могут исчезнуть в любой момент; социальные силы, не поддающиеся нашему контролю, могут оказывать деструктивное давление; невидимый враг, такой как вирус или другая чума, может одолеть нас или близкого человека, принеся смертельную болезнь, — всё это реально, подлинно и ощущается, как вездесущая возможность. Глубоко внутри себя мы хорошо знаем, что подушка, на которой мы сидим, как в переносном, так и в буквальном смысле, не может принести нам никакого длительного удовольствия или счастья. Мы могли бы забыть об этих тревожных мыслях и тонких позывах и предпочесть воспользоваться многочисленными возможностями для услаждения чувств. Но затем нам снова напоминают, почему мы стремимся задействовать наши органы чувств: нужда убежать от чего-то, что преследует нас; представление, будто мы можем в достаточной степени манипулировать и управлять миром нашего опыта, чтобы избежать этих экзистенциальных тревог. В какое-то время честный мужчина или женщина поймут, что выбор в пользу преследования чувственных раздражителей и наслаждения ими возникает только тогда, когда состояния боли и дискомфорта уже возникли, и что этот основной дискомфорт не является тем, над чем мы, в фундаментальном смысле, имеем какой-либо контроль.
Что же видят эти отшельники? Что они поняли? Как они вступают на свой путь? Реальность отшельника не соответствует романтическим и мечтательным размышлениям обыкновенного, но внешне безбедного наблюдателя. Конечно, они не наслаждаются лёгким уединением, а джунгли, хотя красивы и экзотичны во время кратких и мимолетных встреч, не очень приятны для постоянного проживания, когда располагаешь лишь самым необходимым и примитивным материальным обеспечением. Такая жизнь не для тех, кто ищет материальных наслаждений. Обращение к природе означает обращение к вещам опыта, как они есть; грубые грани материального существования не сглаживаются. Отшельник в густом глубоком лесу подобен маленькому незначительному элементу в необъятной природе. Как будто бы Вы пропавший в океане пловец. Нет ничего, кроме воды и бескрайнего безликого неба. Кто-то может чувствовать себя ничтожным, как муравей под ногами гиганта — очень хрупкое существо, и не более того.
И поскольку при таком образе жизни нет никаких отвлекающих факторов, отшельник остаётся наедине с самим собой. Вокруг него нет людей, которые служат своего рода зеркалом, которые называют его тем или иным именем, которые улыбаются ему или нападают на него с колкими речами. В социальной жизни другие укрепляют наше самосознание, даже нашу цель в жизни. Но одиночество, не имеющее чувства “я” или “моей цели”, может быть ужасающим для того, кто ищет зеркало, особенно когда страсть берёт верх. Человек пытается быть, или определить себя, как нечто, чем он не является.
Но даже если нет никого, кто мог бы сказать ему, кто он есть; всё ещё, в другом смысле, присуще отшельнику зеркало: зеркало его ума. И в этом зеркале он может увидеть реальность своего настоящего состояния ума. Он может увидеть красоту добродетели, развитой в его жизни до этого момента, или же он может увидеть тёмную сторону своей скрытой порочности. Имея мало возможностей отвернуться, внимательный отшельник очень хорошо увидит, из чего он сделан.
Но очищение ума и сердца не достигается простым уходом в лес и ожиданием, что какие-то благотворные последствия возникнут сами по себе. Многие, кто пытается жить в лесу, не готовы к отшельничеству. Из-за нехватки сил они могут даже потерять психическое равновесие, впав в некое подобие безумия. Для успеха этой практики уединения необходимо соответствующее наставление Будды, развитие добродетели и достаточно мудрости, чтобы исследовать явления опыта. Быть настоящим отшельником — это гораздо больше, чем сидеть в одиночестве и ждать откровения или чуда. Это требует взять на себя огромную ответственность за свой разум и за всё, что в нём заключено.
Когда человек готов, он вступает на этот путь, не убегая от мира, а встречая его таким, какой он есть. Он твёрдо знает, что поиск внешней безопасности через чувственные удовольствия — это не что иное, как животное с интуитивными стремлениями. Но отшельник, если он хочет разорвать свои цепи, должен отстраниться от всего этого, как бы болезненно это ни было. Он должен увидеть, чем является это “Я” его опыта, от чего оно зависит, и что оно действительно ничто без этих ложных уверенностей. Чтобы увидеть, что такое это “Я”, что такое эта боль, ищущий должен сначала устранить эти препятствия, навязчивые идеи и отвлекающие факторы.
При развитой добродетели, при правильном созерцании, ум может осознать покой “отсутствия” и счастье отречения. Он может осознать, что именно это стремление к защищённости в комфорте искусственного опыта вместе с попыткой контролировать обстоятельства жизни являются проблемой и источником боли, возникающей в жизни — не вещи в мире, а взаимодействие ума с миром и его реакция на него. Так отшельник действительно находит остров внутри себя, убежище, которое не зависит ни от чего, ни от какого-либо конкретного опыта или обстоятельств — даже от уединения. Такой человек действительно является отшельником, где бы он ни жил — в лесной глуши или среди мирской суеты.
Дхамма и Виная
Буддийские монахи ординированы в соответствии с наставлениями Будды, и монашеская традиция не прерывается со времен Будды. Никто не может это изменить. Монашеская дисциплина включает в себя сотни правил, касающихся того, как должен вести себя бхиккху, как он должен обращаться с необходимыми вещами, поддерживающими его жизнь, как он должен хранить целомудрие, и как должны управляться общественные дела Сангхи, включая способы разрешения споров. До настоящего времени эти старые правила остались неизменными. Лесные монахи прошлого уделяли особое внимание тому, чтобы действительно жить по Винае, монашескому кодексу, и в духе, и в букве.
Ниже перечислены некоторые правила, которые должны соблюдать бхиккху, полностью посвященные буддийские монахи:
Целибат. Бхиккху живёт в полном сексуальном воздержании. Если он нарушает это правило, он более не монах, и вступить в монашеский орден снова в этой жизни уже не получится. Бхиккху должен воздерживаться от всякой сексуальной активности, включая простое прикосновение к женщине или мужчине с похотливым намерением. Он также не может флиртовать с ними и искать уединения, особенно с противоположным полом.
Жилище. Лесной бхиккху обычно должен будет жить в простой хижине (известной как кути). Кути могут быть разных размеров и стилей, но в целом они маленькие и предельно простые. Существуют ограничения, если монах хочет иметь кути, и кути обычно принадлежат более крупной Бхиккху Сангхе или сообществу посвященных монахов. Бхиккху должен заботиться о кути, которым он пользуется, и о мебели, находящейся в нём. Как
