум.
Глеб был молод, амбициозен и любопытен как все земляне. Недюжинный ум, помноженный на почти детскую любознательность и отсутствие красных линий, делали из него уникального специалиста – до отчаянности смелого и креативного. Такие могли рушить системы только для того, чтобы посмотреть, что из этого выйдет. Развитые расы так не умели, они цеплялись за свое прошлое, свои регалии, как за спасительный зонтик, не понимая, что они тянут расу к началу, прочь от пути познания. Чтобы сделать шаг вперед, нужно не бояться падения. Теон приближал их к себе еще и потому, что эти ребята не были связаны ни с кем из старейших родов Единой галактики и в большей степени, чем кто-то могли быть объективными и независимыми. А значит, он мог им доверять.
– А можно ли извне полностью перехватить управление кораблем?
Юноша снова скользнул взглядом по экрану:
– Да, это возможно. У каждого судна есть пароль аварийного доступа, если его получить и транспонировать на систему управления, то можно вести корабль, даже если у него не осталось ни одного живого члена экипажа на борту. На этом, в частности, базируется протокол принудительного открытия шлюзов. Во время задержания судна этот протокол применяется параллельно с протоколом блокировки двигателей.
Теон об этом прекрасно знал. В случае обнаружения судна-нарушителя, группа захвата могла применить озвученные Глебом протоколы. Далее задержанное судно помещалось в искусственное гравитационное поле, а через шлюзы на борт поднимались сотрудники управления сопровождения следственных действий.
– Я немного не об этом, – уточнил. – Если речь не о задержании и экипаж жив, могут ли быть подобные технологии у гражданских?
Глеб задумался, почесал над бровью:
– Теоретически утечка технологий – штука вероятная. Другое дело, что мы противодействуем этому, регулярно меняя коды и способы генерации сигнала. Этим занимается пять человек, которым я полностью доверяю.
Теон кивнул:
– Хорошо. Сколько времени экипажу нужно, чтобы отключить такое внешнее воздействие?
Корсаков задумался:
– Теоретически, сорока пяти минут любому из моих ребят хвалило бы, чтобы взломать коды блокировки и высвободить судно, даже не зная текущие пароли. Купировать сигнал, подбор кода, ведение кода и стремительный разрыв контакта… Да, минут сорок…
– А практически? – Теон покосился на экран, по которому транслировалось «крушение» судна. – Ладно, Глеб, я знаю, что можешь ты и твои ребята. Мне нужна в том числе и неофициальная информация, возможности всяких хакеров и нелегалов – можно ли полностью заблокировать судно, находящееся на марше, и реально ли рядовому экипажу взломать такую блокировку и высвободить корабль за четверо суток.
Глеб нахмурился. На молодом, почти мальчишеском лице, полегли темные морщинки вокруг глаз и на переносице, которые обострялись темным освещением зала.
– Система управления космическим судном – это искин и его материальный носитель, программа с одной стороны и жилы, кабели – с другой. Если внедриться в основной программный код и система перестанет различать свой-чужой, то искин может не заметить, что им управляет некто извне, а не командир корабля. Чтобы вернуть управление, нужно… – он вздохнул, его взгляд стал рассеянным и будто бы обращенным в себя. Пальцы легли на консоль, в задумчивости начали чертить невидимые формулы, – нужно найти поврежденный узел, в котором находится программа-носитель, дублировать его, предварительно внедрив в искин уже свой код, заблокировать вредоносную программу, перевести управление на своего дублера… В общем, можно, конечно… Но это требует определенных навыков.
«Очень много «если», – отметил про себя Теон и скептически хмыкнул, покосился на Духова – тот стоял с таким лицом, будто только что узнал о существовании инопланетян.
– И среди твоих ребят как много людей такими навыками владеют?
Глеб промычал что-то нечленораздельное, после протянул:
– Ну-у, парочка найдется…
Теон обернулся через плечо, выразительно посмотрел на Духова. На этот раз начмед только сухо кивнул.
– Я что подумал, – начальник криминальной полиции скрестил руки на груди, рассеянно посмотрел на монитор. – Если предположить, что это – не постановка, и люди на видео реально терпят бедствие… Очевидно, они не знают, что их смерть транслируется на всю галактику, иначе бы они как-то иначе взаимодействовали с нами. Обращались к камерам, могли бы отправить сигнал о помощи, свои координаты, написав их на табличке и показав на камеру…
– Тому, кто транслирует это зверство, достаточно пустить изображение в эфир с опозданием на пару секунд, чтобы такие попытки отсечь. – Отозвался Корсаков, прекрасно поняв, о чем речь.
– Или они считают, что у них проблемы со связью… Кто тогда отвечает на вызов диспетчера?
Духов скептически скривился:
– Я, конечно, не Глеб, но даже я понимаю – если тот, кто решил сделать из смерти пяти тысяч человек телешоу и захватил управление судном, он вполне мог и принять сигнал от диспетчеров, выдавая себя за капитана Джойса.
Они оба уставились на закрепленный на стене экран – экипаж корабля усадил детей в сопровождении нескольких взрослых в уцелевшие спасательные шлюпки. Все были полуодеты, многие – в пижамах для стазиса, без обуви. Десятки перепуганных людей.
«Дети не умеют так играть», – вертелось в голове Теона: по собственному опыту он знал, что дети выглядят естественно, если они воспринимают происходящее реальностью.
– Может, детям не сообщили, что это постановка? – очевидно, Духов думал о том же. – Жестокий эксперимент, запись реалити-шоу?
– Что за реалити-шоу такое… – Теон недовольно выдохнул, вернулся на свое рабочее место. – Его организаторы под суд пойдут за такое…
Корсаков подошел ближе и встал слева от Теона:
– А если все согласовано с законными представителями? – предположил. – Родители могут подыгрывать…
Духов согласно кивнул:
– Вот я тоже об этом же подумал. Глеб с языка снял…
Теон повернулся к нему, уставился исподлобья:
– Ты в своем уме?
Начмед пожал плечами:
– Что ты на меня так смотришь? Иногда это вопрос цены. Если бы в галактике не осталось уродов, торгующих собственными детьми, убивающих и грабящих на горсть золотых монет, ты бы… мы все тут… давно остались без работы. А если у тебя что-то с памятью, то напомню о притонах на Сорпуте: их не могли закрыть именно потому, что все содержащиеся там несовершеннолетние находились с письменного разрешения родителей или опекунов.
Теон помнил. И все равно – не верил.
– Напряженный момент, – бодро вещал закадровый голос. – Отчаявшиеся пассажиры пытаются спасти своих детей. Немногих, но хотя бы кого-то. Десять шлюпок, в каждой – пятьдесят чад. Они прощаются… О, как же это трогательно! Посмотрите на их лица, они все в слезах! Это просто невозможно вынести спокойно, сердце просто разрывается от сочувствия. Бедные дети! Многие из них в том возрасте, в котором понимают – они больше никогда не увидят своих родных. – Камера поймала крупный план: парень-церианец лет тринадцати прижимает к груди крошку-сестру. Они были похожи, в одинаковых пижамках с рисунком из листиков парнамбула. Оба всклокоченные, перепачканные сажей и мокрые от еще не высохшей стазис-жидкости. – Вы только посмотрите на этих детей! Это брат и сестра. Они оставляют на борту лайнера всю свою семью. Трудно представить, что они испытывают сейчас!
Кто-то из членов экипажа взмахнул рукой, велев занимать места в шлюпках. Толпа взрослых качнулась волной. Кто-то упал.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
